Одноклассница.ru - Тронина Татьяна Михайловна - Страница 51
- Предыдущая
- 51/58
- Следующая
– Какую Женьку?
– Твою подругу… Я тебе на сайте «Однокашники. ру» ее фотографии показывал. А Ника Одинцова? Девчонка на вид…
– Да пошли они все…
– Аля! Аля, ну сделай над собой усилие!
– Зачем? – Она поковыряла в носу, потом принялась сосредоточенно рассматривать палец.
– Фу… – Виктор стукнул ее по руке.
– Пашка, поди, ждет…
– Этот твой? Ждет? – с иронией воскликнул Виктор.
– А то… Нормальный мужик.
– Он – нормальный?!
– Отвези меня в деревню. Две недели, которые ты мне отмерил, давно прошли. Отвези!
– Не отвезу… Ты там совсем пропадешь.
– Ну и что… Тебе-то что!..
Эти бессмысленные, бесконечные разговоры никогда ни к чему не приводили. Аля существовала точно за каменной стеной, и к ней невозможно было пробиться.
Может быть, она не хотела бросать пить потому, что в трезвом виде очень хорошо осознавала, какой она стала и во что превратила свою жизнь? Вспоминала детство, юность, себя, такую чистенькую, примерную, папину дочку… Вспоминала своего ребенка?
Днем Виктор работал, а вечером выезжал калымить. Подвозил людей за деньги… Вот уж не думал, что до такого дойдет! Но за Алькино лечение надо было платить…
Сколько раз было – возвращается домой, а Альки нет. Он мог бы запирать ее, но боялся. А вдруг пожар? Как тогда она выберется из квартиры?
Он выходил искать ее.
В районе было много точек, где тусовались местные алкаши – скоро они уже знали Виктора в лицо.
Виктор обходил эти точки, рано или поздно натыкался на Альку, вел ее домой. Однажды она заснула под забором, простудилась (август месяц был, ночи уже холодные), свалилась с воспалением легких. Через месяц, слава богу, оклемалась, сбежала из больницы…
Каждый раз он находил ее. Вел домой.
– Алька, блин! Куда пошла… Бросай этого хрена… Алька, цыпа ты наша! – кричали им вслед пьяные голоса.
– Вить, пусти… Хорошие ж люди! Всегда наливают! – сопротивлялась Аля.
– Просто так? Бесплатно?
– Ну, не бесплатно… А чё, от меня убудет? – Она еще пыталась кокетничать.
– Ты спятила… – выговаривал Виктор Але. – А если они тебя заразят какой-нибудь дрянью?
– Ну и чё? Доктора сейчас хорошие, вылечат…
– Алька, ты же не такая!
– А какая? – с пьяным ехидством спрашивала она.
– Ты ангел. Ты чистая. Милая. Помнишь, ты стояла возле школы, смотрела на меня?..
– Блин, достал ты этой школой! – огрызалась Алька.
В середине октября она снова пропала.
Виктор с раннего утра калымил, потом, донельзя усталый, позвонил начальству и сказал, что на работу не придет.
– Завтра-то придешь, Ерохин?
– Приду…
– Приходи, а то мы без тебя не справимся.
Виктор вернулся домой к десяти. Альки не было. Он поехал ее искать, хотя глаза буквально слипались.
Возле «стекляшки» ее не было, за гаражами – тоже, на квартире одной пьянчужки, новой подруги Альки, – тоже… Виктор объехал все злачные места в районе. Без результата.
В городе стояло второе бабье лето. Солнышко, тепло, сыплются с деревьев желтые листья… Листопад такой, что даже дворники со своими метлами не справляются! В общем, благодать.
И тогда Виктор поехал в сторону школы, где он когда-то учился. Зачем? Он не знал. Потянуло вдруг, и все. Шестое чувство, интуиция…
Вышел возле кафе «Лукошко» – только там были места для парковки, – перешел через дорогу… Школа стояла чуть в глубине улицы, за реденьким палисадником, в котором обычно гуляли детишки, оставленные на продленку. Сейчас палисадник был пуст, еще шли уроки.
Опавшей листвы – по щиколотку…
Виктор свернул в сторону и вдруг увидел Алю. Он ее сразу узнал, несмотря на то что она была к нему спиной – шла, опустив голову. Ее кудлатые волосы, голубой плащ, который он собственноручно купил в торговом центре… Из-под плаща – тонкие щиколотки. Туфли на низком каблуке, новые.
