Женское лицо разведки - Павлов Виталий Григорьевич - Страница 23

В архивных материалах внешней разведки о деятельности резидентуры Л. Л. Линицкого отмечалось: «В 1931–1934 годах удалось захватить и обезвредить 17 террористов РОВС и НТСНП, заброшенных в СССР, вскрыть 11 явочных квартир. Большой вклад в эту работу внес агент-нелегал Леонид Леонидович Линицкий в Белграде… ».[21]

В этой оценке резидента называют агентом-нелегалом, а не разведчиком-нелегалом только потому, что он не был направлен внешней разведкой на разведывательную работу за кордон, а вырос, можно сказать, самолично, за счет своих разведывательных способностей и превратился в полноправного разведчика. А под его руководством стала разведчицей и Екатерина Федоровна. Об этом лучше всего свидетельствуют ее решительные действия в возникшей экстремальной ситуации в связи с провалом этой успешно действовавшей резидентуры.

Коль скоро речь идет о характеристике лучших качеств Екатерины Федоровны, позволю себе подробно привести описание этого негативного события из моей книги «Трагедии советской разведки».

«11 декабря 1935 года Леонид Леонидович с Екатериной Федоровной пошли в «Русский дом» (центр русских белоэмигрантов в Югославии) на оперу «Наталка-Полтавка». Там они разошлись: Екатерина Федоровна, скинув пальто, пошла в фойе, а Леонид Леонидович задержался у раздевалки. Когда он направился по лестнице в фойе, дорогу ему преградили трое мужчин и, заявив о его аресте, направились с ним в наручниках в контрразведку. Когда Л. Л. Линицкий заметил одну свою пациентку, идущую ему навстречу, он поднял руки в наручниках и быстро попросил сказать об этом жене.

Пациентка не замедлила сказать о том, что увидела, Екатерине Федоровне.

Жена немедленно покинула театр и поспешила домой. Там быстро разожгла печку и, взяв из тайника почту, подготовленную Л. Л. Линицким для Центра, бросила ее в печь. Туда же были выброшены все бумаги из стола. Не успела Екатерина Федоровна убедиться, что дома не осталось никаких улик и размешать в печи пепел от сгоревших бумаг, как раздался стук в дверь. Явилась полиция. Но она уже ничего не смогла найти из компрометировавших Леонида Леонидовича материалов» .

Полиция забрала и Екатерину Федоровну, позволив только передать детей на попечение бабушки.

Арестованы были все сотрудники резидентуры. Со всеми арестованными во время следствия следователи обращались исключительно грубо и жестоко их пытали, добиваясь признаний в шпионской деятельности.

Оказавшись вместе с мужем и отцом в таком тяжелом положении, Екатерина Федоровна не пала духом, она верила, что их не оставят в беде советские власти. А сами они были настроены на борьбу со следствием, с тем, чтобы не позволить собрать каких-либо доказательств работы против Югославии.

Она понимала, что судьба разведчика редко бывает ласкова к длительному его успеху. Правда, при грамотной профессиональной работе, как правило, удается своевременно нащупать назревающую угрозу и принять соответствующие меры. Конечно, кроме случаев грубых ошибок разведчиков.

В их случае как раз и был этот грубый просчет.

Резидентура провалилась из-за попытки заместителя резидента из корыстных побуждений провести без разрешения резидента рискованную операцию по проникновению в сейф начальника отдела РОВС. Он был пойман с поличным, а при пытке выдал весь состав резидентуры.

Благодаря умному поведению на следствии резидента, давшего всем арестованным при очных ставках линию на то, что все они вели только патриотическую борьбу против террористов и никаким шпионажем не занимались, удалось не только освободить большинство арестованных, в том числе Екатерину Федоровну, но и сильно скомпрометировать белоэмигрантские террористические организации.

Судили югославы только четырех человек: Леонид Леонидович был приговорен к 2 годам 8 месяцам тюрьмы, его заместитель — к одному году, Дранкин — к 6 месяцам заключения. Белогвардейский офицер, руководитель фашистской организации Комаровский, которого они назвали участником своей организации, был оправдан, но ему было предписано покинуть Югославию.

