Шерше ля вамп - Набокова Юлия - Страница 16
- Предыдущая
- 16/69
- Следующая
— Я не дарю их тебе, — отрезала Вероник. — Я одалживаю их тебе на этот вечер.
Я, колеблясь, перевела взгляд с изумительного колье на раскрасневшуюся хозяйку.
— И только вздумай отказаться, — пригрозила она, разрешив мои сомнения. — Тебе же не нужен смертельный враг среди парижских старейшин? Уж поверь мне, со мной лучше дружить.
— Вероник, ты чудо!!! — Я повисла на ее шее.
— Ну-ну. — Отстранившись, она пригладила свое необыкновенное платье. — Это моя благодарность за то, что ты замечательный стилист. Знаешь, я ведь купила это платье давно. Но все никак не решалась его надеть. Казалось, что оно слишком легкомысленное для моего статуса. А сейчас осмелилась и… — Она подняла на меня глаза, в которых блестело июльское солнце. — И чувствую себя девчонкой-тропиканкой, какой я была, — она запнулась, — раньше.
Появившийся в дверях дворецкий замер как громом пораженный.
— Мадам, — вымолвил он минуту спустя, — надеюсь, вы не собираетесь надеть это на сегодняшнее торжество?
— А что не так, Бернар? — Вероник уперла руки в бока.
— Это просто верх легкомыслия, — выговорил он с осуждением.
Вероник только громче рассмеялась, подскочила к дворецкому и звонко чмокнула его в щеку, объявив, что это лучший комплимент, который он мог ей сделать. Бернар отшатнулся, пробормотал, что приходил доложить о прибытии месье Виара, и торопливо удалился, словно боялся заразиться от хозяйки вирусом легкомыслия. А в комнату вошел эффектный худощавый брюнет с чемоданчиком в руке.
— Вероник, — он так и пожирал мексиканку глазами, — ты просто обворожительна!
— Жанна, — польщенно улыбнулась та, — познакомься, это наш волшебник, Эжен.
— Неужель та самая Жанна? — Он только сейчас заметил меня и с любопытством обшарил взглядом черных, как маслины, глаз, комментируя: — Так-так, кожа бледновата, побольше румян и мерцающей пудры на скулы. Глазам не хватает контура. А какие ресницы! Свои? Настоящее богатство, такие сейчас и не встретишь. Ну и помада. Конечно, красная — такое платье само диктует макияж.
Я бросила недоуменный взгляд на Вероник, и та с улыбкой пояснила:
— Эжен — визажист. Он подготовит нас к сегодняшнему балу.
Вот это уровень! Личный визажист. Я ведь так и привыкнуть могу.
— Девушки, вы будете самыми ослепительными красотками на этом сборище! — клятвенно заверил Эжен и раздел Вероник взглядом профессионального ловеласа. Подумать только! Глядя на этого дамского угодника, нипочем не угадаешь, что он зарабатывает на жизнь макияжем. — Итак, с кого начнем?
— С меня, — нетерпеливо вскрикнула Вероник. — Ой, Жанна, извини, может, ты хотела…
— Все нормально, — улыбнулась я. — Я пока накрашу ногти.
— Только алый лак, — крикнул мне вслед Эжен. — Непременно матовый и в три слоя!
Эжен и правда оказался волшебником. Он рисовал мое лицо с вдохновением художника, создающего лучший шедевр в своей жизни.
Когда он отложил в сторону кисть от пудры, это уже была не я, а другая Жанна — роковая, страстная, демоническая. Глаза, подведенные фиолетовыми тенями, казались космической бездной. Искусно нанесенные румяна выделили скулы и придали лицу что-то кошачье. А в центре пухлых, покрытых алой помадой губ мерцала капелька блеска, и можно было принять ее за капельку невысохшей крови.
— Черная кошка, — восхищенно прошептал Эжен, глядя на меня глазами Пигмалиона. — Хищная. Опасная. Прекрасная.
Вообще-то я ожидала несколько другого эффекта и хотела расположить к себе парижских вампиров, а не запугать их еще больше. Но, вынуждена признать, в этом образе я чувствую себя весьма комфортно. Что ж, если кто вздумает говорить про меня гадости, тот познакомится с моими коготками!
