Щит Найнавы - Астахов Андрей Львович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая

Белая мгла рассеялась. Каста, не смея пошевелиться, повела глазами по сторонам. Нэни Береника была рядом.

– Я…я видела, – прошептала Каста, глядя на настоятельницу. – Это все было со мной. А я забыла, все забыла. Как я могла это забыть!

– Ты вернулась, – Береника ласково провела ладонью по ее волосам. – Прошлое вернулось, дочка. Твой путь продолжается.

– Матушка, я не знаю, что и сказать. Мне хочется плакать от боли и счастья.

– Сейчас не время для слов. И для слез тоже. Вам всем нужно уходить отсюда. Ты поможешь мне, если позаботишься о мальчике.

– Нэни! – В дверях храма появились Криспила и ее айджи. – Всадники, нэни.

– Где принц? – спокойно спросила Береника.

– Я здесь, нэни, – Оваро вошел в храм, приблизился к настоятельнице. – Там какие-то всадники. Они еще далеко, но они едут сюда.

– Это Клоч, – ответила Каста. – Криспила, верни мне мое оружие.

– Мы будем драться? – спросил Оваро, и его темные глаза радостно сверкнули.

– Вы не справитесь с ними, – сказала Береника. – Вам нужно уходить отсюда.

– Мы не сможем уйти, – Каста посмотрела на мальчика. – Я…

Береника сделала ей знак замолчать. Потом подошла к статуе Гелеса и привела в действие какой-то скрытый механизм. Каменный алтарь с глухим шорохом сдвинулся с пьедестала, и открылся квадратный люк, ведущий под землю.

– Этот ход выведет вас к реке, – сказала настоятельница. – Факелы и огниво найдете в каменном ящике справа от входа в пещеру. Мой принц, Криспила, уходите быстрее!

– А ты? – спросил принц.

– Я не могу уйти, – ответила Береника. – Гойлон мой дом. Я не могу и не хочу его покидать. Здесь моя семья и вся моя жизнь.

– Это плохие люди, нэни, – сказал принц. – Они могут тебя обидеть.

– Они не посмеют. Меня защитит Гелес. Криспила, торопитесь!

– Мы поняли, нэни, – Криспила повернулась к принцу. – Вы готовы, мой принц?

– Готов, – Оваро шагнул к настоятельнице. – Прощай, нэни. Я обязательно приеду в Гойлон еще раз. И мы снова встретимся.

– Конечно, – Береника поцеловала мальчика. – Спешите, вам нельзя здесь оставаться.

По команде Криспилы две айджи спустились в люк разведать дорогу. Принц Оваро храбро соскочил в темноту хода следом за ними. Каста наблюдала, как телохранители принца исчезают в тайном ходе одна за другой. Прежде чем присоединиться к своим людям Криспила бросила к ногам Касты ее мечи.

– Ты с нами? – спросила она.

– Да, – ответила Каста. – Идите, я догоню.

Капитан айджи кивнула и сошла в люк. Береника проводила ее взглядом, затем посмотрела на Касту.

– У нас есть еще несколько минут, – сказала она. – Я постараюсь быть очень краткой, но думаю, ты все поймешь. Принцу Оваро угрожает большая опасность. Не наемники, не Айоши. В Хеалад вернулась сила, которая владела этой землей до прихода народа Дракона. Когда-то остров принадлежал зверодемонам-фамарам. Потом санджи сумели одолеть их, но сейчас они возвращаются. Если им удастся открыть бездну Абиссалиума, Теневая Сторона получит могучего союзника, а принц Оваро погибнет. Весь Хеалад станет огромным кладбищем.

– Я должна защитить принца?

– Да. Его предали все. Я прошу тебя ему помочь. Когда принц будет в безопасности, найди человека по имени Книжник. У него дары Забытых, которые ты получила от других богов. Но сначала позаботься о принце. А я дарю тебе свой Щит. Когда-то он был одной из Реликвий. Это все, чем я могу тебе помочь.

– Ты мне уже помогла, – Каста опустилась на колено, поцеловала край мантии настоятельницы. – Где мне искать Книжника?

