Залив - Крамп Барри - Страница 21
- Предыдущая
- 21/28
- Следующая
Я спросил Дарси, каким образом он определил, что этот крокодил станет людоедом, но он ответил мне, что ищет лишь предлог для того, чтобы изловить соляника.
— Лучше убивать людоедов, чем крокодилов, питающихся крабами.
Мы вернулись в лагерь, взяли сеть, уложили ее на корме ялика — поплавки с одной стороны, а грузила с другой — и поплыли в дальний конец лагуны. По пути Дарси давал мне указания. Наш крокодил был все еще на месте, и, когда мы оказались на том же расстоянии от него, что и прежде, он ушел под воду. Только на этот раз мы не стали ждать.
Как только глаза исчезли, мы быстро подгребли к берегу заливчика. Увидев, что привязать конец сети совершенно не к чему, я растерялся. Но Дарси прошептал:
— Это неважно, сбрасывайте сеть.
Я начал сбрасывать сеть с кормы лодки, которая объезжала по дуге то место, где скрылся крокодил, направляясь к другому берегу заливчика. На середине заливчика мы очень осторожно измерили глубину древком гарпуна. Там было немного больше девяти футов: ширина сети равнялась десяти футам.
Сеть оказалась на десять ярдов короче, чем нужно, но Дарси греб, пока лодка не пристала к берегу. Мы втащили лодку на берег, чтобы закрепить конец сети. Затем Дарси осветил фарой поплавки и взял винтовку, а я, на свою беду, побежал закреплять другой конец сети.
Сперва я не мог найти сети, потому что было темно, а конец ее плавал где-то ярдах в десяти от берега. Ситуация была мне явно не по вкусу. Предполагалось, что потенциальный людоед находится где-то в обмете. Я даже тешил себя надеждой, что он удрал, и в этом черном полукруге воды, освещенном фарой Дарси, нет ничего смертельной толстой баррамунды. Дарси теперь сосредоточил свое внимание на середине сети и не видел, с какой проблемой столкнулся я и… сколько драгоценных секунд уже потерял. Дарси бросился бы в воду, не задумываясь, и вытащил бы сеть на берег.
Десять ярдов — чертовски длинный путь. Я поплыл, потому что не рисковал коснуться дна ногой. Схватив поплавок, я рванулся испуганно к берегу, но не тут-то было. Надо иметь побольше сил, чем было у меня, чтобы вплавь тащить в воде шестьдесят ярдов мокрой сети.
Как только я поплыл, Дарси осветил меня фарой и тотчас побежал вдоль берега, крича:
— Выковыряй ему глаза! Выковыряй ему глаза!
Черт бы побрал эти крокодильи глаза! Плывя к берегу, я отчаянно барахтался. Дарси вошел в воду, вытащил сеть на песок, наступил на нее ногой и… рассмеялся. Я встал. Воды было по пояс. На мое счастье, Дарси не осветил меня фарой.
Я взял себя в руки, но было уже поздно. Дарси сказал, что, когда я вошел в воду, шум получился такой, как будто двадцатифутовые крокодил, на встречу с которым он надеялся долгие годы, тащит под воду ломовую лошадь. (Наверное, я бессознательно старался отпугнуть крокодила). Он направил свет на то место, откуда доносился плеск, и ему показалось, что я с кем-то борюсь в воде. Пришлось оставить фару в лодке и налегке броситься вдоль берега мне на помощь. Он был уверен, что я пытаюсь остановить крокодила, решившего прорваться на участке, еще не загороженном сетью.
— Но когда вы поплыли обратно, я понял, что тут нет никакого крокодила, — сказал Дарси. — Такого шума не наделала бы и футбольная команда двадцатифутовых крокодилов.
При этих словах он улыбнулся, но я все равно чувствовал себя паршиво. К тому же я наглотался соленой воды. Дарси похлопал меня по плечу рукой, твердой, как крокодильи роговые щитки, и добавил:
— Однажды я проснулся в своем каноэ и выстрелил трижды в бревно, прибившееся к нему. И ни разу не попал. Теперь вы будете держать этот конец сети, а я пойду и посвечу, чтобы крокодил не перескочил поверх сети, если он еще не ушел.
Я остался у конца сети, а Дарси пошел к ялику. Минуту спустя он уже плыл вдоль изогнутого ряда поплавков.
— Начните, пожалуйста, очень медленно вытягивать сеть из воды, — крикнул Дарси. — Не отрывайте грузил от дна, чтобы он не прополз под сетью.
