Любовный эликсир - Холт Черил - Страница 63
- Предыдущая
- 63/65
- Следующая
Деревья вдоль тропинки уже стали багряными и золотыми. Кейт любовалась этой красотой увядания, как вдруг заметила шедшего пешком человека. Мужчина держал путь в ее сторону, он явно шел из главного дома; она сощурилась, пытаясь разглядеть, кто бы это мог быть. Ее никто не навещал, возможно, какой-то гость отправился, как и она сама, на вечернюю прогулку.
Издалека он чем-то напоминал Маркуса, но Кейт полагала, что это ей померещилось при слабом свете заката. Однако от одной только мимолетной мысли о нем мурашки пробежали по ее коже.
Почему он до сих пор вызывал у нее тревожные чувства? Она редко думала о нем, никогда не предавалась тоске, не грустила о том, что все могло быть иначе, – слишком тяжелы были ее воспоминания. Какой бы приятной неожиданностью ни стала их встреча, все это заведомо погубило его предательство.
Она продолжала размышлять, а человек все приближался, пока наконец не вышел из тени деревьев. Дыхание у Кейт пресеклось, и она замерла, не в силах пошевелиться. Сердце у нее колотилось так, что при каждом ударе ее незажившие ребра слабо ныли от боли – мучительно и вместе с тем живо вызывая в ее памяти все их прошлое.
Он подошел к ней почти вплотную, и Кейт изумилась внезапно затеплившемуся внутри ее огоньку робкого счастья. Но она постаралась притушить, пригасить его, оставить без внимания.
– Здравствуй, Кейт.
– Лорд Стамфорд. – Она кивнула, приветствуя его, но не делая ни реверанса, ни какого-нибудь другого особого жеста. Улыбка на его лице потускнела, словно он ожидал более теплого приема, впрочем, он быстро оправился, чему Кейт нисколько не удивилась.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.
– Прекрасно, – солгала она.
Он окинул взглядом ее поношенное платье. Да, теперь у нее были деньги, она могла заказать себе новый наряд у деревенской швеи, но это представлялось ей ненужным и не важным. Кроме Селины, часто навещавшей ее, она никого не принимала.
– Я всегда ненавидел этот наряд. В сером у тебя ужасный вид, – заметил он.
– Об этом ты уже говорил, и не раз.
– Ты немного похудела.
– Также, как и ты.
Он выглядел исхудавшим, как будто недавно перенес тяжелую болезнь. Или последние несколько месяцев оказались слишком тяжелыми для него? Нет, она не станет думать, мучился ли он все это время. Однажды она поддалась его чарам. Хотя она сомневалась в том, что ее отношение к нему сильно изменилось, тем не менее не собиралась становиться прежней Кейт, такой ранимой и так отчаянно стремившейся снискать его расположение.
Этой безрассудной женщины больше не существовало. Ее поглотила мрачная, узкая щель в ньюгейтской тюрьме, а оттуда на свет вместо искренней и пылкой красавицы вышла сильно изменившаяся, поумневшая и более осторожная Кейт.
Он взирал на нее, будто хотел в чем-то признаться, снять с души тяжкое бремя, но она не могла понять, что могло так мучить его. Неужели между ними осталось что-то недосказанное?
Ветер, шелестевший в листве деревьев, внезапно приподнял и запутал ей волосы, одна прядь легла ей на щеку. Он протянул руку, чтобы отодвинуть волосы с ее лица, словно имел на это право, но Кейт вздрогнула и отшатнулась от него. Что произойдет с ней, если он прикоснется к ее щеке? Нет, больше рисковать она не хотела. Никогда, поклялась она себе, стремясь любой ценой сохранять самообладание.
– Тебе что-нибудь надо? – спросила она.
Он не должен заметить, как от одного лишь его появления внутри ее все всколыхнулось: грусть и печаль снова бередили ее душу. Пусть ищет, пока ему не надоест, любовь, которую она скрывала глубоко внутри себя. Он никогда не обнаружит даже ее малейшего следа. Повисла неловкая тишина, он пожал плечами:
– Думаю, что нет.
– Я глубоко благодарна за проявленное тобой внимание к моему благосостоянию. А теперь уходи. Ведь тебя сюда не приглашали.
Она повернулась и пошла прочь; глупые слезы выступили у нее на глазах. Господи, лишь бы он не заметил их! Она так и осталась неисправимо сентиментальной!
