Исповедь королевы - Холт Виктория - Страница 41
- Предыдущая
- 41/57
- Следующая
Но там был Аксель, который защитит их. Его любовь ко мне удесятерит его силы и поможет обмануть толпу.
Но я не должна была стоять во дворе принцев. Если меня узнают, весь план провалится. Я могу накликать беду. Поэтому я быстро прошла во дворец через пустую комнату в гостиную, где со мной попрощались граф Прованский и его жена. Я обняла их и пожелала удачи. Они никогда не были моими друзьями, но невзгоды сблизили нас. Граф был в большей степени реалистом, чем Людовик. Возможно, если бы он был король… Но кто знал? Хотя теперь соперничество прошло. Единственная цель для всех нас — сохранение монархии.
Я услышала, как они прошли через пустые апартаменты. В невзрачных каретах они покинули Тюильри и отправились в путь.
Я оставила короля, когда он беседовал с Лафайетом, и прошла к себе в комнату. Служанки раздели меня, слуги закрыли ставни, и я осталась одна. Посмотрела на часы. Было пятнадцать минут двенадцатого — самые длинные полчаса в моей жизни.
В комнату вошла мадам Тибо. Еще секунда — и я встала с постели, она помогла мне надеть серое платье и черную накидку. Надела также большую шляпу с полями, закрывавшими мое лицо. Я выглядела непохожей на себя, но я была готова.
Мадам Тибо осторожно отодвинула засов на двери, и я собралась выходить, но тут же с ужасом отскочила обратно. За дверью стоял часовой. Я осторожно закрыла дверь и посмотрела на мадам Тибо. Что теперь делать? Они все узнали. Они ждут, когда я выйду, и тогда… тогда они задержат меня. Может, они уже задержали экипаж с детьми? Что случилось с моими детьми, с моим возлюбленным?
Мадам Тибо сказала, что она потихоньку выйдет, и это может привлечь внимание часового, а когда он повернется спиной, я должна осторожно пересечь коридор и проскользнуть в пустые апартаменты. Это был безнадежный план, но другого выхода не было.
Мы так и поступили. У меня всегда была легкая походка, и, подстегиваемая мыслью о детях, я промчалась через коридор на лестницу и вниз. Секунду я стояла, прислушиваясь; не было никаких звуков тревоги. Я проскользнула удачно.
За неохраняемой дверью пустого помещения меня ожидал лояльно настроенный гвардеец, который должен был проводить меня к месту встречи на улице Эшель. Он был переодет посыльным, и я едва узнала его.
— Мадам, — прошептал он, и я почувствовала его возбужденное состояние. Случай с часовым задержал меня почти на десять минут. — Вы должны взять меня под руку.
Я взяла его, и мы пошли через двор принцев, словно посыльный с женой или любовницей. Никто не смотрел на нас.
Пока все идет успешно, подумала я. Скоро я буду вместе с детьми.
Фантастика! Вот я иду по улицам Парижа под руку с посыльным, задевая плечами мужчин и женщин, и никто из них ни разу не посмотрел на меня второй раз. К счастью. Я подумала, что они сказали бы, что они сделали бы, если бы кто-нибудь неожиданно узнал королеву. Но именно об этом я и не хотела думать.
Как мало я знала о нашей столице! Узкие и тихие улочки были мне незнакомы. Я только и знала дворцы, оперу, театры…
Мой сопровождающий неожиданно дернул меня в сторону — к нам приближалась карета, а впереди шли факельщики в ливреях Лафайета. Мы быстро отступили в тень. Я опустила голову, но через вуаль видела генерала. Было мгновение, когда он, знавший меня очень хорошо, мог бы опознать королеву, и это было бы концом всему.
Но в тот момент удача сопутствовала мне. Он не взглянул на женщину в подворотне, и его карета прошла рядом. От подобного потрясения я почувствовала головокружение и услышала, как мужчина рядом со мной прошептал:
— Благодарите Бога, мадам! Счастливое избавление.
— Возможно, — пробормотала я, — он не узнал меня в этой одежде. Он ответил:
— Мадам, вам не так легко скрыть свою внешность. Я поведу вас другой, более длинной дорогой, к улице Эшель. Мы не можем больше рисковать встречей с другими каретами.
— Я думаю, так будет лучше.
— Мы должны поторопиться, поскольку это займет больше времени, а мы и так уже опаздываем.
