Или - Кедров Константин Александрович "brenko" - Страница 15

Василий Блаженный на площади Жака

Блаженный Жак на месте Блаженного мне давно подсказала Жанна тайную связь такого сближения

Каждому городу свой Баженов

Каждому перекрестку ажан

Каждому времени свой блаженный

В каждой блаженной Жанне блаженный Жан

Собака Пастера

Ночью я шел по Бастили с большой собакой

Собака шла от кафе к кафе

Собака вела меня за собою пока не вошла в аутодафе

Вначале я думал что это костер а это всего лишь витраж собора на площади где сидел Пастер и делал прививки собаке

Собака вела меня за собою в глушь витражного зодиака и я сказал

Собака собора это собор собаки

Вот тогда с мировой собачьей тоской всею

Пастера я въехал в сияющий Тараскон из Тартара-Тартарена

В мэрии висела картина: "Наполеон спасает от наводнения жителей Тараскона"

Наполеон плыл в лодке по воле волн жители плыли в лодке Наполеона

Еще была арка Екатерины

Святой явившейся Жанне д'Арк

Скульптура с бронзовой катарактой венчала город аркадой...

На площади Бастилии нет Бастилии но каждый парижанин видит Бастилию

В мавзолее Ленина нет тела Сталина но каждый москвич видит тело Сталина

Так в самолете Москва - Париж где стюардесса дает шампанское воспаришь даже если не пьешь

Как топор гильотины здесь между шеей Антуанетт между тем что было и тем что есть пролегает граница - нет

Нет поэмы - поэмы нет

Нет Марии Антуа-нет

Теневая радуга

Тень от тени легла на тень оттеняя подобье тени

Я взошел на теневой мост по ступеням тени

Тень прогибалась

Вот она - лестница Иакова радуга из теней

Эту радугу глаз едва различает

Здесь легкость - прикосновение пустота - единственная опора

Здесь ходьба от полета неотличима упасть то же самое что взлететь

В переходном спектре между тенями я увидел линию горизонта между двумя громами

Оглушенный я вошел в гром

Ослепленный вышел из грома

Розы из грозы и сады из грома висели посреди звука

Горы состояли из ЛЯ

РЕ было небом

ДО - единственная опора

Я сел на СИ

Я был МИ

Выдохнул ФА

Тут я увидел душу

Она оказалась ЛЯ

Я рассыпал ноты гора стала тенью душа горою мосты из шепота города из вздоха только ад оказался всхлипом извне незаметным

Тогда загромыхало молчание

Я увидел Ангела

Он был

- Ах

В это время Магомет выронил кувшин и оттуда вылилась тишина

Лермонтолет

Чтобы коснуться тюрьмы ресниц я хотел бы немного раздвинуть стены

Эта стена стенаний твоих ладоней

В ладонях живут только птицы

Но и они улетают если ладонь в ладонь ладонь уплывает

Ах как ненавистны все эти птицы терзающие когтями небо складывающие крылья как две ладони и раскрывающие ладони чтобы лететь аплодируя телом

Нет нежнее ресниц жен жен рожающих патефоны жен питающихся стихами и ласкающими гортанью

В это непролазное небо вламываются тела из ломоты

Я пишу птицами как кистями

Они мне во всем послушны обмакиваемые в небо

Тамародвижение

Интрига беззвучной бездны

Бездны не имеющей эха но отдающейся в себе слева

Коллапс

Чайный собор

Кто построил этот чайный собор

он воздвигнут из аромата арка жасмина арка земляничная

нет это не аромат а пение

на небе горит жираф это Сальвадор Дали сгорел незадолго до смерти

в созвездии Лебедя растет лебеда и полынь горьковатого света

там чай собирают для Божьего чая но там нет печали

поэтому чай не нуждается в горечи чтобы заваривать свет

Господи пошли мен твой чай из звезд с лимонной долькой луны

на чайном наречии я сказал чаю:

- Чаю воскресения мертвых

- И жизни будущего века - отвечал чай

- Аминь.

