Все красное - Хмелевская Иоанна - Страница 7
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
— Потерялся, быть может, один ключ? Пропавшим стал? Пребывают они где?
— Преимущественно у нас в сумках. Или в карманах…
— Секундочку, — прервала нас Алиция. — Я не могла найти своего, помнишь?
Г-н Мульгор сразу заинтересовался, где Алиция хранит сумку. В конце концов установил, что сумочка Алиции стояла вчера как обычно в передней, на комоде. Вынуть из неё ключ, сделать оттиск и положить обратно можно было запросто. С таким же успехом эту операцию можно было произвести у неё на службе. Отправляясь, например, на завтрак, Алиция оставляла сумочку на столе.
Алиция ужасно расстроилась:
— Значит, у кого-то есть ключ от моего дома? Что же теперь, менять замки? Одуреть можно! Может, все-таки какое-нибудь окно было открыто?..
— Сейчас проверим! — разволновалась Зося и сорвалась с места.
Мы двинулись обходить дом, поочерёдно отворяя все двери и проверяя окна, и наконец добрались до комнаты, из которой вёл вход в ателье.
— Ну вот, — сказала Алиция удовлетворённо. — Какое счастье!
Двери из ателье в сад были открыты настежь.
— Холера! — расстроилась Зося.
— Не огорчайся, — утешила её Алиция. — Я даже рада. Чертовски не хотелось бы менять замки!
Мы вернулись обратно к столу и продолжили беседу. Эльжбета привела Казио в одиннадцать. Посадила на диван, дала какой-то журнал и пошла мыть голову. Казио сидел спокойно и не мешал, что её несколько удивило. Теперь уже не удивляет.
— Ради бога, ищи письмо! — потребовала я, когда г-н Мульгор наконец ушёл, а Эльжбета, Зося и Павел пошли спать. — Если ты его не найдёшь в ближайшее время, это плохо кончится!
— Что, прямо сейчас? — возмутилась Алиция. — Три часа ночи! Мне утром на службу!
— По такому поводу можешь и опоздать: не советую слишком тянуть, разве что хочешь избавиться ещё от пары друзей. И от себя в том числе.
— Думаешь, он и дальше будет продолжать в том же духе? — удивилась Алиция и открыла стоящий у стены сундук для постели.
— Уверена, что на этом не кончится. Разве что его поймают… Ты что, надеешься найти письмо здесь?
Алиция рылась между подушками и пледами.
— Не знаю. Во всех разумных местах я уже искала. Кто-нибудь мог убрать его вместе с постелью. В этом доме все все убирают…
На всякий случай я сама заглянула в сундук, но никаких писем там не обнаружила. Алиция добралась до самого дна, нашла коробку спичек, запихнула все обратно и начала медленно закрывать крышку.
— Так, подумаем. Зося отпадает, но Павел?.. Молодёжь теперь такая странная… Может быть, это такая шутка? Твои дети как?
— Благодарю, здоровы. Убийств они до сих пор не совершали, если ты это имеешь в виду, и в ближайшем будущем, по-моему, ничего такого не планируют. Шутят иначе.
Алиция пожала плечами, тяжёлая крышка сундука выскользнула у неё из рук и захлопнулась с пушечным грохотом. Минутой позже на пороге появилась Зося в пижаме, с бледным лицом и безумными глазами.
— Что случилось? Кто-то стрелял?!
— Ничего, это я, — вздохнула Алиция. — Я разбудила тебя? Извини. Ищу письмо от Эдека.
— Боже мой, — сказала Зося, хватая ртом воздух, — в этом доме можно с ума сойти!
— Бери пример с Эльжбеты, — посоветовала я.
— Эльжбета! — фыркнула Зося. — В Эльжбету можно стрелять из пулемёта… Она без нервов!
— Тем более бери с неё пример.
— Поищи на кухне, — предложила я без особой надежды. — Если уж искать в дурацких местах, то последовательно.
Заодно решили сварить кофе. Алиция надумала вообще не идти на службу, признав, что два убийства подряд, даже если одно из них не совсем удачное, достаточное оправдание.
Алиция погасила огонь под чайником и всыпала нам по две ложки кофе в чашки. Я думала о своём.
— Если серьёзно, — сказала она, садясь за стол, — кто из них на самом деле мог это сделать? Эва кажется мне вполне возможной кандидатурой.
— Почему? Зачем ей, к дьяволу, убивать Эдека? Видела его первый раз в жизни!
