Преступление без наказания - Алешина Светлана - Страница 4
- Предыдущая
- 4/29
- Следующая
Мы с Виктором и Ромкой отъехали от здания редакции в самом начале восьмого. Добираться недалеко, поэтому мы еще успели выпить перед отъездом по чашке кофе.
Ромка заметно волновался. Он чувствовал себя непривычно взрослым и солидным. Еще бы! Вез свое руководство на деловую встречу, которую сам и организовал! Было от чего понервничать мальчишке.
После получасового петляния на моей «Ладе» по Шанхаю мы сумели подъехать к старому деревянному дому, около которого Ромка сказал нам остановиться.
— Приехали, что ли? — спросила я, оглядывая неприветливые пейзажи все более в грязно-серых тонах. Единственным ярким мазком на этом полотне жизни была метавшаяся по дороге рыжая шавка, сразу же нас облаявшая и на всякий случай спрятавшаяся под забором.
Сбоку от ближайшего деревянного дома виднелся узкий проход между двумя покосившимися заборами. Там, в глубине этого коридора, проглядывался двор, где на прогнувшихся под тяжестью веревках повешенное на них белье мерно покачивалось над помойкоподобной клумбой. Цветниками ,в этой клумбе служили старые автомобильные покрышки, игриво крашенные блеклой краской разных тонов, но все того же рыже-собачьего цвета. Оптимизма все это не внушало никакого. Не знаю, как моим спутникам, а мне захотелось поскорее развернуться и уехать отсюда. Кажется, ясно почему.
— Нужно пройти во-он туда, Ольга Юрьевна, — Ромка махнул рукой как раз в сторону заинтересовавших меня клумб, — Константин живет там.
— Приятно слышать, — сухо ответила я и первой вышла из машины.
Виктор тщательно запер «Ладу», проверил, как у него это получилось, и, пропустив нас с Ромкой вперед, замыкал наше шествие вдоль двух заборов.
Блин, ну куда только не забрасывает и не засовывает меня журналистская работа!
Попав во двор с клумбами и сумев как-то при этом нигде не испачкаться, мы, лавируя между простынями и наволочками, пробрались к одинокому домику-крошечке в два окошечка. Домик был маленький, какой-то словно приплюснутый и сверху, и с боков.
Ромка, подойдя к входной двери, приподнятой над землей на две ступеньки, стукнул в нее каким-то неуловимо замысловатым образом.
— Это код, — обернувшись, шепотом объяснил он и, услышав шаги за дверью, проговорил громче и веселее:
— Константин, принимай гостей! Это Ромка пришел!
Дверь отворилась в несколько приемов, скребя и по полу, и по перемычке, словно она разбухла и просела от старости, хотя, может быть, так оно и было, и на пороге показался согнувшийся под низким потолком сеней худой, коротко стриженный парень.
— Привет, — сказал он, — заходите.
После этих слов парень повернулся и пошел в дом. Открыв там вторую дверь, он не стал закрывать и ее. Надо думать, чтобы мы не заблудились.
Я замешкалась перед крыльцом, и Ромка, правильно меня поняв, не стал изображать из себя благовоспитанного юношу и пошел первым.
После темной и тесной прихожей с ужасающе низким потолком вторая комната оказалась вполне приемлемой, даже почти приличной Она, конечно же, не потрясала размерами, но представляла собой обычную комнату, эдакую большую кухню, мечту всех хозяек. Раковина с почти современным краном, а не с допотопным рукомойником висела слева, газовый котел стоял справа. Прямо у противоположной входу стены стоял круглый деревянный стол, зачем-то выкрашенный коричневой краской; слева от него — такой же крашеный старинный буфет, а слева от стола — разложенный двуспальный диван.
Справа в стене, между котлом и буфетом, находилась закрытая грязноватая белая дверь, ведущая, очевидно, в маленькую комнату или кладовку.
Я бы сказала: все здесь было простенько, но уютно. Два стула около стола довершали впечатление сохраненной уютности Приятель Ромки Константин оказался высоким костистым парнем приблизительно тридцати лет.
Он выглядел как раз так, как и должен выглядеть человек, однажды попавший в тюрьму и навсегда оставшийся в ней. В душе, конечно.
Он был очень коротко стрижен, сутул, с быстрым взглядом исподлобья. Пальцы его рук были разрисованы перстнями, а одет он был в безобразную теплую клетчатую рубашку: что-то темное с чем-то светлым. «Немаркое» — как говорят в народе.