Макияж Вероник, напротив, был подчеркнуто естественным. Лицо казалось загорелым, словно вампирша только что вернулась со Средиземного моря, а губы яркими и будто бы припухшими от поцелуев. Мерцающие бирюзовые тени делали цвет глаз еще более насыщенным, а взгляд — сияющим. Вероник выглядела так цветуще, так по-человечески, что никто бы не заподозрил в ней вампира. Похоже, именно этого она и хотела. Потому что все время, пока Эжен скрупулезно рисовал мое лицо, она не отлипала от зеркала и восклицала, какой он гений.
— Что ж… — Получив последнюю порцию похвал, визажист захлопнул чемоданчик. — Считайте меня доброй феей, которая помогла вам собраться на бал. А теперь повеселитесь хорошенько, мои милые Золушки!
— А ты? — удивилась Вероник. — Разве ты не идешь на вечеринку?
Эжен улыбнулся и покачал головой:
— Сегодня день рождения у моей внучки. Мне и так с большим трудом удалось уговорить клоуна, которого моя дочь с зятем позвали на праздник, поменяться местами.
Когда он ушел, я в недоумении спросила:
— Его дочь не хочет с ним знаться, раз ему приходится идти на такую хитрость?
Вероник посмотрела на меня долгим пристальным взглядом и медленно проговорила:
— Ты еще очень молода, Жанна. И тебе еще многое предстоит понять. По-твоему, дед, который выглядит моложе родителей, может появиться на семейном празднике? Эжен уже лет пятнадцать как официально умер для своих родных. И повидать внучку он теперь может, только переодевшись клоуном и раскрасив лицо до неузнаваемости.
— Значит, девочка даже не узнает его? — потрясенно вымолвила я.
— Искренне надеюсь, что нет. Иначе это будет катастрофа, — озабоченно сказала вампирша.
— А как, — удивилась я, — ему разрешают жить рядом с родными больше пятнадцати лет?
— Жить в одном городе с родными не запрещено, — пояснила Вероник. — Запрещено жить на одном месте больше десяти лет.
— Значит, Эжен — не парижанин?
— И даже не француз. Он из Болгарии. Его дочь вышла замуж за француза и переехала сюда. А он переехал вслед за ними. Чтобы два раза в год, — с грустью добавила вампирша, — нарядившись клоуном или Санта-Клаусом, подержать на руках свою внучку.
— Вероник, — тихо спросила я, — а у тебя есть внуки?
— У меня нет даже детей. — На лицо мексиканки набежала тень, и она опустила глаза, поправляя золотые часики на запястье. — О-ля-ля! Времени-то уже сколько! Что же мы сидим-то? Давно ехать пора.
Бернар словно того и ждал. Он беззвучно возник на пороге комнаты и церемонно объявил:
— Лимузин подан!
— Мы поедем на бал на лимузине? — поразилась я.
— Как и подобает настоящим принцессам, — задорно воскликнула Вероник.
Черные бриллианты, личный визажист, лимузин… Что дальше? Личный самолет, яхта, дворец?
— Шуба! — провозгласила Вероник и потащила меня к шкафу-купе в коридоре. Зеркальная створка скользнула в сторону, и передо мной возник модельный ряд мехов разных цветов — от классического черного до экстравагантного зеленого.
— Я возьму это. — Вероник выхватила вешалку с белым манто. — А тебе, — она на мгновение задумалась, — подойдут соболя. Как и положено русской принцессе!
Черная шубка оказалась мне великовата, но Вероник пояснила, что она понадобится только для того, чтобы пройтись от машины к дому, и я не стала отказываться. В такой важный день все должно быть прекрасно: и одежда, и обувь, и особенно шубка!
Лимузин обогнул Триумфальную арку, и за окном промелькнули оживленные Елисейские поля с зазывно горящими вывесками ресторанов, наряженная в золотые огни Эйфелева башня, площадь Согласия со впавшими в зимнюю спячку фонтанами и почтительно застывшими статуями, роскошное здание Лувра и мрачный силуэт Нотр-Дам де Пари. Казалось, водитель специально выбрал самый длинный маршрут, пролегающий через все достопримечательности города.
— Ты ведь впервые в Париже? — сказала Вероник. — Я спрашивала у Александра. Жаль, что он не смог прилететь с тобой. Твой дед показал бы тебе такой Париж, который даже я не знаю. Он ведь вырос здесь, а я переехала всего четыре года назад. Но одно я знаю точно — по Парижу нужно непременно ходить пешком, из окна машины его толком не узнаешь.
- Предыдущая
- 16/69
- Следующая