Дети Линицких с бабушкой были сразу после ареста родителей отправлены внешней разведкой во Францию, а оттуда в СССР, где поселились у родственников Линицких в Харькове.

Екатерина Федоровна вместе с тремя другими женщинами была доставлена на границу с Австрией и фактически выброшена на австрийскую территорию. Но австрийские пограничники прогнали их обратно в Югославию. Такая бесчеловечная «игра» продолжалась много раз, пока женщины совсем не потеряли силы.

И даже в этой ситуации Екатерина Федоровна проявила инициативу, она подкупила югославского пограничника, передав «для его жены» свой чемодан со всеми платьями и другими дамскими вещами. Только тогда он проводил обессилевших женщин в город и показал дорогу, на которой их не задержат австрийцы. Оказавшись в Австрии, под руководством Екатерины Федоровны группа добралась до Вены, где советское посольство организовало их отлет в СССР.

Наконец-то, Линицкая, отчитавшаяся перед руководством внешней разведки, воссоединилась в Харькове со своими детьми.

«Теперь, — думала она, — дождемся возвращения Леонида Леонидовича и будем жить спокойно, только вспоминая пережитое».

Однако судьба распорядилась по-иному.

Когда заканчивался срок тюремного заключения Линицкого, внешняя разведка получила информацию, что террористическая организация в Югославии приняла решение живым его из страны не выпускать.

Соответственно были приняты меры.

Еще в тюрьме Линицкий стал гражданином СССР. Сразу по освобождении он самолетом был доставлен в Москву.

Москва неласково встретила своего героя. Шел 1937 год, последний год правления Н. Ежова, который свирепствовал, уничтожая ярких личностей, в том числе и многих разведчиков. Именно тогда, в 1937 году, мать Линицкого была арестована и «как не сознавшаяся польская шпионка», расстреляна.

Горько было узнать Леониду Леонидовичу об участи матери. Но что-либо предпринимать было поздно. О пересмотре дела нельзя было даже заикаться без риска самому оказаться также каким-нибудь шпионом.

Только после смены главы НКВД смог Линицкий обратиться с ходатайством. Дело было пересмотрено в 1940 году. Его мать была полностью реабилитирована как ложно обвиненная.

С самим Линицким поступили не лучшим образом. Ему предложили выехать в Харьков по месту нахождения семьи и самостоятельно устраиваться там на работу. Никакой — ни материальной, ни моральной — поддержки ему не было оказано. Да и понятно, в центральном аппарате внешней разведки не оказалось ни одного сотрудника, кто мог знать о его работе в Югославии. Многие из них также оказались «шпионами» и были ликвидированы.

Могу представить, какие переживания испытывали эти два замечательных разведчика, по существу самоучки, поднявшиеся в силу своих неординарных качеств на уровень разведчиков-профессионалов.

Но удивительное дело! Очевидно, разведка вошла в их кровь и плоть так основательно, что, как только с началом Великой Отечественной войны их пригласили вернуться на работу во внешнюю разведку, они немедленно ответили согласием.

Их сразу же стали готовить к заброске в Югославию. Оба много тренировались, прыгали с парашютом, Екатерина Федоровна осваивала работу на рации и другие оперативные дисциплины.

Когда в 1942 году их направили ближе к фронту и, следовательно, к Югославии, началось стремительное наступление немцев на Сталинград. Им пришлось двигаться в обратном направлении с отступавшей с боями Красной Армией. Этот «марш обратно» сорвал намеченную операцию.

В 1943 году было принято решение направить в Югославию к партизанам одного Леонида Леонидовича, так как Екатерина Федоровна не могла его сопровождать по состоянию здоровья. В Югославии Линицкий встретил много старых знакомых, там он участвовал в партизанских боях. Позже Линицкий был ранен. За участие в движении Сопротивления он был награжден югославским боевым орденом «Партизанская звезда» III степени.