Превращение - Гурова Анна Евгеньевна - Страница 11

- Ну не для меня же!

Меня вдруг одолели подозрения. Может, это секта?

- Этот Валенок тоже ученик Грега? - спросил я с подвохом.

- Не совсем. Так-то Грег его вроде уже не учит, но территории у него своей нет... - Ники задумалась, будто подбирая слово. - Значит, все-таки ученик.

Я не мог постичь, что за отношения связывают эту шайку.

- Я вот что придумала, - сказала Ники, сияя. - Грег тебя видеть не хочет, но мы с Валенком устроим как бы случайную встречу. Короче, приходи в четверг в семь вечера в Старый Добрый паб.

- Вы че, с ума сошли?!

- А что? Прикольное место, нам с Валенком там очень понравилось. И мы порекомендовали его Грегу.

Нет, действительно чокнутые!

- Меня там не повяжут?

- Если ты не дашься, так не повяжут, - сказала она, как нечто само собой разумеющееся. - Да расслабься, никто тебя не запомнил. Все смотрели на Валенка. Тебя на его фоне даже не видно.

- Ну, спасибо!

- Так ты придешь или нет?

- Я подумаю.

- Думай быстрее. Мы дважды приглашать не будем!

- Оставь мне свой телефон, я позвоню...

Ники с усмешкой погрозила мне пальцем.

- Нет уж, никаких телефонов! Решай сейчас.

- По-моему, это называется выкручиванием рук, - проворчал я.

Честно сказать, я почти не колебался. Меня уже давно разобрало любопытство. Что за Грег такой, из-за которого девушки в воду бросаются? Давно хотел посмотреть на таких парней. Думал, они бывают только в боевиках.

И что она имела в виду, говоря "если я буду с тобой встречаться"? Гм...

Я перегнулся через стол, крепко взял Ники за руку и, ловя ее взгляд, спросил:

- Ники, честно - кто вы такие?

Ники подняла брови домиком, в точности как Ленка. Ей это не шло.

- В смысле - "кто такие"? Ты о чем?

Эти манерно поднятые брови мне сразу сказали, что правдивого ответа не дождаться.

Так я и знал! Хотя Ники несомненно прекрасно поняла вопрос. Или нет? Что я ей могу предъявить - вертикальные зрачки? Так сейчас они у нее совершенно нормальные...

- Приду я, приду, - ворчливо сказал я, отпуская ее руку.

Ники как будто и не ожидала другого ответа. Залпом допив чай, она вскочила и устремилась в прихожую.

- Все, мне пора! Пока кое-кто меня тут не застукал!

И Ники, чмокнув меня на прощание, стремительно исчезла.

Я закрыл за ней дверь и несколько мгновений тупо смотрел на замок.

Закрыл дверь? А перед этим - открыл? Открыл!

Значит, дверь была закрыта изнутри. Ники мне соврала насчет незапертой двери!

О, боже мой. Как же она сюда попала?

Я снова открыл замок, рывком распахнул дверь и выскочил на лестницу.

Там меня встретила гулкая тишина. Я прислушался - нет, стука шагов не было! Но Ники не могла спуститься на пять этажей за несколько секунд...

- Ники! - крикнул я.

Мне отозвалось только эхо.

Я перегнулся через перила и прислушался.

Если Ники не затаилась, значит, ее нет в парадной. Но куда она делась?

Я спустился на пролет вниз и застыл на полушаге. На четвертом этаже было распахнуто окно. Рама едва слышно поскрипывала.

Я автоматически закрыл шпингалет и прислонился к стенке. Меня не держали ноги.

Теперь я понял, какую дверь имела в виду Ники.

Балконную.

И если она не спустилась с крыши по веревке - значит, она прилетела. Это, кстати, вполне объясняет отсутствие всплеска после броска с моста.

Кто же они такие?

И что им надо от меня?!

Вечером в четверг выдалась поразительная погода, какая бывает в Питере, дай бог, пару раз в год. С утра дул упорный восточный ветер, железной метлой выметая за море всю слякоть, серость и грязь, все дождевые и снеговые тучи. К вечеру по небу разлилась прозрачная, сияющая, сапфировая синева. Ее отблеск падал на весь город, оставляя ощущение абсолютной чистоты. Как будто наступила странная, космическая весна. Чуть подморозило - точнее, подсушило. Воздух был прозрачным, как в горах. Уходя из института, я понял, что впервые за долгие месяцы иду с работы не в темноте.