Аля.
Если смотреть издалека, со спины – фигурка стройная, почти девичья. Как двадцать лет назад.
– Аля… – прошептал Виктор.
Вот сейчас она повернется, и он наконец увидит ее прекрасное, нежное лицо. Ее настоящее лицо.
– Аля! – громко закричал он.
Она вздрогнула, замерла. Потом начала медленно поворачиваться…
Сколько Алексей Грушин себя помнил, он всегда был в центре внимания. Всеобщий любимец, Лёха Грушин…
Вот в школе, например. Он не мог не дурачиться, не мог сидеть на уроках спокойно. К его каламбурам и выкрикам с места учителя давно привыкли и не реагировали. Лишь Максимыч иногда хватался за голову при очередной его выходке:
– Грушин, ну сколько можно!
– Андрей Максимович, я, может, в цирковое училище собираюсь поступать. На клоуна. А сейчас тренируюсь… – примерным голосом отвечал Леха.
Класс грохал от смеха.
Лехе Грушину очень нравилось, что его все любят, что все ему прощают – тем более что никаких особых злодейств он не творил. Так, просто дурачился. Милый и веселый Грушин…
Однажды он пустил слух среди одноклассников, что у Максимыча в лаборатории хранится настоящий яд кураре. И что вы думаете? Поверили, лопухи…
После школы Грушин служил. Вернулся, совершенно свободный, отдав долг Родине. Пойти учиться дальше?
А смысл? Вон после института народ все равно работает не по профессии. Челночат, торгуют на рынке, открывают кооперативы, биржи какие-то чуть не на каждом углу…
Поэтому Грушин в институт не стал поступать. Только время тратить. Трудился ночным охранником в одной конторе по продаже оргтехники.
Работа не пыльная, особых трудов не требовала – проверил вечером все замки, а потом спи всю ночь на диванчике… Но нет, не повезло – магазин ограбили, под покровом темноты вытащили со склада всю оргтехнику.
Грушина уволили.
Он потом служил смотрителем в зоологическом музее. Вот скука-то! Сиди на стуле, чучела вокруг эти пыльные… Коллеги – одни старухи, вечером и выпить-то не с кем! В те же годы на рабочем месте, можно сказать, познакомился с одной веселой девчонкой, Настей звали. Поженились, через год Машка родилась. Такая славная! Папку просто обожала… Ну как не любить такого веселого, доброго папку?!
Денег не хватало.
Настя стала скучной, пилила – найди нормальную работу, найди нормальную работу… А вот сама того не понимала, что на нормальной работе-то придется пахать! А пахать Леха очень не любил.
Он повадился ходить в казино – во-первых, надеялся выиграть, во-вторых, подальше от Настьки, которая и так уже всю плешь проела.
Иногда выигрывал, иногда приходилось занимать.
Однажды пришлось продать авто – старенькие «Жигули». Ох, Настька орала… А Машка пыталась папку защитить: «Папочка добрый, папочка хороший, не ругай его, мама…» Золото, а не ребенок!
Потом – хуже. Проигрался, пришлось занять у «братков». Проценты дикие… В результате продали «трешку». Жили втроем в «однушке».
– Ничего, отыграюсь! – подбадривал Леха жену с дочерью.
Но Настя перестала ему верить. В один прекрасный день ушла вместе с Машкой, хлопнув дверью. К родителям переселилась.
Очень Грушин переживал, особенно из-за дочки. В каждое их свидание она висела у него на шее, голосила:
– Папка, миленький, не уходи! Папка, помирись с мамой, пожалуйста! Я одни пятерки в школе буду получать, обещаю…
Иногда Грушин приносил ей подарки – если накануне выигрывал в казино. Он действительно хороший отец… Эх, если бы Настька это понимала!
С одноклассниками удалось один раз встретиться. Уж как они ему радовались… Любимец класса до сих пор.
Один раз Грушин вовремя не успел отдать долг – так его избили. Очень сильно. Чуть богу душу не отдал!
В первый раз задумался – как же избавиться от этого пристрастия к игре?
Один мужик (лежал в больнице на соседней койке) посоветовал:
– Ты, Леха, играй, но если выиграешь, то эти деньги не бери.
– Как это? – удивился, возмутился Грушин. – В казино их оставить? Дудки!
– Хорошо, не оставляй. Сожги.
- Предыдущая
- 51/58
- Следующая
