Ледяной Сокол - Хэмбли Барбара - Страница 67
- Предыдущая
- 67/80
- Следующая
– Откуда ты знаешь?
Ледяной Сокол помотал головой. Ваир как раз обращался к Бектису.
– Далеко ли варвары от ущелья?
– В магическом кристалле я видел, мой господин, что они быстро приближаются, – Бектис выглядел прекрасно, несмотря на схватку с Ингольдом: длинные волосы аккуратно расчесаны и волнами ниспадают на плечи, борода походит на снежную завесу. Однако правую руку он прятал в горностаевую муфту.
– Приньяпос может выйти к ним? – Ваир тоже тревожно взглядывал на черные Врата, как человек, каждую минуту ожидающий нападения. – Раз уж Инглорион знает о том, что мы здесь, неважно, добрался он сюда с помощью Портала или шел за тобой по горам, можно быть уверенным, что он сообщит об этом Владычице Убежища.
– Господин мой, я уже говорил, что его можно больше не опасаться. Я поразил его, скорее всего, насмерть.
– Это ты так сказал. – Ваир перевел взгляд на колдуна, и холод в глазах ощутил даже Ледяной Сокол со своего наблюдательного пункта. – А еще ты говорил, что тебя никто не преследовал. Ты сказал, что Инглорион в Гае.
– Он был там, господин мой. Я могу в этом поклясться.
– Значит, он догнал тебя, Бектис, причем с завидной скоростью. Возможно, он оказался здесь даже раньше, чем мы. В любом случае времени на проволочки у нас нет.
– Как скажете, мой господин. – Бектис умудрился сделать жест повиновения, не вынимая руку из муфты.
– Лучше всего, – сказал Ваир, – если мы решим этот вопрос без задержек. Приньяпос готов?
Бектис улыбнулся, в глазах его промелькнуло торжествующее самодовольство.
– Я думаю, – промурлыкал он, – что господин останется доволен моей работой.
Он поднял руку, и в комнату вступила изящная фигурка. Дверь находилась прямо под окном, поэтому Ледяной Сокол и Потерявший Путь увидели лазутчика только тогда, когда он подошел вплотную к Бектису. Потерявший Путь судорожно дернулся и ахнул.
Это была Близняшка.
Близняшка, именно такая, какой она была, отправляясь на сражение у Бизоньего Холма и ожидая легкого похода. Близняшка со своими тремя огненно-рыжими толстенными косами, выпущенными из-под куртки; ее овальное лицо, изрезанное шрамами, похудело от лишений и было слегка тронуто загаром. Ледяной Сокол почувствовал рядом с собой какое-то движение и краем глаза заметил, что Потерявший Путь сунул руку под куртку, чтобы схватиться за кошель духов, висевший у него на шее.
– Мне показалось, ты сказал, что Бектис потерял большую часть своего могущества.
– Он навел эти чары раньше, чтобы показать Ваиру и заслужить его похвалу, – прошептал Ледяной Сокол. – А чтобы обновить их, много могущества не требуется. Все равно что засыпанный пеплом уголь – стоит на него подуть, и он разгорается.
– Вы должны согласиться, мой господин, что это совсем неплохо.
Близняшка что-то сказала Ваиру дразнящим голоском, словно заигрывая с ним, и на его темном лице появилась похотливая улыбка. Ледяной Сокол не понял слов, но интонации были точно как у уличной женщины, подтрунивающей над клиентом, и Потерявший Путь затрясся от гнева.
– Она прямо просится в койку, – проурчал Ваир и потрепал Близняшку-Приньяпоса по щеке. Поддельная женщина жеманно улыбнулась и похлопала ресницами. Мужчины, стоявшие вокруг, заулюлюкали и захохотали. – Наверняка, – с ухмылкой добавил Ваир, – она занималась этим и раньше.
– Гиена. – Потерявший Путь говорил очень тихо, но его ярость все равно прорывалась наружу. – Подонок.
– Она мертва. – Ледяной Сокол отвернулся, ему не хотелось смотреть в лицо своему врагу. – Он не может ее обесчестить.
– Все равно, – выдохнул Потерявший Путь. – Все равно.
– Ты пойдешь с Приньяпосом, – продолжал Ваир, обращаясь к Бектису. – Оставаясь на безопасном от него расстоянии, ты сможешь поддерживать эти чары. Монгрет, Гом, Туувес… – Началась суета, и один из названных выступил вперед, но Гом и Туувес были клонами, так что протиснуться к Ваиру стремилась еще дюжина воинов. Ваир схватил по одному из них, нетерпеливым жестом приказав остальным отойти, словно они были попрошайками, надоедающими ему на улице.
