Красное платье для коктейля - Холлидей Бретт - Страница 9

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая

– Думаю, что это все, мистер Гаррис. Я приступаю к работе. Вас можно будет найти в отеле «Бич-Хэвен»?

– Да, полагаю, что смогу там остановиться. Послушайте, все-таки объясните вы мне, на кой черт вам потребовался список нью-йоркских друзей Эллен, включая ее парикмахершу? Каким образом эти люди могут быть связаны с тем, что произошло здесь?

Шейн сказал:

– В самом начале, Гаррис, вы пожаловались на то, что никто в Майами не смог сделать правильных выводов по поводу исчезновения вашей жены и поэтому не был в состоянии проводить умное расследование. По этой причине мне следует знать все, что можно, о вашей жене. Я ответил на ваш вопрос?

– Частично,– теперь он вел себя более сдержанно.– Собираетесь ли вы связаться с теми, чьи имена я вам назвал?

– Имеются какие-либо возражения? – строго спросил Шейн.

– Нет… но. Я только поинтересовался.

– Я постараюсь действовать осторожно,– уверил его Шейн,– но я не смогу распутать дело, если буду связан по рукам и ногам. Не стану произносить пустые слова утешения. Однако предлагаю вам вернуться в отель с сознанием того, что все делается именно так, как положено. Я свяжусь с вами.

Гаррис пожал ему руку с большим энтузиазмом, чем в первый раз:

– Я уже лучше себя чувствую. Да, как насчет гонорара, мистер Шейн?

– Оставьте моей секретарше чек на тысячу долларов в качестве предварительного гонорара. Если удача будет сопутствовать, то покроет все расходы. Если же увижу, что потребуется больше, я вас извещу.

Гаррис неловко произнес:

– Хорошо, спасибо,– и последовал за Люси в приемную.

Шейн сел, в задумчивости потер подбородок. Люси прервала его размышления, войдя в комнату несколько минут спустя:

– Майкл, ты хочешь, чтобы я расшифровала записи прямо сейчас?

– Нет необходимости торопиться, ангел. Попробуй связаться с Джимом Клиффордом из Нью-Йорка. Если сможешь, слушай нас по отводной трубке и зачитай свои записи, когда я тебя попрошу.

Допив коньяк, он смял бумажные стаканчики и выбросил их в корзину для бумаг. Раздался звонок. Шейн поднял трубку, Люси сказала: «Мистер Клиффорд у телефона».

– Джим? – спросил он, и добродушный голос ответил:

– Это ты, Майкл? Как дела на солнечной земле греха и секса?

Шейн ответил:

– Греховны и сексуальны. Ты можешь быстро провернуть одно дело для меня?

Клиффорд рассмеялся и сказал:

– Для тебя… и за хорошую цену… могу сделать все.

– Вот какое дело, Джим. Некая миссис Эллен Гаррис из Нью-Йорка в прошлый понедельник исчезла из отеля «Бич-Хэвен» на Майами-Бич. Муж, Герберт Гаррис, биржевой маклер. Люси через минуту даст тебе все адреса, ею записанные. Выглядит так, Джим, на трезвую голову, что леди обставила свое дельце еще до вылета из Нью-Йорка. Она бывшая манекенщица. Я хочу, чтобы ты покопался в ее прошлом… до и после ее замужества. Выясни все, что сможешь, особенно о ее бывших и теперешних кавалерах. Она настоящая красавица и наверняка имела множество поклонников. Выбери нескольких, Джим, и выясни о них все, что сможешь до вечера. Позвони мне или Люси домой, если нас не будет здесь. А теперь она подключится и выдаст тебе все, что мы получили. Начинай, ангел.

Шейн подержал трубку у уха до тех пор, пока не услышал, как Люси начала зачитывать наиболее важные пункты из ее стенографических записей Джиму Клиффорду из Нью-Йорка. Затем он повесил трубку.

Он стоял перед одним из широких окон, выходящих на Флагер-стрит, когда Люси Гамильтон вошла в комнату спустя пять минут:

– Майкл Шейн! Что может отыскать в Нью-Йорке Джим Клиффорд? Что касается меня, то никогда не видела прежде человека, который бы любил и страдал так, как Герберт Гаррис.

Он медленно повернулся к ней, покачивая головой:

– То, насколько он ее любит, в действительности не имеет никакого значения. Ведь это она разыграла сцену исчезновения. Достань мне Тима Рурка, а?

