Озарение [Версия с таблицами] - Логвинов В. Н. - Страница 11

• Предыдущая
• 11/52
• Следующая

Представьте, что я профессор и пригласил вас к себе в кабинет. Вы идете по длинному коридору, входите в дверь и садитесь за стол. Перед вами листок бумаги с наборами из пяти слов. Я прошу, чтобы вы как можно быстрее составили из каждого набора грамматически правильные предложения, состоящие из четырех слов. Это называется тестом на восстановление предложений. Готовы?

На первый взгляд, все просто, правда? Но на самом деле не совсем так. Хотите верьте, хотите нет, но, выполнив задание, вы выйдете из моего кабинета и пойдете дальше по коридору медленнее, чем шли ко мне. С помощью этого теста я повлиял на ваше поведение. Каким образом? Еще раз взгляните на список. В него включены такие слова, как «беспокоит», «старые», «одиночество», «серое», «домино» и «сморщивается». Вы решили, что я попросил вас выполнить тест на знание грамматики, а на самом деле я заставил компьютер в вашем мозгу (ваше адаптивное бессознательное) задуматься о старости. Он не довел до вашего сознания эту неожиданную мысль, но воспринял слова, ассоциирующиеся со старостью, настолько серьезно, что после тестирования вы стали двигаться, как пожилой человек, — медленно.

Этот тест разработан талантливым психологом Джоном Барджем и представляет собой пример прайминг-эксперимента.[9] Бардж и его коллеги создали еще более впечатляющие его варианты. Все они демонстрируют, какое множество процессов происходит по ту сторону «закрытой двери» нашего бессознательного. Например, однажды Бардж и двое его коллег из Нью-Йоркского университета, Марк Чен и Лара Барроуз, провели эксперимент в коридоре, недалеко от кабинета Барджа. В качестве испытуемых они привлекли группу студентов-выпускников. Марк и Лара роздали каждому участнику один из двух вариантов теста на восстановление предложений. В первом варианте встречались такие слова, как «агрессивно», «смело», «грубо», «тревожить», «вмешиваться», «вторгаться» и «нарушать», во втором — «уважение», «тактичный», «ценить», «терпеливо», «уступать», «вежливо» и «обходительно». Все прочие слова в обоих вариантах совпадали, чтобы студенты не догадались, что на самом деле происходит. (Разумеется, когда вы догадываетесь, что вас «настраивают», эта «настройка» не работает.) После проведения теста (на него требуется всего пять минут) Марк и Лара попросили студентов зайти в кабинет Барджа и поговорить с ним, после чего им будет дано новое задание.

Но когда студент подходил к кабинету, оказывалось, что Бардж, ничего «не замечая», увлечено беседует со своей ассистенткой, стоящей в дверях. Конечно, это было подстроено, — Бардж хотел выяснить, как будут вести себя студенты, «настроенные» на вежливость, и те, кого «настроили» на агрессию. Насколько быстрее вторые решатся прервать беседу руководителя с ассистенткой? Он достаточно много знал о скрытой силе бессознательного, чтобы понять, что различие будет иметь место, но ожидал, что оно окажется незначительным. В комиссии по этике Нью-Йоркского университета, дающей разрешение на эксперименты с людьми, от Барджа потребовали, чтобы время разговора на пороге его кабинета не превышало десяти минут. «Мы выслушали членов комиссии и подумали, что это, должно быть, шутка, — вспоминает Бардж. — Мы-то собирались измерять разницу в миллисекундах. Ведь наши студенты — жители Нью-Йорка! Они не будут стоять и молчать. Мы думали, их терпения хватит на несколько секунд, максимум на минуту».

Но Бардж с коллегами ошиблись. Испытуемые, «настроенные» словами агрессии, прерывали беседующих в среднем через пять минут. Однако подавляющее большинство (82 %) испытуемых, «настроенных» на вежливость, ни разу не вмешались в беседу. Если бы эксперимент не завершался через десять минут, кто знает, сколько бы еще они с улыбкой на лице терпеливо стояли в коридоре?

