Пылающие души - Хэган Патриция - Страница 5
- Предыдущая
- 5/95
- Следующая
Она принялась уверять, что ничего не знает.
— Ладно, не будем тратить время зря, — усмехнулся Джейб, повалившись на нее и больно сжимая руками ее грудь. — С твоим братцем не поздно разделаться и завтра…
Во внезапном приливе сил, о существовании которых Джулия и не подозревала, она вскинула руки и ткнула большими пальцами в глаза обидчику, одновременно нанеся удар коленом в пах. С воплем боли он перекатился на бок и скорчился.
Воспользовавшись свободой, Джулия встала на колени и уже успела подняться на ноги, как опомнился Уили, до сих пор неподвижно стоявший поблизости. Наклонившись, он молниеносно схватил ее за щиколотку и дернул к себе. Сухие комья земли оцарапали нежную кожу ее живота и груди.
— Ну, теперь она у меня попляшет, — прорычал Джейб. — Держи ее крепче. Сейчас я разделаюсь с ней, как с дешевой шлюхой…
Оба негодяя схватили ее, намереваясь обесчестить. Джулия извивалась всем телом, пытаясь вырваться, и тут вечерний воздух разорвал негодующий крик.
Слуга, посланный на поиски Джулии, появился как раз вовремя и спас ее. Джейб и Уили бросились наутек и мгновенно скрылись в густом кустарнике.
Дальнейшие события изгладились из памяти Джулии. Она очнулась в своей постели и увидела, что рядом сидит рыдающая Сара. Мать склонилась над ней, а старый доктор Перкинс объяснял, что девушка испытала сильное потрясение, но, к счастью, осталась невредима. Заметив, что Джулия пришла в себя, врач дал ей снотворное.
Внезапно в спальне появился Майлс и, не обращая внимания на протесты матери, встряхнул Джулию за плечи, требуя сказать, кто напал на нее. Джулия с трудом выговорила имена обидчиков, и спальню огласил яростный вопль Майлса, поклявшегося отомстить за сестру. Мать разрыдалась, умоляя его одуматься, не мстить самому, а обратиться к шерифу.
Майлс не послушался. С тех пор мать и Джулия не видели его и не получали от него никаких вестей.
За поимку Майлса была назначена награда. Шериф обвинил его в предумышленном убийстве.
Узнав о случившемся, Майлс отправился в город, прямиком в таверну, завсегдатаями которой были Джейб Брогден и Уили Лукас. Не говоря ни слова, Майлс вошел и застрелил Уили Лукаса. Джейбу Брогдену удалось сбежать.
Несмотря на то что Майлс защищал сестру, шериф объявил его убийцей.
Но Джулия и ее мать знали, по какой причине шериф Франклин поспешил заклеймить Майлса как преступника. Подобно множеству других рьяных конфедератов, шериф не скрывал ненависти к тем, кто не разделял его мнения о войне.
Джулия проснулась в слезах, зовя Майлса.
Этот сон повторялся слишком часто и был неотличим от реальности. Она ощущала руки мерзавцев на своем теле, слышала голос взбешенного Майлса, выбегающего из дома. Господи, неужели этот кошмар никогда не кончится? Неужели ей суждено каждую ночь переживать его заново?
Все это напоминало Джулии другое, не менее страшное событие, которое они с Майлсом пережили в десятилетнем возрасте. Прошли годы, прежде чем ей перестал сниться разъяренный кабан, выбежавший из кустов прямо на них. Майлс успел подхватить сестру и подсадить ее на низко свисавшую ветку ближайшего дерева, велев схватиться за нее покрепче.
Он сам встретил атаку кабана и спас Джулии жизнь, рискуя собой. К счастью, рабы, работавшие в поле неподалеку, услышали крики Джулии, прибежали на помощь и прикончили дикого зверя, который уже вонзил клыки в правое бедро Майлса. Он упал на землю, истекая кровью и испуская стоны боли. И Майлс. и Джулия понимали: не подоспей помощь, кабан прикончил бы противника.
Майлс потерял много крови, и в течение нескольких дней доктор Перкинс опасался, что он не выживет. Но вышло так, что после ранения он навсегда остался хромым.
— Каждый раз, глядя на тебя, я вспоминаю, что ты спас мне жизнь, — как-то раз в слезах призналась ему Джулия.
— Напрасно ты считаешь меня героем, — лукаво отозвался Майлс. — Мне просто хотелось проверить, сумеешь ли ты вскарабкаться на дерево, а о кабане я даже и не думал.