— Ну заходите, не стесняйтесь, гости дорогие, — тихим хрипловатым голосом произнес Константин, — присаживайтесь куда вам удобно Чаю хотите?
— Нет, спасибо, — за всех ответила я и, оглянувшись, обнаружила слева от двери вешалку. Я повесила туда плащ, взяла с собою сумочку и прошла за стол.
Я села на диван с таким расчетом, чтобы сумки, лежащей на коленях, не было видно. Достав из нее пачку сигарет и зажигалку, я прощупала диктофон и попросила разрешения закурить — А без проблем, — быстро ответил Константин, возвращаясь в прихожую и запирая там дверь на засов — Курите что хотите, у меня здесь порядки простые, пацанские, все ништяк и без понтов.
Я поняла, что курить можно и хозяин гостей любит, кивнула и закурила.
Вернувшийся Константин поставил передо мною пустую банку из-под шпрот, как видно, давно уже привыкшую быть пепельницей, и тут Ромка, стоящий у серванта, пробормотал:
— Ну в общем, Константин, это вот Ольга Юрьевна, а это Виктор. Ольга Юрьевна, она у нас главный редактор, я тебе рассказывал, а Виктор фотограф и классный па.., человек.
Константин задумчиво посмотрел на меня, потом более внимательно на Виктора и, наконец-то решившись принять нас без дальнейших расспросов, пододвинул себе стул и сел напротив меня.
Мне это было очень удобно. Я скользнула пальцами к диктофону и нажала кнопку, одновременно с этим кашлянув, чтобы заглушить щелчок.
— Извините, дымом поперхнулась, — по-простому объяснила я, и в глазах Константина мелькнуло одобрение, и внешне он как-то расслабился.
Вот так одним покашливанием я убила двух зайцев сразу: незаметно включила диктофон и дала понять нашему хозяину, что я нормальный человек. Хотя, как было видно по его домику, таких дам, как я, здесь не бывало. Да и не будет никогда, это-то понятно.
— Вы хотели со мною переговорить, Константин, — сказала я, — слушаю вас.
— Есть такое дело, — сказал Константин. — Понимаете, может быть, все это и будет странно звучать, но дело в том, что я в завязке и не хочу больше чалку надевать. Мне одного раза хватило вот — по самое. Не хочу!
— Ну почему же странно, — ответила я, — по-моему, это нормальное желание — не хотеть больше в тюрьму. А для этого достаточно не совершать правонарушений.
— Не правильно понимаете, — усмехнулся Константин. — Чтобы не залететь, достаточно быть осторожным. Газеты-то читаете? — Константин словно продолжал со мною дискуссию, начатую с кем-то накануне — Бывает, — призналась я, пока еще не понимая, к чему он клонит.
— А, ну да, вы же их пишете, — вспомнил Константин. — Так вот, по статистике, по честной то есть, а не по этой, ментовской, раскрываемость преступлений не доходит до половины. Так что выгодно нарушать закон, и можно это делать всю жизнь и числиться в нормальных гражданах. Но я не хочу всего этого. Вот так!
Константин постучал ребром ладони по столу.
— К тому же по новому кодексу лоб уже зеленкой не намажут, так что жить можно. Везде люди живут.
Константин опустил голову, подумал и продолжил:
— Короче, завязал я, но не все в это верят. Многие пацаны думают, что я просто замерз.
— Простите? — переспросила я.
— Ну, дурочку канаю, притворяюсь то есть и готовлю дело. Но это не так. Но людей ведь не убедишь, что ты не верблюд!
Я понимающе кивнула. С последним тезисом я была согласна, а насчет всего остального пока, говоря родным языком Константина, была в непонятках и не в курсах.
— А короче, подкатывает ко мне как-то один приятель. Он у нас каптером был, мы с ним случайно встретились, потом, еще короче, он предлагает мне работу. Начал расписывать прямо, как Пикассо, мол, все будет в ажуре и бабок полный карман. Я сперва-то и не понял, о чем идет речь, а потом слышу, раз налет, два, потом магазин этот и встречаю снова этого дурика, а он уже приподнятый такой и пачкой денег трясет перед мордой, значит. Снова начал фаловать и намекнул, что это их работа. Ну а я отказался.
- Предыдущая
- 4/29
- Следующая
