Война паукообразных - Хольбайн Вольфганг - Страница 26
- Предыдущая
- 26/35
- Следующая
Черити больше уже не пыталась задерживать его, а только молча смотрела ему вслед, пока он снова не исчез. Потом повернулась и пошла назад, в свою квартиру, где ее дожидались Скаддер и Харрис.
Еще даже не переступив порога комнаты, она через закрытую дверь услышала смех Скаддера. Оба мужчины сидели за столом и играли в шахматы, но это, очевидно, было лишь предлогом для удобной беседы, потому что с тех пор как Черити час назад покинула помещение, расположение фигур не изменилось. Ее немного удивило то, как быстро сдружились Скаддер и англичанин; собственно говоря, это было не в правилах Скаддера – за несколько дней проникаться доверием к человеку. Но с Харрисом дело обстояло по-другому. И Черити он тоже нравился. Он вызывал симпатию, и это нисколько не смогло изменить даже то недоверие, которое она испытывала к нему какое-то время. Но это недоверие не относилось к нему лично. Она все еще думала, что с Харрисом, а также с другими, так называемыми оставшимися в живых из спящей армии Гартмана, было что-то не в порядке. И если это действительно было так, то причиной этого являлись не поступки и поведение солдат, а что-то такое, что с ними сделали джереды.
Она отогнала от себя эту мысль, мельком улыбнулась Скаддеру и прошла мимо обоих к нише с кухонной плитой, чтобы налить себе чашку кофе. Ей не хотелось пить, но во рту у нее пересохло от долгого разговора. Прежде чем она поднялась к Стоуну, она полчаса провела с добровольцами, которых она впервые увидела два дня назад. Она задала им множество вопросов – и получила множество поразительных ответов. То, что утверждал Киас о методе джередов, в течение нескольких часов обучать людей во сне тому, что в нормальных условиях они усвоили бы за месяцы или годы, соответствовало действительности. Несмотря на то, что четверо мужчин и две женщины родились и выросли в колонии в Париже и за всю свою жизнь не видели даже такого простого прибора, как телевизор, они прекрасно разбирались во всех видах оружия и средствах передвижения, находившихся на базе. Черити была уверена в том, что если бы она задала им больше вопросов, то могла бы чему-нибудь от них научиться.
Во всяком случае, это не поколебало ее сомнения относительно ударной мощи ее импровизированного отряда. Что-то знать – это только одно, а уметь применить это на практике – это уже другое.
Она маленькими глотками отпила кофе, подошла к столу и доверительно положила левую руку на плечо Скаддера. Таким же естественным, почти бессознательным движением он взял ее пальцы и пожал их. Черити мельком улыбнулась. Это было одним из тех немногих положительных изменений, обращаться с которыми они научились за последние два дня. Между ними больше не осталось фальшивой робости. До сих пор она не говорила об этом со Скаддером, но была уверена в том, что он чувствовал то же самое: во время ее пребывания в гиперпространстве с ними что-то произошло. Будто бы на какое-то мгновение они стали одним целым. Черити уже больше не помнила об этом. Она лишь ощущала еще воспоминание о каком-то воспоминании, но само это ощущение было несказанно теплым и глубоким. На какой-то неопределенный по времени момент они делили друг с другом большее, чем кто-то когда-либо делал это до них, они чувствовали и разделяли мысли друг друга, свое тайное желание и тоску, а также и опасения.
– Как обстоит дело с партией? – спросила Черити, когда Харрис потянулся за пешкой, а потом снова отнял руку, не дотронувшись до фигуры.
– Боюсь, что не слишком хорошо, – сказал Харрис.
Скаддер махнул рукой.
– Не верь ни одному его слову. Он поддается мне нарочно.
– Я играю не особенно вдумчиво, – со смущенной улыбкой признался Харрис. – А если откровенно, то все это время я думаю о том, как бы мне с глазу на глаз поговорить с губернатором Стоуном.
Он вопросительно посмотрел на Черити:
– Не могли бы вы мне в этом помочь?
Черити отпила из своей чашки кофе и пожала плечами. Она сморщила лицо: кофе оставлял желать лучшего.
– Это зависит от того, о чем вы хотите говорить.
