Фолиант смерти - Бурносов Юрий Николаевич - Страница 37

– С чего мне верить тебе, камриец? – прищурился сатр. – Что, если книга у тебя и именно ты хочешь раздобыть секрет?

О-па…

А вот этого вопроса Марк от правителя Ларса никак не ждал – слишком простым выглядел правитель Ларса, слишком глупым и прямолинейным.

Но ведь додумался…

И действительно – с чего бы ему верить троице путешественников? Почему бы именно им, а не каким-то придуманным грабителям, не возжелать поставить весь мир на колени?

– Я не знаю, чем доказать свою искренность, – склонил голову Марк. – Я могу надеяться, что вы просто поверите мне.

– Ты хочешь слишком многого. Если я поверю тебе и ошибусь, ты не хуже моего знаешь, чем это может закончиться для всех нас.

– Представляю. Но если вы не поверите, я прекрасно знаю, что действительно случится дальше.

– Пока трафарет в гробнице, всем нам не о чем беспокоиться, – гордо заявил сатр.

– Боюсь, вы ошибаетесь. Если они раздобыли книгу, добраться до трафарета им тоже не составит труда.

– Нет, они не смогут его выкрасть, – уверенно сказал правитель Ларса.

– Они – смогут. Вы даже не представляете, на что они способны.

Некоторое время сатр молчал, задумчиво глядя на противоположную стену, будто мысленно разбирая ее, кирпичик за кирпичиком.

– Почему бы мне самому не уничтожить трафарет? – задал вопрос он.

– Пока книга у них, этого лучше не делать. Уничтожить трафарет необходимо вместе с мемуарами Луиджи.

– Пожалуй, ты прав, – признал старик. – Но я не могу! Не могу просто отдать вам трафарет! Мои предшественники давали торжественную клятву, что он никогда не покинет стен гробницы!

– Клятва – это святое, – кивнул Бойз. – Но никто, даже ваши многоуважаемые предшественники, не мог предположить, что мемуары Малеро попадут в руки к негодяям, которым человека прихлопнуть – что муравья раздавить.

– И снова ты прав… Но ты – чужеземец. Я бы мог поверить ларсцу, но не… – сатр стал говорить все тише и тише, покуда не замолчал вовсе.

Вожди недоуменно переглядывались, озадаченные поведением старика. Он же тем временем задумчиво кусал нижнюю губу и смотрел на троицу путешественников.

А потом встал и промолвил:

– Я требую испытания.

Зал мгновенно ожил. Вожди принялись спорить.

Марк повернулся к дворфам.

– О чем он говорит? – полушепотом поинтересовался сыщик.

– Не знаю, – пожал плечами Молот. – Я что-то слышал, но, если честно, не помню, что именно.

Бойз вновь повернулся к сатру. Тот стоял и смотрел на троицу путешественников, не обращая внимания на окружающий шум.

Потом он вновь взял слово, и разговоры стихли сами собой:

– Испытание докажет чистоту ваших помыслов. Прошедший испытание становится другом Ларса. Если вы пройдете испытание, я позволю вам забрать трафарет.

– И в чем состоит испытание? – поинтересовался Марк.

– Вам следует пройти тропой первых.

– Тропой первых?

– Это дорога, которой первые ларсцы пришли из Камрии к месту, где ныне находится Джуга. Пролегает она через горы, множество пещер встретите вы по пути… О некоторых ходах сего лабиринта помнят сейчас лишь единицы. За то время, что тропа покинута, ее посещали только чудища вроде медведей, волков да различные монстры. Так что испытание будет не из легких. Но мы, все собрание, верим, что чистый сердцем избежит смерти и выдержит эту дорогу.

Марк про себя проклял графа, Малеро и Хирба Могучего, а также все честное собрание и главного его участника – сатра.

Бойз никогда не мечтал стать героем. Вовсе не потому, что начисто был лишен фантазии.

Просто он всегда смотрел на вещи реально и прекрасно понимал, что настоящие герои долго не живут.

О скорейшей кончине в пасти дракона или от чар коварных чародеев Марк никогда не грезил и даже, напротив, сторонился этих безумных идей.

Ко всему, он не подходил на звание героя еще и по физическим кондициям.