Я потащил сеть. Вряд ли в ней был крокодил. Скорее всего, он уже вырвался на волю. Не было даже… ого! Что это такое? Сеть дергалась у меня в руке. Тащу, удвоив усилия. Что-то тяжелое. Это не рыба. Должно быть, это он! Свет блестит на водовороте ярдах в двадцати от конца Дарси. Над водой мелькает изогнутый хвост. Мы поймали крокодила.
— Пусть он запутается получше! — спокойно кричит Дарси откуда-то из-за света. — Вытягивайте его.
Я пошел по берегу, выбирая сеть, пока не добрался до Дарси. Мы вместе вытащили восьмифутового черного, с желтым брюхом крокодила, который даже не сопротивлялся. Дарси выстрелил ему в голову. А теперь попробуй-ка распутать сеть!
— Мне кажется, мы не должны тревожить вашу жену рассказами о том, как лазали в воду и охотились на крокодилов с сетью, — сказал Дарси по пути в лагерь. — Она храбрая маленькая женщина, но может неправильно понять нас и подумать, что мы по-глупому подвергали себя опасности.
Настроение мое испортилось еще больше, но я рассказал об этом Фиф только в Кэрнсе несколько недель спустя.
Мы с Фиф проснулись на заре. Надвигалось что-то ужасное. Небо придавило землю, оно накатывалось на нас с севера в виде гигантских клубящихся серых, как одеяло, туч. Стояла грозная тишина. На поверхности лагуны ни морщинки, вода как черное застывшее масло.
Приближался ливень… нет, ураган! Уж не сбросили ли в заливе какую-нибудь проклятую бомбу? Я выскочил из спального мешка и из-под противомоскитной сетки, разбудил Дарси, влез в лендровер и повернул его носом в сторону грозы, поставил на скорость и затянул ручной тормоз. Потом мы с Фиф стали бросать все самое ценное из наших пожитков в кабину, проклиная пожар, который прожег брезент.
Глядя на нас, Дарси стал хохотать. Он не вылезал из спального мешка, а только откинул угол противомоскитной сетки.
— Что вы делаете? — спросил он.
— Поглядите!
Я показал на небо.
— Недурно, правда?
— Пройдет.
— Но что же это, черт побери, такое?
— Кажется, это шторм на заливе. Над землей он затихает. Это признак приближающегося сезона дождей. Но опасности никакой нет.
Он был прав. Туча, которая, казалось, предвещала ураган, рассеялась над нами, уронив всего несколько капель дождя. Рассвет снова засиял над лагуной, и птицы начали летать, хлопать крыльями, прихорашиваться.
Мы быстро обработали пять крокодильих шкур, добытых вчера, погрузили их на лендровер и поехали в Яло-гинду. С ручным тормозом я перестарался, да так, что мы вместе с Дарси не смогли сдвинуть рычаг с места. Пришлось лезть под машину и отсоединять тяги.
Мы здорово поплутали, прежде чем выбрались на большую дорогу. Дарси сказал, что мы едем параллельно дороге в направлении Борролулы. Я считал, что он ошибается, но не знал, куда ехать. Фиф сказала, что надо ехать прямо, пока не доедем до главной дороги. Я мог поклясться, что солнце сбилось с пути. В конце концов мы выехали на колею менее чем в миле от лагуны, после того как битых полтора часа продирались сквозь высокую траву.
Затем перегрелся мотор, потому что радиатор оказался забитым семенами трав. У нас с Дарси ушло несколько часов на чистку радиатора и смену прокладки
под крышкой головки блока. Старая от перегрева пришла в негодность.
После полудня мы провели час, лежа в дренажных трубах у переправы через реку Грегори, погрузившись в приятно журчавшую прохладную воду, которая вымывала пыль из наших глаз. Когда мы разговаривали, голоса резонировали. Прушковиц бегал по трубам и мутил воду.
Одолев сорок пять миль, мы прибыли в Ялогинду слишком поздно, чтобы лечь спать, и слишком рано, чтобы отправиться в пивную. Однако Фиф с Прушковицем улеглись тут же у реки, а мы с Дарси пошли будить хозяина пивной.
— Он знает, что я, возможно, проведу здесь сезон дождей, — сказал Дарси. — Он будет только рад услужить нам.
Трактирщик был не совсем рад, но услужил. Стоун-бол Джексон спал в пивной, и мы разбудили его, чтобы вместе отпраздновать удачное путешествие вокруг залива.
- Предыдущая
- 21/28
- Следующая