Птероямб

В окружении нежных жен и угодливых кулаков я бессменный боксер любви ударяющий только вдаль

Я не памятник не пилот пролетающий под мостом но я также и не Пилат распилающий все вокруг

Нет скорей я похож на трюк с мотоциклом мотоциклист отпускает вдаль мотоцикл оставаясь в воздухе без мотоцикла покуда он вновь вернется по кругу

Я на мгновенье нем повис чтобы прыгнуть в седло в тот миг когда круг завершит любовь

Может быть ты тот мотоцикл но во всяком случае я не похож на плезиозавр птеродактиль и птероямб но гекзаметр и динозавр мне милее всех иногда.

Легионер судьбы

Легионер судьбы я знаю слово которым разверзается судьба в основе слова некая основа похожая на слово "голытьба"

легионер срывается в атаку пока в нем пуля новая живет так Одиссей спешит в свою Итаку так клетки поглощают кислород

судьба над ним висит как гроб пророка или над мясником окорока он чист в нем как в невесте нет порока как нет в отечестве пророка - мясника

легионер судьбы хватает пламя потом свободу за душу берет он реет как милиция над нами он как Орфей вступает в лабиринт

в том лабиринте нет громоотвода зато в нем есть свобода от судьбы когда

"с улыбкой ясною природа сквозь сон встречает утро го.." лытьбы.

* * *

Канатоходец нот находит ногами нить и нити тень разрослась в канат

так входя в теневую даль он упал в палитру он лязгнул плацем хряпнул хрусталь скелетный и разлетелось тело затеплилось в воробьях затрепетала воробьиная пыль и пыльца небес облетела

стала прозрачна крылатая эта бабочка ландшафтная расчерченная жилками по эллипсу

в бабочке угасая грассирующим полетом там Фландрия или ландкарта многократно сгибаемая и расправляемая над градом и миром мраморных изгибов

их запомнил в ласке миллионнолетний мурлыкий мрамор из мертвых "вы"

но мертвые не мертвы: тоньше стало их тело без пыльцы телесной прозрачное и нагое но не меркнущее в мерцании моргающее крылами

он давно твой - этот камень но ты не знал что он твой.

Чертеж

Чертеж чертей твоя любовь в нем для меня гарем пустот а для тебя из монстров шлейф парад духовных горбунов

Ты их приветствуешь как вождь на смотр въезжающий в парад а я лежу в гробу как вождь которого несут вперед ногами задом наперед

Я превращаюсь не в себя а в бесконечную икру которая лежит в гробу для вечных икр и смертных рыб

Я даже не миссионер несущий папуасам свет а полумертвый людоед которого глодают все кому не лень глодать любовь

Как выкройка для сапога распластан я на два пласта один натянут на тебя другой распялен в крест ландкарт и тиражирован в метро как схема всех путей сквозь тьму

Кирасир

Драгунский полк сияя саблями летел хватая перспективу

Навстречу пер кавалергардский полк и трубами сиял

Когда слилось сиянье сабли и трубы все вспыхнуло вокруг и прежде нежели скрестились сабли друг с другом встретились лучи

Весь этот узел света распутать не могли и разрубить все более запутываясь сабли

И в час когда душа безумная от тела отдалялась она металась в кутерьме лучей

Вот кирасир подобен солнцу он когда рубил на части перспективу но в теле был он смел как кокон медный его душа как бабочка металась пока не улетел в сиянье он

Никто не знал сколь сложен сей чертеж из кальки световой на кальке когда летит с рейсфедера душа познавшая премудрость сверхрейсшины.

Трапеция

Я к трапеции прикоснулся и она улетела а потом я соприкоснулся с небесным трепетом

так душа летела и тело пело и вот трапециевидный Цефей пронес нас сквозь низ и веер вер - вверх

Миг зависания неописуем.

Так игла парит над хребтами звука

Так плывет корабль по звуковым волнам утопая в буре Бетховена

так Шенберг преображен в зыбь и дрожь

О Господи пошли мне эту иглу ныне уплывающую за горизонт звука земли плывущего над горами трапециевидный звук распростерт над нами

им несомые и мы невесомые будем продолжены иже еси

Дебюсси

Равель на ухабах