Его умоляющий взгляд словно проникал сквозь ее спину; и хотя каждая жилка, каждая клеточка ее тела кричали ей: остановись, поговори с ним, спроси о его здоровье, она заставила себя идти дальше.
– Кейт, – пробормотал он.
«Не слушай его! – говорила она себе. – Иди вперед!»
Маркус помедлил, не в силах вымолвить ни слова. Воздух был пропитан мучительной неопределенностью. И Кейт не устояла. Она остановилась, не оборачиваясь.
– Что?
– Ты нужна мне.
– Ну и что?
– Пожалуйста, я…
В его голосе слились воедино страдание, раскаяние и печаль.
– Не говори ничего, – взмолилась она. – Оставь все как есть.
– Повернись, Кейт, взгляни на меня.
– Нет.
– Выслушай меня.
– Прошло то время, когда я с жадностью ловила каждое твое слово.
Ее голос прозвучал резко, сказанное обидело его. Она не понимала, зачем он здесь, и в то же время боялась узнать причину, побудившую его прийти.
Рядом с ним она не чувствовала себя спокойной. Ни на минуту.
– Твоя сестра поведала мне, что ты до сих пор страдаешь от горя, что ты одинока и несчастна. Даже сторонишься тех, кто заботится о тебе.
Кейт вспыхнула от негодования. Как Селина могла так разоткровенничаться со Стамфордом? Кейт больше не было до него никакого дела, он утратил право на ее доверие.
– Она ошибается.
– В самом деле?
– Неужели так трудно оставить меня в покое?
– А мне кажется, что она права. Ты тоскуешь, ты удалилась от всех, но в твоем положении нельзя так вести себя.
Он еще имеет наглость читать ей наставления о том, как следует себя вести? Он, которому так приятно и привычно держаться обособленно от всех. Как только он осмеливается делать ей замечания! Его бесстыдство привело ее в бешенство.
Кейт снова повернулась к нему спиной, слезы, едва успев высохнуть, снова полились из глаз. Она обхватила лицо ладонями, пытаясь остановить их, но безрезультатно.
– Когда я находилась в той клетке, в Ньюгейте, разве тебе хотелось знать, что случилось со мной?
– О чем ты?
– Там я чувствовала себя такой незначительной, я могла исчезнуть без следа, погибнуть. Кто стал бы искать меня? Я осталась бы там навсегда.
Она проглотила готовые сорваться с языка гневные слова. Как жестоко он обошелся с ней!
– Никто никогда не заботился обо мне, не любил меня. Только до сих пор я не понимала этого. – Кейт горько рассмеялась сквозь слезы. – В некотором смысле я даже благодарна тебе. Теперь я уразумела, насколько я всегда была одинока.
– Это неправда.
Она махнула рукой в сторону своего дома.
– Ну что тут такого, если мне хочется жить в одиночестве? Я попала в Лондон и могла там погибнуть, но я перестала существовать для всех здесь, у себя дома. Прибытие Селины все немного упростило, но, насколько я могу судить, в принципе ничего не изменилось. И так будет всегда.
Маркус обошел ее по траве и встал прямо перед ней, его теплое дыхание смешивалось с ее, он обнял ее за плечи.
– Я люблю тебя, Кейт.
– Нет, не любишь. Ты никогда никого не любил.
Маркус внимательно посмотрел ей в лицо, затем протянул руку и коснулся ее щеки, слегка погладив небольшой шрам, оставшийся после удара тростью, который нанесла Регина. Он нахмурился, как будто недоумевая, откуда здесь появился рубец. Он что, не понимал, как все это было ужасно?
Сколько ей довелось испытать! Кейт захлестнуло чувство обиды. Неужели до него так и не дошло, что ей пришлось вынести, пережить? И она зарыдала. Он привлек ее к себе, ее слезы смочили его рубашку. Она могла оттолкнуть его или вырваться, но она не сделала ни того, ни другого. Кейт чувствовала себя совершенно опустошенной и обессиленной, если бы он вдруг выпустил ее, то она, наверное, сползла бы на землю.
Он попытался поцеловать ее в губы, но она уклонилась, и он нежно коснулся губами ее щеки.
– Ты ведь прежде любила меня, – горько заметил он. – Я убежден в этом. Как я могу заставить тебя полюбить меня снова?
- Предыдущая
- 63/65
- Следующая