Но сейчас, похоже, шутница судьба милостиво предоставила ему шанс испытать себя на прочность в схватке с обитателями заброшенных подземелий и пещер. Избежать сего действа вряд ли удастся, от ларсцев можно ожидать любого сумасбродства, так что лучше соглашаться.

Так есть хоть какой-то шанс!..

– Итак, – молвил сатр. – Что вы решаете, путники?

– Я – «за», – сказал Марк тихо, обращаясь к Камнеглотам. – Вы что думаете?

– Тогда мы тоже «за», – безразлично пожал плечами Молот. – Куда ты – туда и мы. Мы договаривались идти с тобой до конца, так что хоть в пасть к дракону.

– Мы согласны, – сказал Бойз, снова поворачиваясь к сатру. – Мы согласны на испытание.

По залу пронесся гул одобрения. Ларсцы любили смельчаков.

И сумасбродов.

– В таком случае завтра же вы будете отправлены нашими магами ко входу в пещеры. Пока же можете отдохнуть – я повелю слугам разместить вас в комнатах для гостей.

– Благодарю, – сухо сказал Марк.

Для чего устраиваются подобные испытания, он не понимал никогда. Сила, ловкость проходящего испытание – все это оно действительно может проверить.

Но, черт побери, как оно выявляет чистоту помыслов, искренность?!

Неужели ларсцы настолько глупый народ, что веруют, будто пара убитых медведей – признак открытого и доброго сердца? А тот, кто носит меньше двух волчьих шкур, – злодей, который только и ждет момента для удара в спину?

Полный абсурд.

А, впрочем, какая теперь разница?

Троица друзей покинула зал собрания. Едва они переступили порог, дворецкий велел им подождать. Спустя пять-десять минут к путешественникам подошел мужчина в коричневых одеждах и с поклоном предложил сопроводить до выделенных сатром комнат.

Друзья спорить не стали, и слуга повел их на верхние этажи по широкой лестнице из мрамора.

Поднявшись на третий, посланец сатра прошел по коридору налево и остановился у одной из дверей. Ключ провернулся в замке, и путники вслед за слугой вошли в огромную и совершенно безвкусно обставленную комнату.

Чувствовалось, что обстановкой занимались ларсцы – грубоватые и простые, для которых важно только наличие самого необходимого.

Это имелось в наличии, что уж спорить.

Но пара-тройка картин или иные украшения могли бы сделать комнату много уютней.

Хотя не все ли равно – путешественникам здесь ночь коротать, назавтра уже, что называется, «в бой».

Слуга раскланялся и собирался уходить, когда Марк окликнул его.

– В чем дело? – спросил «коричневый» с учтивым поклоном.

– Наши вещи остались в трактире «Последний приют»… как и наш друг Хайн. Не могли бы вы сопроводить сего господина до дверей этой комнаты, а также перенести сюда наши пожитки?

Ларсец некоторое время стоял, задумчиво глядя в потолок и одними губами повторяя услышанное, после чего неуверенно кивнул:

– Мы попробуем.

– Попробуй, – кивнул сыщик.

– Это все?

– Да.

– Отлично. – Слуга улыбнулся и поспешно выскочил из комнаты, опасаясь, что проклятый камриец угостит его еще одной порцией заумных словечек.

– Черт возьми, Марки, даже я с трудом понял, чего ты от него добиваешься, – ухмыльнулся Молот, усаживаясь на кровать. – И где ты так говорить научился?

– В Сартоне меня бы поняли, – возразил Бойз.

– Ну да – граф да его дочурка, ну, и Старый Ишак, – согласился старший Камнеглот. – Хотя насчет последнего сомневаюсь – старикан последнее время совсем сдал.

– Ну почему только трое? В любой таверне…

– …тебя бы хорошенько поколотили, Марки, – встрял в разговор Боровик. – Что уж говорить про местных? Если бы ты и в «Приюте» нечто подобное задвинул… думаю, даже мы б с братцем не спасли!

– Будет вам, – отмахнулся сыщик, усаживаясь на соседнюю койку. – Ну сказал, что уж теперь?

– Просто впредь будь осторожней, – подмигнул ему Молот. – Ларсцы – простые люди, которые сначала бьют, а потом думают. Так что им твои словесные обороты – до известного места. Как говорится, будь проще, и люди к тебе потянутся.

– Я учту, – с улыбкой кивнул Марк.