Чем ближе я подходил к метро, тем сильнее меня одолевали всяческие страхи, подозрения и комплексы. Представлялся наряд милиции, сидящий в пабе в круглосуточной засаде по мою душу. Но в основном я, конечно, думал о Греге - со смесью скептицизма, опаски и легкой зависти. Мне виделся то крутой мачо,

герой старшеклассниц, то главарь секты, со значительным взором исподлобья - а больше всего я боялся, что он окажется пустышкой.

"К черту, - устало подумал я, переходя Школьную. - Я им ничего не обещал. Просто посмотрю на этого типа. Да может, он вообще не захочет со мной разговаривать. Если будет вести себя как-нибудь не так - уйду. Все это полная чушь".

Метров за пятьдесят я заметил в толпе Ники. Почему она не внутри?

Ники тоже меня заметила и помахала рукой. Рядом с ней стоял какой-то человек. Меня бросило в жар.

- Леша, привет! Какая неожиданная встреча! - ненатурально обрадовалась Ники, когда я подошел.

- Грег, смотри, это же Леша! Помнишь, я тебе рассказывала?

Ее спутник спокойно протянул мне руку.

- В такую погоду грех сидеть в душном подвале, - сказал он. - Пошли гулять.

Грег оказался совсем не таким, как я его представлял. Я сразу же забыл о своих подозрениях, поскольку ощутил к нему безотчетное расположение. И облегчение, пополам с разочарованием (все же ожидалось что-то необыкновенное).

Во-первых, он выглядел не старше меня. Лицо у него было симпатичное, открытое. Роста среднего, худощавый и подтянутый (спортсмен, решил я сразу). Почему-то он вызывал ассоциацию с фсбшником - уж слишком характерной была эта неброская внешность. Волосы коротко стриженые, пепельные. Будь у Грега серо-стальные глаза, они довершили бы идеальный облик правильного копа. Но глаза у него оказались черные. При виде них сразу приходило на ум, что зрачок - не что иное, как дыра, сквозь которую свет падает на сетчатку. В общем, единственной яркой чертой во внешности Грега был этот непривычный контраст почти белых волос и совсем темных глаз.

Надо ли упоминать, что он тоже был в черном?

И еще потом почему-то подумалось, что он нерусский, хотя никаких оснований так думать не было. Наверно, мне слишком хотелось найти в нем хоть что-то особенное.

Второе, что мне в нем понравилось - он оказался очень простым в общении. Дружелюбный, свойский. Однако при этом в нем ощущалась полная уверенность в себе - но без наглости, без надменности и агрессии. Уверенность, которую не надо ежеминутно доказывать и подтверждать. "Видно, он из тех, кто мягко стелет, - подумал я. - Теперь понятно, почему он мне понравился".

Я сам всегда хотел быть таким.

Быстро темнело. Небо стало цвета индиго; с каждой минутой в нем загорались новые звезды. Лужи затянуло пленкой льда.

- Здесь гулять негде, - сказала Ники. - Народ сейчас после работы в метро ломится, затопчут.

- Я знаю хорошее место, - сказал Грег. - Пошли.

Мы прошли вдоль торговой зоны у метро, миновали троллейбусный парк, автозаправку и вышли к последнему остатку пустошей.

Это была полоса отчуждения шириной метров в пятьсот, оставленная между двумя кварталами новостроек по причине того, что там проходила ЛЭП. Вышки стояли в два ряда, неся тяжкие гроздья проводов, а между ними шелестел мертвый обледеневший бурьян. Грег повел нас по одному ему видимой тропинке, лавируя среди сухого чертополоха. Вскоре впереди показалось что-то темное, закрывающее небо. Оказалось, что это невысокий круглый холм - не то курган, не то бункер старинного бомбоубежища. Туда-то мы и взобрались.

Сверху холм был увенчан четырехугольной бетонной плитой. Вдалеке, куда ни глянь, светились окна новостроек. Странный холм и его окрестности были единственным черным пятном в кольце огней. Провода над нашими головами басовито гудели на ветру, и казалось, будто это металлическое гудение издает текущее по ним электричество.