Судьба: Дитя Неба - Хэйдон Элизабет - Страница 38
- Предыдущая
- 38/187
- Следующая
— Почему он обратился к вам, ваша милость? — сурово поинтересовался Ян Стюард. — В конце концов, Эндрю ведь был моим прихожанином.
Благословенный Бет-Корбэра примирительно развел руки в стороны.
— А леди Джеслин — моей. Вне всякого сомнения, ими двигали романтические побуждения. Им очень хотелось стать законными супругами, хотя оба с должным почтением относились к официальной церемонии, которая должна была бы состояться через месяц, ваша милость. Уверен, они просто решили не утруждать вас просьбой о проведении двух обрядов.
Герцоги переглянулись. Они прекрасно понимали, что ребенок Эндрю Кандерра попал в тяжелое положение и Ланакан Орландо, скорее всего, пытается ему помочь. Тристан Стюард тяжело вздохнул, но больше ничем не выдал своего раздражения — ему не удалось получить право наследования Кандерра.
— Я благодарен вам, ваша милость, за то, что вы благословили брак моего сына, — тихо проговорил Седрик и повернулся к регентам. — А теперь прошу меня простить. Мне нужно заняться погибшими, как, впрочем, и вам тоже.
— Их будет значительно больше, если вы откажетесь меня выслушать, — заявил Тристан Стюард.
Резкий тон заставил всех присутствующих посмотреть на него. Голубые глаза лорда Роланда пылали яростью, которую он с трудом сдерживал. Он окинул всех серьезным, почти презрительным взглядом, на мгновение задержавшись на Найлэше Моусе.
— Уезжайте, ваша милость, — приказал он не слишком вежливо. — Возвращайтесь к его высочеству кронпринцу и расскажите о том, что здесь произошло. Сообщите ему, что я скоро с ним свяжусь. Мои люди проводят вас до границы.
Благословенный Сорболда несколько минут смотрел на него, затем, неохотно кивнув, повернулся к собравшимся в библиотеке герцогам.
— От имени своей страны я приношу вам глубочайшие соболезнования в связи со случившимся, — сказал он и перевел взгляд на священнослужителей. — Я молю вас не забывать о том, что все мы дети Единого Бога, сыновья Создателя. Зло, творящее насилие, покинуло пределы Тириана и Орландана и добралось до Сорболда, но Корона не имеет к нему никакого отношения. Прошу вас об этом помнить и не терять разума. Уверяю вас, принц примет самые жесткие меры к виновным и сделает все, чтобы страшное преступление не повторилось.
Он подождал ответа, но все молчали. Так и не услышав никакой реакции на свои слова, он кивнул, прощаясь, и покинул библиотеку.
Тристан Стюард дождался, когда за Моусой закроется дверь, а затем с застывшим от ярости лицом повернулся к остальным регентам.
— Я вас предупреждал, что так будет, говорил, что нам необходимо действовать, но вы не прислушались к моим словам — ни один из вас. — Он наградил сердитым взглядом Стивена. — Теперь праздник зимнего солнцестояния проклят, запятнан кровью граждан всех провинций и даже далекого Сорболда. Я больше не намерен терпеть вашего легкомыслия. Если вы собираетесь и дальше закрывать глаза на творящееся вокруг вас, что ж, прекрасно. Но лично я не стану бездействовать, когда гибнут подданные Орландана. Итак, я заявляю о своих правах верховного регента и принца столичной провинции и беру на себя командование всеми армиями Роланда. Пора собрать наши силы под единым руководством — моим — и положить безумию конец. Та провинция, которая заявит о своем несогласии, будет изгнана из Орланданского союза и больше не сможет рассчитывать на защиту Бетани.
— Иными словами, ты объявляешь себя королем? — уточнил Ирман Карскрик.
— Пока нет, хотя это должно стать логичным следствием моих нынешних действий. — Тристан внимательно взглянул на каждого из присутствующих, стараясь понять, как они отреагировали на его слова. — Какой у меня будет титул, не имеет значения. Главное — спасение Роланда. Намерьенская война расколола наши земли, и вот теперь мы стоим на краю пропасти. Все, хватит! Мы слишком долго расшаркивались друг перед другом, обходя этот вопрос. Моя армия защищает ваши провинции. Именно солдаты Бетани поддерживают мир в Роланде…
— … при помощи довольно высоких налогов, — договорил за него Мартин Ивенстрэнд, герцог Авондерра. — Любой из нас мог бы создать сильную армию, будь у него средства, предоставленные тебе.
