Вампир. История лорда Байрона - Холланд Том - Страница 34
- Предыдущая
- 34/73
- Следующая
Я почувствовал, что жажда вконец изнурила меня; поискав в отчаянии глазами, я не нашел вокруг ни одного живого существа, только старое кладбище впереди, пустое и разрушенное. В груди у меня что-то заклокотало. Как будто легкие ссохлись внутри. Я поднял руку, чтобы вытереть лоб, и вдруг замер, в ужасе уставившись на свои пальцы — сучковатые, искривленные, почерневшие. Я посмотрел на руку — она была черная и сухая; дотронулся до лица — высохшая плоть; попытался сглотнуть — но мой язык, распухший и шершавый, отказался повиноваться. Я выдавил из горла сдавленный крик, Хобхауз обернулся.
— Боже мой, — прошептал он, — Байрон! Боже мой!
Он подъехал ко мне. Перед ним был иссохший скелет. Я чувствовал, как кровь Хобхауза струится по венам, такая холодная, свежая и влажная, как роса. Я нуждался в ней. Я должен был завладеть ею. Я потянулся к его горлу, хватаясь руками за воздух, но свалился с коня.
С помощью янычара Хобхауз отнес меня на кладбище. Он положил меня в тень кипариса, прислонив к одному из надгробий. Я разорвал рубаху — все тело было черным, кожа ссохлась на костях, как у скелета. Хобхауз опустился на колени.
— Пить, — все, что я смог прошептать, — пить. Я поднял палец, указывая на янычара, затем с жадностью посмотрел на Хобхауза, пытаясь объяснить ему. Он кивнул.
— Да, конечно, старина.
Он обернулся к янычару, в ужасе смотревшему на меня.
— Принеси воды! — закричал Хобхауз.
Янычар поклонился и бросился на поиски. Я застонал в отчаянии.
— Ну потерпи, приятель, — говорил Хобхауз, вытирая мой лоб, — скоро тебе принесут воды.
Я в бешенстве посмотрел на него, страстно жаждая его крови. Я начал слабо толкать надгробную плиту, но ногти на руках отваливались, как труха: испугавшись, что совсем лишусь плоти, я беспомощно откинулся на прежнее место.
Время шло — пять минут, десять, пятнадцать. Мой желудок, казалось, сжался, а внутренности ссохлись. Хобхауз с отчаянием смотрел, как я теряю силы.
— Чертов парень! — внезапно закричал он. — Будь он проклят, где его черти носят? Он поднялся.
— Сулейман! — закричал он. — Сулейман, вода нужна нам сейчас!
Он обернулся ко мне.
— Я пойду поищу его, — сказал он. Он попытался улыбнуться.
— Байрон, ты только, только, не надо…
Мне казалось, что он вот-вот зарыдает, но он повернулся и побежал, пробираясь через сорняки и перескакивая через разрушенные колонны; я смотрел, пока он не скрылся из виду. Затем снова лег. Сознание стало покидать меня, всепоглощающая жажда охватила все члены.
Мне показалось, что я умер, но агония не наступала, я пришел в себя, умоляя о смерти. И вдруг в этой пустыне я почувствовал спасительную прохладу. Чья-то рука опустилась на мой лоб. Я попытался позвать Хобхауза.
— Нет, это не Хобхауз, — произнес незнакомый мужской голос. — Не задавайте лишних вопросов. У нас впереди еще много времени.
Я попытался посмотреть на говорящего. Другой рукой незнакомец запрокинул мне голову. Я увидел лицо редкой красоты. Длинные золотистые кудри обрамляли мертвенно бледные аристократические черты чуть насмешливого, жестокого, отмеченного следами порока лица. Незнакомец улыбнулся мне и поцеловал в губы.
— Черви приветствуют вас, — произнес он. — Я думаю, поцелуи будет намного приятнее, когда вы вновь похорошеете.
Он удовлетворенно рассмеялся, но его глаза, как я успел заметить, сверкали, как лед. Они напомнили мне глаза паши… И тут меня осенило — передо мной было такое же создание, как и я.
Вампир встал.
— Мне кажется, вам необходимо испить немного крови, — сказал он. — Не противьтесь этому. Кровь — лучшее средство для стимуляции работы сердца. Она порождает остроумие, радость, веселье. Возвращает здоровье нашим телам, когда они ссыхаются, как старые соски. Отгоняет прочь тяжелые мысли, которые Делают наше существование нестерпимым. — Он рассмеялся. — Слаще вина, слаще амброзии девы — выпейте ее, Байрон.
Он взял меня за руку.