– Я все подсчитал, – ответил Харрис. – Мой оклад составлял тогда ровно двести фунтов в неделю. За пятьдесят семь лет мне армия задолжала уже где-то сто тридцать тысяч фунтов. Мне бы очень хотелось знать, получу ли я их и когда.
Какое-то время Черити удивленно смотрела на Харриса, затем она заметила в его глазах насмешливые огоньки и начала громко смеяться. Также засмеялся и Скаддер, в то время как Харрис с удивительным актерским мастерством сохранял абсолютно серьезную мину и даже изображал еще какое-то возмущение.
– Я вообще не понимаю, что здесь смешного, – сказал он. – Это куча денег.
– Мне бы ваши заботы, – покачивая головой сказала Черити и снова отпила глоток отвратительного кофе. Она на секунду подумала, что, возможно, что-то не в порядке с водой. Но, возможно, вся причина была в ней. Черити в это утро проснулась с сильной головной болью и неприятным привкусом во рту и, в сущности, целый день чувствовала себя не особенно хорошо. Вероятно, в последние месяцы она просто взяла на себя слишком большую нагрузку. Наверное, даже и профессиональной героине время от времени нужен перерыв для отдыха.
– У вас совершенно другие заботы, – сказал Харрис, когда она снова повернулась к нему.
Прежде чем ответить, Черити обменялась со Скаддером быстрым взглядом. Она спросила себя о том, рассказал ли индеец Харрису о ее подозрении.
– Возможно, что заботы – это слишком громко сказано, – призналась она. – Я…
Какое-то мгновение она подыскивала слова И вышла из затруднительного положения, смущенно улыбнувшись.
– Просто слишком много всего, – сказала она. – И все происходило так быстро. Вы, вероятно, не сможете этого понять, Харрис. Но мне просто очень нелегко так вдруг сразу смотреть на джередов, как на наших союзников.
Харрис кивнул. Он взял маленькую пешку, но не сделал никакого хода, а начал играть маленькой фигуркой.
– Почему же мне этого не понять? – спросил он.
– Потому что вы лишь несколько дней назад вышли из спального отсека, – ответила Черити. – Все здесь должно быть для вас новым и пугающим, таким же, как когда-то для меня, когда я проснулась.
Харрис кивнул.
– Я ужасно испугался, когда первый раз увидел эти паучьи лица, – сказал он.
– Так же, как и я, – ответила Черити. – И все-таки в наших ощущениях есть разница. Видите ли, Харрис, – я в течение месяцев сражаюсь с этими существами. Скаддер всю свою жизнь знает их, как своих врагов. Я видела, как они убивали людей и сравнивали с землей целые города. Я преследовала таких существ, как Киас, и они преследовали меня. Они убивали моих друзей. Знаю, что это неправильно и, возможно, глупо, но я не могу вдруг так сразу переделать себя. Мне необходимо время, чтобы понять, что они вдруг должны стать нашими друзьями.
Харрис перестал крутить в руках маленькую фигурку из слоновой кости.
– Должны стать? – спросил он.
– Стали, – пожимая плечами, поправилась Черити. – Или, по крайней мере, нашими союзниками.
– Вы им не доверяете. – констатировал Харрис.
Черити энергично покачала головой.
– Это не так, – сказала она. – Я знаю, что могу им доверять. Джереды не лгут. Они злейшие враги Морона. И я даже верю, что они сдержат слово и отдадут нам назад наш мир, если им удастся разбить моронов. Но только…
Она замолчала, снова пожала плечами и вздохнула.
– Видите ли, я не могу даже выразить этого словами. Возможно, это зависит от меня. Я просто чувствую себя не в своей тарелке, с тех пор как они снова здесь.
– Может быть, это и есть главная причина, – предположил Харрис и быстро поставил шахматную фигуру на прежнее место. – Я не психолог, но, думаю, что могу себе представить, что с вами происходит, капитан Лейрд. Примерно то же самое, что и со мной, когда я в первый раз поднялся вверх на лифте и увидел все эти… создания, которые захватили в свои руки бункер. Я думаю примерно так же, как и вы – полагаю, что они действительно стоят на нашей стороне. Но я не уверен, что мы когда-нибудь сможем стать друзьями.
- Предыдущая
- 26/35
- Следующая