И вот вместо того, чтобы идти запланированным маршрутом по главным улицам, мы пошли переулками и узенькими улочками, но вскоре мой проводник остановился и заявил, что заблудился.
Я ощутила, как быстро идет время, которое в первые полчаса еле двигалось. Мой сопровождающий был подавлен, я сама в панике. Я представила себе нетерпение Акселя. Даже мой муж к этому времени должен был быть там — мы же видели, как Лафайет покидал дворец, и Людовик, избавившись от него, собирался немедленно уйти.
Почти полчаса мы бродили по улочкам, боясь спросить дорогу, пока наконец мой проводник не издал торжествующий возглас — мы пришли на улицу Эшель.
Они все были там: Аксель, меряющий тротуар, Елизавета, бледная, как привидение, король, выведенный из своего обычного безмятежного состояния, моя дочь успокаивала моего сына, который то и дело спрашивал, когда я приду.
— Мы заблудились, — сказала я, — и Аксель помог мне сесть в экипаж.
В карете каждый пытался меня успокоить. Я почувствовала такое облегчение, что чуть не разрыдалась. Я посадила сына к себе на колени, пока муж рассказывал, как Легко ему удалось ускользнуть.
Король смотрел на свой город, пока мы ехали по нему. Я знала, что он полон печали, он долго противился побегу, ему казалось, что это недостойный поступок по отношению к предкам. Я взяла его за руку и пожала ее, он ответил тем же. И прошептал мне:
— Это не самый короткий путь к заставе Святого Мартина.
— Он… кучер знает дорогу, — ответила я.
— Это не самый короткий путь, — сказал он, и мне захотелось понять, не испытывает ли он чувство некоторой обиды из-за того, что героем этого приключения является мой возлюбленный, а не он сам. Казалось, что он хорошо понимает мою привязанность к Акселю, но, возможно, были какие-то глубины, которых я еще не знала в этом необычном человеке, который был моим мужем.
Экипаж ехал по улице Клиши, на которой заранее укрыли большую карету. Аксель спрыгнул и постучал в дверь. Привратник сказал ему, что большая карета выехала в назначенное время. Удовлетворенный, Аксель вскочил на место кучера и мы продолжили путь.
В половине второго мы проехали заставу и через некоторое время остановились. Мы оцепенели — кареты в назначенном месте не было.
Аксель пришел в замешательство. Он слез с козел, и я слышала, как он начал кричать. Мы сидели не шелохнувшись, а часы все убыстряли свой ход. Сколько времени мы потеряли? Насколько мы опаздываем?
Прошло полчаса, пока Аксель обнаружил большую карету. Кучер, нанятый им, был очень встревожен нашим опозданием и подумал, что лучше спрятать экипаж в незаметном месте. Что он и сделал, а в результате мы потеряли еще полчаса на розыски.
Было уже два часа., В разгар лета ночи самые короткие. Через час или около того нас застигнет рассвет. А к тому времени по плану мы должны были отъехать значительно дальше.
Аксель подогнал нашу карету вплотную к большому экипажу, чтобы мы могли перейти в него, не спускаясь на землю. Мы все разместились, поехали и через полчаса достигли Бонди — места, где, согласно решению короля, Аксель должен был покинуть нас.
У меня теплилась надежда, что он откажется расстаться с нами, но Аксель был от рождения роялистом, он был обязан выполнить распоряжение короля.
Бонди. Место расставания. Мы остановились. Дверь кареты отворилась, и в ней появился наш кучер.
— Прощайте, мадам де Корф, — сказал он.
А сам смотрел на меня.
Король сказал взволнованно, что он никогда не забудет оказанной Акселем услуги ему и его семье.
Аксель поклонился и ответил, что это его долг, и он выполняет его с удовольствием. Он поклонился мне и сказал:
— Ваше величество не должно забывать, что на время этой поездки вы — мадам Рошет, гувернантка.
И в этих словах он умудрился передать свою нежность и преданность.
Аксель вскочил на лошадь, чтобы, согласно договоренности, отправиться верхом в Ле Бурже. Прислушиваясь к цоканью копыт его лошади, я пыталась подавить дурные предчувствия и повторяла про себя, что через два дня мы должны будем встретиться в Монмеди.
- Предыдущая
- 41/57
- Следующая