«Эксперимент проходил прямо в коридоре, рядом с моим кабинетом, — рассказывает Бардж. — Студенты шли в мой кабинет и наталкивались на девушку-ассистентку, с которой беседовал в дверях руководитель эксперимента, то есть я. Ассистентка при появлении очередного студента начинала говорить, что не понимает моих требований. Она задавала одни и те же вопросы в течение десяти минут. „Где мне это отмечать? Я не знаю“, — Бардж даже поморщился, вспоминая это как нечто чудовищное. — Мне приходилось выслушивать одни и те же фразы снова и снова. Из часа в час, как только подходил новый испытуемый. Это надоедало, очень надоедало. Эксперимент продолжался целый семестр. И студенты, прошедшие тестирование со словами вежливости, терпеливо стояли в дверях».

Следует отметить, что прайминг — это не промывание мозгов. Мне не удастся заставить вас поделиться глубоко личными воспоминаниями из детства, настроив вас с помощью таких слов, как «кроватка», «бутылочка» или «плюшевый мишка». Не могу я и запрограммировать вас на то, чтобы вы ограбили для меня банк. С другой стороны, последствия прайминга очевидны. Два голландских исследователя провели эксперимент, в ходе которого группы студентов отвечали на сорок два непростых вопроса из настольной игры «Trivial Pursuit». Первую группу студентов перед началом эксперимента попросили пять минут подумать над тем, что означает быть профессором, и записать все, что придет на ум. Эти студенты ответили правильно на 55,6 % вопросов. Другую половину студентов попросили задуматься над тем, что представляют собой хулиганствующие футбольные фанаты. Эти студенты ответили верно на 42,6 % вопросов игры. «Профессорская» группа знала не больше, чем группа «хулиганов». Они не были сообразительнее, внимательнее или серьезнее — они просто находились в более «интеллектуальном» состоянии. Кроме того, эти студенты соотнесли себя с интеллектуальной работой, и это тоже помогло им находить верные решения. Заметим, что разница между 55,6 % и 42,6 % огромна. Она вполне может определить успех или поражение.

Психологи Клод Стил и Джошуа Аронсон провели подобный эксперимент, но в более радикальном варианте, взяв двадцать вопросов из специальных выпускных экзаменов — стандартного теста для поступления в аспирантуру. В эксперименте участвовали чернокожие студенты колледжа. Перед началом тестирования студентов попросили сообщить, к какой расе они принадлежат. Этого оказалось достаточно, чтобы настроить их на все отрицательные стереотипы, связанные с афроамериканцами и их академическими достижениями. В результате они ответили верно лишь на половину вопросов. В нашем обществе мы привыкли доверять подобным тестам и считаем их надежным показателем способностей и знаний испытуемого. Но так ли это? Если белый ученик престижной частной средней школы во время проверки способностей к обучению в высшем учебном заведении получает больше баллов, чем чернокожий ученик школы на окраине, действительно ли причина в том, что первый ученик лучше? Или же быть белым и посещать престижную среднюю школу означает быть постоянно настроенным на мысль о собственной «интеллектуальности»?

Однако еще больше впечатляет загадочность эффекта прайминга. Выполняя тест на восстановление предложений, вы не знаете, что вас «настраивают» на старость. А как вы можете знать? Ключевые слова хорошо замаскированы. Поражает то, что даже после окончания эксперимента, когда люди медленно шли из кабинета по коридору, они не понимали, что на них было оказано воздействие. Джон Бардж однажды предложил испытуемым сыграть в настольную игру, выиграть в которой можно только сотрудничая друг с другом. И когда он «настроил» игроков на мысль о сотрудничестве, они стали намного покладистее и игра наладилась.

• Предыдущая
• 11/52
• Следующая