— Как бы там ни было, никому из вас не хватило духа это сделать, — сердито возразил Тристан. — Будучи верховным регентом, я имею право стать главнокомандующим объединенной армии. Что я и делаю. Тот, кто со мной не согласен, может больше не рассчитывать на мою защиту. Я прекращу все торговые отношения и разорву дипломатические связи с провинцией-отступницей.
— Неужели все это всерьез? — фыркнул Квентин Балдасарре.
— Я абсолютно серьезен. Я лишу ваши провинции почтовых караванов, разорву зерновые соглашения, вы попадете в полную изоляцию и превратитесь в беззащитные иностранные государства. С меня более чем достаточно этого кошмара. Он стоил мне гораздо больше, чем я намерен платить. — Тристан замолчал, вспомнив о Пруденс и ее расчлененном теле, лежащем на траве амфитеатра в Илорке. — А теперь решайте: вы со мной или хотите выйти из союза?
Правители провинций в недоумении переглядывались. В голосе Тристана звучала сила, плечи были напряжены от еле сдерживаемых эмоций. Атмосфера в библиотеке накалилась, как перед грозой. Стивену казалось, что во рту у него появился привкус крови.
В комнате повисла напряженная тишина, которую время от времени разрывал треск горящих в камине поленьев да тиканье часов.
Наконец Колин Абернати, Первосвященник Неприсоединившихся государств, повернулся к Тристану.
— Я думаю, мне пора вас покинуть, сын мой, — мягко проговорил он. — Мне не пристало присутствовать на вашем совете, поскольку моя епархия не входит в состав Роланда. Однако если мое мнение кого-нибудь интересует, скажу, что ваш план кажется мне разумным. Действительно, уже давно пришло время Роланду разобраться с правами наследования королевского трона и объединиться под главенством одного дома. Как иностранец, должен заметить, что ясность в данном вопросе пойдет на пользу и Роланду, и его союзникам.
Впервые за весь вечер Тристан улыбнулся:
— Благодарю вас, ваша милость.
Абернати с трудом поклонился Стивену Наварну:
— Я попрошу вашего гофмейстера помочь мне собрать тела тех моих сограждан, кто погиб сегодня на вашей земле.
— Конечно, ваша милость, — кивнул Стивен. — Я велел ему выполнять все ваши указания.
— Хорошо. В таком случае я с вами прощаюсь, братья мои, милорды регенты. Я желаю вам проявить мудрость во время вашей дискуссии и принять разумное решение.
Абернати встал, поклонился всем присутствующим, вышел и тихо прикрыл за собой дверь.
Тристан повернулся к регентам Роланда.
— Иногда мудрость решения лучше видна со стороны, — заявил он и, знаком заставив всех замолчать, повернулся к Стивену. — Давайте перейдем к делу. Ты, Стивен, мой кузен, ты выступил против меня, когда я призвал вас объединиться в прошлый раз. Теперь ты видишь, к чему привела твоя глупость? Четыреста человек погибло, может быть, их станет в два раза больше, когда начнут умирать раненые. Они пали от твоих рук, Стивен, их кровь на твоей совести, потому что ты не прислушался к моему предупреждению. Ты думал, твоя жалкая стена спасет тебя? Она даже не защитила замок от восстания крестьян, с которым ты не смог справиться без моей помощи. Что нужно, чтобы убедить тебя в моей правоте? Разве зверского убийства твоей жены недостаточно?
Его слова вызвали дружный вздох у всех присутствующих.
— Милорд! — выкрикнул Филабет Грисволд.
— У тебя слишком длинный язык, Тристан, — резко сказал Квентин Балдасарре, вырвавшись наконец из цепких рук Ланакана Орландо и встав между Стивеном и правителем Роланда. — Советую тебе его попридержать, а то как бы чего не вышло…
— Если ты вызовешь его на дуэль, я с радостью буду твоим секундантом, — добавил Мартин Ивенстрэнд сердито.
— Нет. — Стивен обошел Квентина и посмотрел в глаза Тристану.
В комнате повисла гробовая тишина.
— Нет, — повторил Стивен. — Он прав.
- Предыдущая
- 38/187
- Следующая