— Идите и пейте.
Я попытался, но не смог подняться.
— Поверьте в себя, — прошептал вампир, и презрение звучало в его голосе. Он взял меня за руки.
— Вы опасны, как чума, греховны, как сатана Неужели вы думаете, что являетесь рабом своей плоти? Нет, черт побери, это не так. Поверьте в свои силы и следуйте за мной.
Я попытался подняться и вдруг почувствовал, что это получается. К своему удивлению, я обнаружил что встал без всякого видимого движения. Я сделал шаг вперед с легкостью ветерка. Еще шаг — и я стоял на дороге. Я посмотрел на кипарис, под которым лежал. Тело все еще находилось там. Мое собственное тело.
— Я умер? — спросил я; мой голос звучал в ушах, как шум прибоя.
Мой проводник рассмеялся.
— Умерли? Нет. Вы никогда не умрете. Он снова развязно рассмеялся и указал вниз на дорогу.
— Я застал его на дороге. Он ваш.
Я ринулся, как смерч, развивая огромную скорость, чувствуя восхитительный свежий вкус крови янычара. Я видел его перед собой, он галопом мчался обратно в Смирну, бока его лошади были взмылены. Янычар обернулся — я тенью распростерся над дорогой, наслаждаясь затравленным взглядом жертвы. Его конь заржал и споткнулся.
— Нет!; — закричал янычар, падая на землю. — Нет, нет, Аллах, спаси меня!
На короткий миг жажда отпустила меня. Я с интересом наблюдал, как янычар пытался поднять своего коня. У него не было шансов — знал ли он об этом.
Янычар зарыдал. Тут жажда вновь овладела мной, я ринулся к нему, прыгнул. Янычар закричал, мои зубы вонзились в его шею. Они вытянулись из десен и превратились в клыки. Кровь теплой струей забила из раны, наполняя мой рот. Я затрепетал от исступления, когда кровь, вытекая из сердца умирающего, оросила дождем мои иссохшиеся кожу и горло.
Я испил свою жертву до конца. Кровь опьянила меня.
— Приятно повстречаться с вампиром на дороге. Я обернулся. Вампир смотрел на меня. Его глаза смеялись.
— Надеюсь, ваши пересохшие вены наполнились живительной влагой? — спросил он. Я медленно кивнул.
— Превосходно. — Вампир улыбнулся. — Поверьте, сэр, это пурпурный нектар. Нет ничего целительнее, чем бокал свежей крови.
Я встал и поцеловал его в обе щеки, в губы. Он сощурился, смакуя кровь янычара, затем отстранился и склонился в изящном поклоне.
— Меня зовут Ловлас, — сказал он, кланяясь еще раз. — Как и вы, я англичанин и ваш коллега. Полагаю, передо мной пресловутый лорд Байрон?
— Пресловутый? — Я поднял брови в удивлении.
— Да, сэр, пресловутый. Разве не вы на званом ужине публично, при всех, пили кровь афинской шлюшки? Не удивляйтесь, милорд, подобные происшествия вызывают много разговоров и пересудов среди людей.
Я пожал плечами.
— Я не хотел скандала. Она порезалась. Я был поражен своим желанием, когда увидел ее кровь. Ловлас заинтригованно посмотрел на меня.
— Как долго, милорд, вы состоите в братстве?
— Братстве?
— В аристократии, сэр, в аристократии крови, где вы и я посвящены в пэры.
Он погладил меня по щеке. Его длинные ногти были острыми, как осколки хрусталя.
— Вы девственник? — внезапно спросил он. Он показал на убитого янычара.
— Это ваша первая жертва?
Я холодно кивнул.
— Таким способом — впервые.
— Черт с вами, я расскажу, как девственнику вернуться в прежнее состояние.
— Что вы имеете в виду?
— Вы, должно быть, действительно новичок в этом деле, раз смогли довести себя до такого состояния. Я уставился на него.
— По-вашему, если я не буду пить кровь, — я указал на кладбище, — это снова случится со мной? Ловлас коротко кивнул.
— Именно так, сэр. Я поражен, как вы смогли так долго после того вечера в Афинах прожить без крови? Поэтому мне и хотелось узнать, давно ли вы состоите в братстве?
Мне вспомнились Гайдэ в пещере, Вахель-паша.
— Пять месяцев, — произнес я наконец.
Ловлас пристально посмотрел на меня, крайнее удивление было написано на его лице, он сощурил глаза.
— Если это правда, сэр, вы — самый исключительный кровопийца, которого мне доводилось встречать.
- Предыдущая
- 34/73
- Следующая
