Две женщины и мужчина - Хупер Кей - Страница 4
- Предыдущая
- 4/56
- Следующая
– Наконец-то вы проснулись. – Голос и улыбка были дружелюбными. Подойдя к койке, он слегка приподнял ее запястье, проверяя пульс. – Можете назвать вашу фамилию?
Она облизнула губы.
– Паркер. – Голос звучал хрипло; в горле сразу начало першить.
Врач не казался удивленным – очевидно, сестра успела ему сказать, что сообщила больной эту информацию.
– А ваше имя?
Она не сразу решилась признаться:
– Я… я не помню.
– Но вы помните, что с вами произошло?
– Нет.
– Вы можете сказать, какой сейчас год?
Она постаралась сосредоточиться, борясь с охватывающей ее паникой, но в голове не было ничего, кроме жуткой пустоты…
– Я не помню.
– Ну, не стоит из-за этого волноваться, – успокаивающе произнес доктор. – Амнезия нередко возникает вследствие травматического шока, но она редко бывает постоянной. Раз вы пришли в себя, память, возможно, начнет постепенно к вам возвращаться.
– Кто вы такой? – спросила она, так как это был самый безобидный вопрос, который пришел ей в голову.
– Меня зовут доктор Бернетт – Ник Бернетт. Я ваш лечащий врач. Ваше имя Фейт Паркер.
Фейт Паркер… Имя не вызывало никаких воспоминаний.
Доктор ободряюще улыбнулся:
– Вам двадцать восемь лет, вы не замужем и в очень хорошей физической форме, хотя вам не помешало бы прибавить несколько фунтов. – Он сделал паузу и продолжал спокойным и бесстрастным тоном: – Вы попали в аварию, сидя за рулем вашего автомобиля. Полиция приписывает это тому, что вы употребляли алкоголь в сочетании с назначенным вам врачом мышечным релаксантом. В результате вы направили машину прямиком в насыпь.
Ей казалось, будто она слушает рассказ о ком-то другом.
– Комбинация оказалась высокотоксичной для вашего организма, – продолжал доктор. – Очевидно, вы крайне чувствительны к алкоголю, который в сочетании с лекарством вызвал коматозное состояние. Тем не менее, если не считать небольшой раны на голове, от которой, возможно, останется маленький шрам, и нескольких ушибов ребер, уже полностью заживших, вы в полном порядке.
В голове у нее вертелось столько вопросов, что она задала первый попавшийся:
– Кто-нибудь еще пострадал во время аварии?
– Нет. Вы были в машине одна и врезались в насыпь.
– Вы сказали, что мои ребра уже зажили. Сколько же я здесь пробыла?
– Шесть недель.
– Так долго? Но… – Она не знала, о чем спрашивать дальше, но каждый новый факт, сообщенный доктором, усиливал тревогу.
– Давайте попробуем сесть, ладно? – Не дожидаясь ответа, доктор с помощью рычага приподнял изголовье кровати на несколько дюймов. Когда она закрыла глаза, он отпустил рычаг. – Головокружение должно пройти через минуту.
Медленно открыв глаза, она убедилась, что он прав. Но это не уменьшило ощущение панического ужаса.
– Я ничего не могу вспомнить, доктор. Ни где я жила, ни где работала, ни была ли застрахована – если нет, то не знаю, как я оплачу пребывание в больнице. Я даже не знаю, какой адрес назвать водителю такси, когда поеду… домой.
– Послушайте меня, Фейт. – Голос доктора вновь стал мягким. – У вас нет причин беспокоиться, особенно из-за денег. Ваша медицинская страховка по месту работы еще не начала действовать, но там уже обещали полностью оплатить ваш больничный счет. И, насколько я понимаю, пока вы находились здесь, на ваше имя был открыт трастовый фонд. Там должно быть достаточно денег, чтобы просуществовать несколько месяцев, пока вы не приведете вашу жизнь в порядок.
Эта поразительная информация заставила панику отступить.
– Трастовый фонд? На мое имя? – ошеломленно переспросила она. – Но кто его открыл?
– Ваша хорошая подруга. Она навещала вас дважды в неделю, пока не… – По его лицу пробежала тень, и он быстро добавил: – Она хотела убедиться, что вам обеспечен наилучший уход и что вам будет не о чем волноваться, когда вы выйдете отсюда.
– Но почему? Ведь авария произошла не из-за нее, если я была одна… – Разве только эта подруга уговорила ее выпить или не забрала у нее ключи от машины, когда она напилась.