– Мой господин, – осторожно начал Бектис, – вы знаете, что мои чары сильны. Засыпать ущелье я с легкостью могу и отсюда, стены мне не помеха. Могу ли я напомнить моему господину, что чародей Ингольд еще где-то здесь?
– Мне казалось, что ты убил его, Бектис. – Золотые глаза пронзали Бектиса насквозь. – О да, я знаю, насколько сильны твои чары. Когда лавина обрушится и варвары погибнут, ты вернешься и сообщишь мне об этом. Тогда я отправлю вам на подмогу больше людей, чтобы расчистить завал. Я не сомневаюсь, что ты найдешь способ задержать варваров на столько времени, сколько понадобится, пока все не завершится.
– Мой господин, – сухо сказал Бектис, – первая шайка еще не вернулась.
– Отлично. – Ваир скрестил руки на груди, как всегда спрятав крюк под плащ. – Надеюсь, я не должен тебе напоминать о возможной судьбе мага, который с помощью заклинаний, запрещенных как другими волшебниками, так и Церковью, повлиял на избрание епископа Алкетча, – если этот маг лишится покровителя?
Губы Бектиса плотно сжались, в темных глазах вспыхнули страх и ненависть.
– Нет нужды напоминать мне об этом, мой господин. Мне тоже нет нужды напоминать, что права и законность зависят не от того, что человек совершил, а от того, сумеет ли он удержать власть.
Ваир улыбнулся.
– Молодец. Но все же, если ты по рассеянности забудешь, я напомню. Будь готов к выходу со следующим боем часов.
Ледяной Сокол и Потерявший Путь смотрели, как делались последние приготовления, как четверо встали на страже у Врат, а остальные были отправлены на дальнейшие поиски Тира. Ледяной Сокол уловил слово, обозначающее желтый жасмин, сильнодействующий яд. Его часто использовали, чтобы лишить магов могущества, и он понял, что намеченной жертвой был Ингольд. Старик уже пострадал от гнева и магии Убежища Тени. «Джил-Шалос убьет меня, – подумал он, – если я допущу, чтобы ему нанесли еще какой-нибудь вред».
Потерявший Путь тихонько спросил:
– Сколько зла может теперь причинить Бектис?
– То, что он остался без Магической Руки, не значит, что у него не осталось могущества, – отозвался Ледяной Сокол. – Моя сестра говорила, что существуют травы, которые Мудрейшие иногда жуют, если им нужно усилить свою мощь или восстановить силы после сильного напряжения, хотя это дорого обходится им потом. – Он задумчиво смотрел, как седовласый Мудрейший идет к ближайшей лестнице. – Я знаю Бектиса много лет, этот человек никогда не отправится в путь без такого подспорья. Он мог использовать их, чтобы обновить чары на Приньяпосе, Хохлатой Цапле. В любом случае, в этих местах обычный человек может устроить обвал так же легко, как и волшебник.
Вождь пожевал кончики усов, глядя в окно, как люди исчезают в лабиринте коридоров, унося с собой факелы. Один воин остановился на мостике над заросшим поганками ручейком и наклонился, чтобы поднять что-то. Ледяной Сокол увидел, что на мостике стоит чашка – одно из тех странных событий, которые, как и постукивание, являлись признаками растущей мощи безумного призрака во тьме.
Наконец Потерявший Путь вздохнул:
– Все равно. Враг мой, проследи, чтобы мальчик спрятался в надежном месте, и приведи сюда Хетью, как только услышишь следующий бой часов. Скажи, чтобы она вооружилась.
Ледяной Сокол изумленно поднял брови.
– Если ты думаешь, что мы втроем сумеем победить четырех воинов на виду у всего Придела…
– Просто приведи ее.
В голосе Потерявшего Путь прозвучала нотка, заставившая Ледяного Сокола повернуться и посмотреть вождю в глаза – покорные, печальные и несчастные. Ледяной Сокол помолчал, потому что ему нечего было сказать своему врагу, который не был ему ни соплеменником, ни родичем, он даже не мог задать ему вопрос, потому что Потерявший Путь не ответит. Поэтому Ледяной Сокол только спросил:
– Свет тебе потребуется? – и, когда Потерявший Путь кивнул, он выскользнул в коридор и через два поворота обнаружил факел, который и принес вождю.
- Предыдущая
- 67/80
- Следующая