Люси показала ему язык и повернулась к своему столу. Шейн отошел от окна, потирая мочку уха, он старался не думать о своей умершей жене Филнис. Одним своим вопросом Гаррис неосознанно нанес ему сильнейший удар. А если бы исчезла не Эллен, а Филнис?…

Зазвонил телефон, он поднял трубку и сказал:

– Привет, Тим! Занят? У меня есть сногсшибательная история. Побудь минут пятнадцать у себя. Мы быстренько позавтракаем. Освободись ото всех дел по меньшей мере на пару часов.

Шейн повесил трубку, вышел, чтобы взять шляпу и отпустить Люси. Но он попросил ее не покидать свою квартиру после обеда, так как туда должен позвонить Клиффорд. Сам Шейн тоже будет время от времени поддерживать с ней связь.

В прокуренной и шумной комнате отдела городских новостей «Ньюс» Шейн направился прямо к столу Тимоти Рурка, который меланхолично глядел на чистый лист бумаги, вставленный в пишущую машинку.

Рурк напоминал гончую. Его худое лицо выглядело бы совершенно изможденным, если бы не яркие, цепкие, подвижные, как у зверька, глаза. Циничный блеск появился в них, когда Шейн положил на стол снимок Эллен Гаррис.

– Этот снимок,– сказал детектив,– нужно увеличить и поместить на всю первую полосу. Ты найдешь такую возможность, Тим?

– Сегодня у нас практически ничего нет на первую полосу. А что она натворила? Разрезала на кусочки своего папочку и сделала из него жаркое?

Рурк жадно изучал фотографию. Шейн сказал:

– На сегодняшний день она считается пропавшей. Отдай снимок в фотоотдел и скажи им, пусть отпечатают несколько копий. Мне нужно полдюжины… размером шесть на девять дюймов или что-то около. Пусть отретушируют и подготовят все, чтобы можно было сразу ставить в номер. Мы быстро позавтракаем и вернемся.

Рурк знал Майкла Шейна слишком хорошо, чтобы задавать ему лишние вопросы. Через несколько минут, вернувшись из фотолаборатории, он подтвердил:

– Снимки будут готовы, как только мы покончим с едой.

Они отправились в ресторанчик за полквартала от редакции, где подавали бифштекс, и, получив напитки, стали ждать заказанный завтрак. Рурк, подперев руками острый подбородок, лукаво поглядывал на своего старого друга:

– Что же это за история?

Шейн сказал ему:

– Возможно, нам и не придется публиковать портрет. Пока что требуется собрать кое-какие сведения… Все должно быть строго конфиденциально, пока я не дам тебе добро, Тим.

– Итак? – Рурк тянул бурбон с водой и ждал.

Шейн кратко рассказал историю, которую поведал ему Герберт Гаррис.

– Выглядит очень славным парнем. Мир перед ним рассыплется на мелкие кусочки, если действительно окажется, что его жена подцепила молодца, и они вдвоем скоро объявятся.

– Как он предпочитает,– проворчал Рурк с кислой усмешкой,– увидеть ее саму, вдребезги разбитую на мелкие кусочки, или расколотый мир своих грез?

– Не знаю,– признался сердито Шейн.– Он так уверен в ней, Тим. Мне думается, что для него легче увидеть ее мертвой, чем узнать что она не была ему верна.

– Питу Пэйнтеру и отелю «Бич-Хэвен» не понравится, если мы пропечатаем эту историю на первой полосе газеты,– радостно предупредил его Рурк.– Выпуская кота из мешка, мы создадим отелю отвратительную рекламу.

– А я не собираюсь спрашивать, понравится им это или нет. Предлагаю тебе пойти со мной в «Бич-Хэвен», чтобы заполучить второй снимок и что-нибудь выяснить. Меррил позволит тебе участвовать в деле, если я пообещаю ему, что ты напечатаешь только то, что я считаю нужным.

– Кто это Меррил?

– Шеф безопасности, домашний сыщик.– Шейн, ухмыляясь, опрокинул стаканчик, взял нож и вилку.– Он действительно находится в очень затруднительном положении. Его будут ругать и за то, что он что-то сделает, и за то, что не сделает ничего,– он вздохнул и с жадностью набросился на бифштекс.

Проявленные снимки еще не высохли, когда они вернулись в редакцию. Увеличенный портрет получился даже лучше, чем Шейн предполагал. Он взял с собой два мокрых снимка и попросил доставить ему еще два после того, как они высохнут. Затем он и Рурк отправились в «Бич-Хэвен» – каждый на своей машине, чтобы в случае надобности разъехаться порознь.

• Предыдущая
• 9/28
• Следующая