Фаворитки - Холт Виктория - Страница 38
- Предыдущая
- 38/77
- Следующая
— Этот мальчик придает большое значение королевскому достоинству вашего величества.
И главным образом потому, что он считает, будто в нем есть и его доля.
— Это правда, Иаков. Бывают моменты, когда юный Джемми дает мне основания тревожиться. Парламент принял закон, по которому любой, выбивший глаз, рассекший губу, нос или язык вассалам его величества или как-то иначе нанесший увечье члену парламента, должен быть отправлен на год в тюрьму, а не только подвергнуться большому штрафу.
— Это справедливо, — ответил Иаков.
— Да, это справедливо. Поэтому мне не нравится, что юный Джемми ведет себя подобным образом.
— Небольшое наказание, наложенное вашим величеством, могло бы пойти ему на пользу.
— Вы правы, очевидно. Но я никогда не увлекался наказаниями, Иаков, и мне трудно наказывать тех, кто мне так дорог, как дорог этот мальчик.
— И все же однажды он навлечет на себя неприятности — и на вас тоже.
— Поэтому я и хочу, чтобы вы помогли мне, Иаков. Неужели вы двое не можете быть друзьями? Мне не нравится это соперничество между вами.
— Соперничество устраивает ваш внебрачный сын. Он опасается, что мне достанется корона, на которую, как ему кажется, у него больше прав.
— Боюсь, что лишь одно может сдружить вас, и это одно — мои законные здоровые сыновья. Чтобы ни у кого из вас не осталось надежды на корону.
— Карл, кое-кто говорит, что вы так любите этого мальчика, что готовы сделать его своим полноправным наследником.
— Я люблю мальчика, это правда. — Он — моя плоть и кровь. Тысячи мелочей ежедневно напоминают мне об этом. Он мой сын, мой старший сын. Он красив, и он мне нравится. Не стану этого отрицать. Но вы, »брат, сын нашего отца и мой наследник. Я никогда не сделаю Джемми законным сыном, пока есть человек, который по праву и справедливости должен занять мое место. Если я умру, не имея законного наследника, Иаков, вы унаследуете трон. Я об этом никогда не забываю. Сколь бы я легкомысленным ни был, тут я постоянен и тверд. Но есть еще один вопрос, который я хотел бы решить с вами. Речь об этом заигрывании с католической верой.
— Мысли не поддаются контролю, брат.
— Нет, конечно, но мы можем держать их при себе.
— Я не могу фальшивить по поводу того, что я считаю истинной религией.
— Но вы можете держать свои мысли при себе, брат. Вспомните нашего деда, Генриха IV. Вы такой же его внук, как и я. Поразмыслите о том, как он управлялся со своими религиозными вопросами, благодаря чему страна, пережившая разрушительную войну, обрела наконец мир. Англия является протестантской страной, так же твердо протестантской, как Франция была твердо католической в дни правления нашего деда. Англия никогда больше не согласится принять короля-католика. Если вы хотите, чтобы в Англии царил мир, когда меня не станет, вы должны воссесть на трон протестантом.
А что, если мои сердце и разум говорят мне, что католическая вера является истинной?
Подавите влечения своего сердца, дорогой брат. Если вы позволите управлять разуму, он вам скажет: поклоняйтесь втайне. Оставайтесь внешне таким, каким вас хочет знать страна. Помните нашего деда… величайшего из королей, которого когда-либо имели французы. Он положил конец гражданской войне, потому что он, будучи гугенотом, прикидывался католиком. Оставьте этот флирт с католической верой, Иаков. Показывайтесь со мной в церкви, когда того требует случай. Пусть страна видит, что вы правоверный протестант. В этом случае, брат, мы быстрее покончим с нездоровым ростом амбиций юного Джемми. Поступайте так не ради меня, а ради себя и Англии, которой вам когда-нибудь, возможно, придется править. Иаков мрачно покачал головой.
— Вы не понимаете, о чем просите, брат. Если человек исповедует католическую веру, как может он идти в протестантскую церковь?
Карл устало вздохнул.
Потом он пожал плечами и подумал:» Иаков — дурак… он всегда был дураком и, есть опасения, останется им навсегда «. Карл мог утешать себя мыслью о том, что, какую бы беду Иаков ни навлек на себя, он, Карл, будет в могиле и его это касаться не будет.