Однако Джулия поняла, что он всего лишь пытается отшутиться. Майлс остался верным себе, и Джулии пришлось смириться с мыслью, что он не желает слышать напоминания о своем героическом поступке. С тех пор она больше не заговаривала о случившемся.
Но ее сердце обливалось кровью, когда сверстники издевались над хромотой Майлса, дразнили его колченогим, проявляя жестокость, на которую способны лишь дети. Джейб Брогден и Уили Лукас всегда были заводилами в кругу обидчиков Майлса, и Джулия ненавидела их за это. Услышав, как Джейб оскорбляет Майлса за глаза, Джулия отвесила ему пощечину.
— За это ты у меня поплатишься, — пригрозил он.
И действительно, он чуть было не отомстил ей. Джулия вздрогнула. В тот вечер Джейб и Уили хотели расквитаться вовсе не с ней. Их мишенью был Майлс, которого они считали предателем.
— Когда-нибудь Майлс вернется, — повторяла мать, покусывая дрожащую нижнюю губу. — Вот почему нам ни в коем случае нельзя потерять Роуз-Хилл. Майлс должен возвратиться к себе домой, верно?
Поднявшись с жесткой койки, Джулия добрела до иллюминатора и некоторое время смотрела на черную воду и зловеще-лиловое небо. Да, Майлсу нужен дом, куда он сможет вернуться. Джулия мечтала, чтобы матери удалось сохранить то, что принадлежит ей по праву и чем с радостью завладела бы Аделия Кэрриган, если бы ей представился случай.
Следовательно, она, Джулия, должна выйти замуж за Вирджила Оутса. Она непременно станет безупречной, преданной женой, и благодаря этому два человека, которых она любит всей душой, будут счастливы. Разве жизнь дана не для того, чтобы дарить радость тем, кого любишь?
Погрузившись в раздумья, она не услышала негромкий стук в дверь. Поскольку ее сон длился считанные минуты, Джулия предположила, что к ней зашла мать. Вероятно, до нее донесся крик Джулии, каким всегда сопровождались ее кошмары, и она решила утешить дочь.
Радуясь приходу матери, Джулия бросилась к двери, отодвинула засов и распахнула ее.
— Так я и думал! Не спится, верно?
Джулия похолодела, узнав голос Шеда Харки. но прежде чем она успела опомниться и захлопнуть дверь, боцман протиснулся в каюту, не переставая болтать.
— Я уговорил кока заварить вам хорошего чая. Пожалуй, он придется кстати — ведь вы совсем изнервничались. К слову сказать, сейчас мы продолжаем прорываться сквозь блокаду. Самое страшное уже позади, хотя зажигать фонари еще рановато.
Джулия задумчиво прикусила губу, размышляя, как быть. Со стороны боцмана было чрезвычайно любезно уговорить кока приготовить чай в неурочный час, и все-таки Джулию не покидало беспокойство. Потянувшись за халатом, лежавшим в ногах, она быстро набросила его и произнесла:
— Я очень признательна вам, мистер Харки, но задерживаться здесь вам не следует. Не в моих привычках развлекать мужчин в спальне, в особенности в темноте. Поэтому я буду благодарна вам, если вы покинете каюту… — Она не смогла разглядеть гостя во мраке и могла лишь гадать, где он находится.
— Я просто хочу быть вашим другом. — Боцман задел ее рукой, и Джулия отпрянула. Почувствовав ее неприязнь, Харки усмехнулся: — Ну-ну, успокойтесь! Друг вам не помешает. Я же говорил, капитана не назовешь приветливым человеком. Он считает, что женщины на корабле — плохая примета. А я помогу вам скрасить тоскливые часы плавания. Я позабочусь о вас.
Джулия услышала негромкий стук: Харки поставил поднос с чайной посудой на стол, который он каким-то чудом сумел рассмотреть в темноте.
— Вот так! А теперь присядем и выпьем чаю. Я составлю нам компанию.
— Нет! — невольно воскликнула Джулия и тут же поспешила понизить голос: — Прошу вас, уйдите. Побеседовать мы сможем и завтра.
— Уверяю, вам нечего бояться…
— Я и не боюсь. — Внезапно Джулию охватил гнев, и вместе с ним пришло смущение. Ее собеседник был безобразен и непривлекателен, и ей не хотелось, чтобы он решил, будто она отвергает его по этой причине. В том, что он болезненно воспринимает любые упоминания о своем уродстве, Джулия уже успела убедиться. Стараясь говорить как можно более любезным тоном, она вновь повторила, что поговорить можно и днем, при свете.
- Предыдущая
- 5/95
- Следующая