— Второй, — поправила Алиция. — Первый раз они встречались в Варшаве. Привозила ему от меня кисточки для бритья.
— И это произвело на неё такое впечатление, что при следующей встрече сразу его укокошила?
— Дура. Могла сделать какую-нибудь глупость. Была одна без Роя… Эдек об этом узнал…
— С таким же успехом его мог убить Рой. Чтобы не болтал. От любви к Эве.
— Теоретически это возможно. Никогда бы не подумала, что датчанин может до такой степени влюбиться, — добавила Алиция задумчиво.
— Эва очень хороша, — буркнула я. — Меня бы это не удивило. И не такое совершали ради прекрасных дам. Никак только не могу вообразить, что она могла сделать в Варшаве. Кстати, ты в холодильнике искала?
— Холодильник — это уж слишком! — запротестовала Алиция, но встала и открыла дверцу. — Ничего тут нет. Я тоже себе не представляю. Ведь не хахаль же? Кто теперь убивает из-за хахаля?! Кто там ещё остаётся?
— Анита. Кроме нас, только она.
— Она бывала в последнее время в Польше?
— В Польше не появлялась почти год. Но могла что-то натворить и два года назад. Она знала Эдека?
— Не знаю. Наверное, нет. Ничего через неё не посылала. А она не слишком легкомысленна?
— Для чего? Для убийства? Считаешь, что преступления совершают только люди солидные?!
— Нет, я имела в виду, что ей на все наплевать. Её ничего не интересует до такой степени, чтобы ради этого убивать. Она слишком ленива!
— Ну да, чтобы совершить преступление, нужно быть работящим человеком. Она ленива только в области домашнего хозяйства. Что-то ничего у нас не выходит. Может, лучше подумаем, у кого из них есть алиби?
К рассвету нас окружали исключительно преступники и преступницы разного пошиба. Наконец мы пошли спать, ужасно поругавшись по поводу методов установления алиби. Назавтра Алиция с самого полудня искала письмо. Сидела за письменным столом и выкладывала на него чудовищную кучу бумаг. Под вечер я не выдержала:
— Сомневаюсь, найдёшь ли ты его таким методом. Может, лучше искать дедуктивным путём? Что ты делала, когда пришло письмо?
— Откуда я знаю, когда оно пришло? — отмахнулась Алиция.
— Проверь по календарю. Ты ведь записываешь, когда получаешь письма?
— Конечно, но календарь куда-то пропал. Может быть, оставила в конторе.
— Может, ты и письмо оставила в конторе?
— Нет, я его получила дома вместе с другими.
— А ты уверена, что не постирала его в стиральной машине?
— Ну, я бы заметила, когда вынимала бельё…
— Оно могло быть в кармане халата…
Алиция бросила на меня мрачный взгляд и ушла в свою комнату, старательно закрыв за собой дверь.
Зося, твердившая, что хозяйственные дела действуют на неё успокаивающе, приготовила, наконец, обед. Павел накрывал на стол.
— Не знаю, все ли в порядке с этим обедом, — сказал он мне вполголоса. — Завтрак у нас как-то проскочил, а теперь немножко страшновато все это есть.
— Ты действительно думаешь, что твоя мать всех убивает? — заинтересовалась я.
— Нет, но кто-нибудь мог подсыпать. Не знаю, что мы там будем есть…
Я заглянула в кастрюлю…
— Картофель вроде в порядке, кукуруза из банки, рыба мороженая, мы её купили сегодня собственноручно вместе с салатом.
— Помидоры! Было в винограде, может быть в помидорах. Нужно сначала дать кому-нибудь попробовать.
— Кому? У тебя есть на примете какая-нибудь жертва?
— Я тут видел кота в саду, он, по-моему, беспризорный. Можно дать коту.
— От помидоров он будет в восторге… Кроме того, я против издевательства над животными. Человеку ещё могла бы предложить…
— Обед на столе, — сказала Зося.
— Я нашла счёт, который потеряла два года назад, — меланхолично сказала Алиция, выходя из комнаты. — Хорошо простирался, ничего не разберёшь.
Приблизительно к середине обеда она отложила бумаги и села за стол. Была очень задумчива. Мы разговаривали тихо, чтобы не мешать её умственной деятельности.
— Павел, поставь воду для кофе… — произнесла Зося.
- Предыдущая
- 7/35
- Следующая