И он начал разговор о более счастливом предмете:
— Как поживает ваша семья? Лицо Иакова просветлело.
— Мария важничает, как всегда, Анна полнеет.
— Ну-ка, проводите меня к ним. Дам им знать, что их дядя о них не забывает.
В апартаментах герцога Карл встретился с Анной Гайд. Анна тепло приветствовала его не только потому, что ее деверь был королем. Анна была умной женщиной, она и Карл всегда были добрыми друзьями. Анна не забыла, что, когда все покинули ее вскоре после ее замужества, а Генриетта-Мария настаивала, чтобы ее игнорировали, именно король Карл был ее лучшим другом.
— Похоже, у вашего величества хорошее настроение, — заметила она.
— Это от предвкушения разговора с вами, — ответил Карл, как всегда галантный даже по отношению к тучным и стареющим. — Черт побери! Иаков так угрюм из-за своих святых проблем. А где же ваши дети?
— Я пошлю за ними, — ответила Анна. — Они поторопятся прийти, узнав, что ваше величество здесь.
Карл, глядя на Анну, подумал, что она выглядит более болезненно, чем обычно; даже ее полнота казалась нездоровой.
Он спросил, получала ли она какие-либо известия от своего отца, Эдварда Гайда, графа Кларендона, живущего в изгнании во Франции.
— Он довольно приятно проводит время, — ответила Анна королю. — Компенсируя свое безделье в изгнании, он занялся писанием мемуаров.
— Они, должно быть, будут интересными, — сказал король.
Тут в комнату вошли две маленькие девочки, Мария и Анна.» Только две, выжившие из семи, — подумал король, — а ведь их было семеро — тех, что Анна Гайд родила герцогу Йоркскому «.
И все же Иаков, имея двух девочек, был благополучнее брата. Почему члены королевской семьи, которым так необходимы наследники, обычно так неудачливы в этом отношении? Отсутствие наследников было сущим проклятием для королевской власти.
Мария, старшая из девочек, взяла его руку и торжественно поцеловала ее. Карл поднял ее на руки. Он любил детей, и ему особенно нравилась эта важная малышка Мария.
Он с нежностью поцеловал ее, а она обняла его за шею и потерлась щечкой об его щеку. После отца она больше всего любила своего дядю Карла.
Анна тянула его за полы камзола.
— Теперь очередь Анны, — проговорила флегматично маленькая Анна.
— Ну, Мария, дорогая моя, — сказал король, — ты должна уступить место пухленькой Анне.
Он спустил Марию на пол и сделал вид, что никак не может поднять Анну. Он сопел и пыхтел, а обе девочки визжали от восторга.
— Анна слишком толстая, ее не поднять, — заявила Мария.
— Признаюсь, — сказал король, — что мне не справиться с такой грузной племянницей.
— Тогда не поднимайте меня, а дайте конфеток, — попросила Анна.
— Дядя Карл, она потому такая толстая, что все время ест, — вступила в разговор Мария. — Если она еще будет есть, она будет толстеть и толстеть, и тогда уже никто не сможет ее поднять.
Анна смотрела на них со спокойной, дружелюбной улыбкой.
— Пусть только мне дают конфетки и не поднимают меня, — согласилась она.
— Ох, моя дорогая Анна, ты представляешь собой весомую проблему, — ответил король. — Но, зная твои вкусы и предвидя твое увесистое присутствие, я пришел хорошо вооруженным.
Обе малышки смотрели ему в лицо, так как он опустился на колени, чтобы приблизить свое лицо к их лицам.
— Быть вооруженным, — начала объяснять Мария, — это значит носить мечи и все такое, Анна.
— Мечи из конфеток? — уточнила заинтересованная Анна.
— Пошарьте-ка в моем кармане, племянницы, и вы сможете найти в нем кое-что интересное, — сказал их дядя.
Анна первой занялась этим, визжа от предвкушения, и тут же принялась набивать рот содержимым королевского кармана.
Мария взяла короля за руку.
— Я покажу вам папиных борзых. Я их люблю.
— Я их тоже люблю, — невнятно, но старательно бормотала Анна, так как рот ее был битком набит сладостями; сладкие струйки стекали на ее пухлый подбородок.
- Предыдущая
- 38/77
- Следующая