– Не могу объяснить вам причину, Фейт, если не считать того, что она явно беспокоилась о вас.
То, что Фейт не могла припомнить такую заботливую подругу, причиняло ей боль.
– Как ее зовут?
– Дайна Лейтон.
Это имя значило для Фейт не больше, чем ее собственное.
Доктор Бернетт внимательно наблюдал за ней.
– У нас есть адрес вашей квартиры, которая, как я понимаю, ждет вашего возвращения. Правда, мисс Лейтон несколько сомневалась, что вы захотите вернуться на вашу работу, – очевидно, именно поэтому она обеспечила вам возможность осмотреться и подумать; возможно, даже продолжить образование или заняться тем, чем вам всегда хотелось заниматься.
Ее глаза обожгли слезы.
– Беда в том, что я не могу вспомнить, чем я занималась, чем мне хотелось заниматься и даже как я выглядела…
Он сильнее сжал ее руку.
– Все это вернется к вам, Фейт. Возможно, вы никогда не вспомните часы, непосредственно предшествовавшие аварии, но большая часть остального обязательно вернется со временем. Кома вытворяет странные вещи и с телом, и с мозгом.
– Какие именно? – Она цеплялась за факты, чтобы избежать мыслей об исчезнувшей памяти.
Не отпуская ее руку, доктор придвинул к кровати стул и сел.
– Что касается тела, то все, чего следует ожидать после травмы и шестинедельного бездействия, – это мышечная слабость, нестабильное кровяное давление, головокружение и пищеварительное расстройство в результате длительного отсутствия твердой пищи. Но все эти осложнения исчезнут после нескольких дней регулярного питания и упражнений.
– А как насчет мозга? Какие другие проблемы может создать кома? – Возможности, представившиеся ее воображению, были поистине ужасающими. Что, если память никогда не восстановится? Что, если она не сможет производить элементарные действия, которые обычные люди выполняют каждый день, – например, застегивать рубашку или читать книгу? Что, если опыт и знания, необходимые для ее работы, исчезли навсегда и она останется без средств к существованию?
– Некоторые явления мы не можем понять до конца, – признал доктор. – Иногда происходят изменения в характере, привычках, поведении. Эмоции быстро возникают и улетучиваются. Иногда, даже после возвращения памяти, вы можете путаться в событиях и фактах и снова впадать в панику.
Она судорожно глотнула:
– Приятная перспектива!
Доктор Бернетт улыбнулся:
– С другой стороны, может и не быть никаких последствий. Вы в полном сознании, и мы сделали все возможное, чтобы избежать мышечной атрофии и других потенциальных проблем. Требуется лишь минимальная физиотерапия. Как только к вам вернется память, у вас все будет в полном порядке.
Он говорил с такой убежденностью, что Фейт поверила ему, тем более что альтернатива выглядела просто кошмарно.
Стараясь не думать о ней, она осведомилась:
– А как насчет родственников? У меня есть семья?
– Мисс Лейтон говорила нам, что в Атланте у вас нет родственников. Насколько я понял, у вас была сестра, но она погибла вместе с вашими родителями несколько лет назад.
Фейт ничего не почувствовала при этих словах, и это ее испугало.
– Выходит, я совсем одна? А у меня не было…
– Я уверен, что вы встречались с мужчинами, – сразу догадался доктор, – иначе и не могло быть с такой красивой женщиной. Но в больнице вас не навещали мужчины и не присылали вам ни писем, ни открыток. Только мисс Лейтон присылала цветы.
Итак, у нее не было никого, кроме этой замечательной подруги.
Фейт почувствовала себя одинокой и испуганной.
Доктор Бернетт заметил это.
– Я понимаю, что сейчас на вас обрушилось слишком много, чтобы сразу все усвоить. Но у вас есть время, Фейт. Вам незачем торопиться. Будете двигаться вперед шаг за шагом.
Она глубоко вздохнула:
– Хорошо. Какой будет первый шаг?
– Мы должны поставить вас на ноги. – Он ободряюще улыбнулся и поднялся со стула. – Но помните – никакой спешки. Сегодня вы будете сидеть в кровати, может быть, попробуете встать, а мы будем наблюдать за вашей реакцией. Проверим, как ваш желудок отзовется на твердую пищу. Для начала хватит?
- Предыдущая
- 4/56
- Следующая