– Думаю, он направляется в Арк. Это на юго-восток от Гойлона. Я просила его разузнать о тебе в Дреммерхэвене, но теперь в этом нет нужды. Книжнику понадобится твоя помощь, чтобы попасть в Гробницу Дракона. Вместе вы сможете остановить фамаров. Ступай.

– Ты говорила про Щит.

– Он с тобой, – улыбнулась Береника. – Мой Щит – это мое благословение. Если хочешь, можешь сделать его видимым. Просто возьми в руки самый дорогой для тебя предмет и подумай обо мне. Вспомни мое имя.

– Какое из двух, Мать-Богиня?

– Человеческое. То, под которым меня запомнят люди.

– Я поняла, – Каста поклонилась настоятельнице. – Я все сделаю, как ты сказала.

– Знаю. Благословляю тебя, дочка. А теперь иди. Они уже близко.

Площадь перед храмом была пуста. Порывы ветра гоняли по ней пыль, а у приземистого деревянного здания слева от храма стояли, сбившись в кучку, оседланные лошади. Клоч довольно хмыкнул.

– Он здесь, – сказал он тоном охотника, загнавшего добычу. – У лошадей на попонах гербы дома Эдхо. Всем спешиться! Предстоит драка с айджи.

Ла Бьер не ответил своему командиру. Он первым увидел пожилого человека в темной одежде, который вышел из здания, постоял мгновение, разглядывая незваных гостей, и побежал навстречу всадникам, размахивая руками.

– Уходите! – кричал человек. – Здесь чума! Уходите!

– Чума? – Клоч соскочил с седла, повернулся к бежавшему. – Ты кто такой, задери тебя демоны?

– Я брат Оври, врач, – человек подбежал к наемникам, остановился, тяжело дыша. – Уходите отсюда. Здесь моровая болезнь. Вы заразитесь.

– Болезнь? – Клоч недоверчиво хмыкнул. – А как же принц Оваро? Он что, заговоренный?

– Здесь нет никакого принца, – Оври снова замахал руками в отчаянной попытке убедить наемника. – Здесь больные чумой. Если вам дорога жизнь…

– Нам-то она дорога, – ответил Клоч. – А тебе, братец, нет. Потому что ты врешь. Хотя нет, не врешь. В Гойлоне действительно появилась чума. И это чуму зовут Клоч. Где принц, лекаришка?

– Здесь нет никакого принца, – Оври невольно попятился назад. – Здесь только я…

– Бесполезный кусок дерьма, – Клоч молниеносным движением выхватил меч и рубанул Оври наискосок. Доктор, хватая ртом воздух, ничком повалился в пыль. – За мной!

Наемники соскочили с коней. Дантист ударом ноги распахнул дверь в лазарет и сразу почувствовал резкий запах лечебных трав и мазей.

– Ненавижу этот запах! – пробормотал он, поморщился, покрутил головой, но пошел дальше.

В большой общей палате были больные – в основном, старики. Они лежали, натянув на себя одеяла, боясь пошевелиться, и смотрели на незваных гостей испуганными глазами. И еще здесь была молодая женщина с огненно-рыжей шевелюрой и злыми зелеными глазами. Она настороженно и пристально смотрела на наемников.

– Надо же, какие тут монахини! – присвистнул Клоч. – Знал бы, давно ушел бы в Гойлон монашить. Где принц?

– Здесь больные, – сказала рыжая. – Нет тут никакого принца. Или сам не видишь?

– Больные? – Клоч поднял руку. – Сейчас мы их полечим. Парни, арбалеты!

Рыжеволосая женщина с ненавистью наблюдала, как наемники взводят и заряжают арбалеты. Клоч взмахнул рукой, защелкали тетивы, стрелы полетели в больных. Много стрел. Когда стихли крики и стоны, Клоч снова перевел взгляд на монахиню.

– Говоришь, тут больные? – спросил он. – Все, нет больше никаких больных. Где принц?

– Ты убийца! – прорычала Кеннег, сжимая кулаки. – Мерзкий ублюдок. Гелес проклянет тебя за твою жестокость.

– Да, я убийца. А ты у нас хорошая и красивая. – Клоч засмеялся. – Небось, смотришь на нас и думаешь: "Сейчас эти мерзавцы станут меня насиловать! То-то я разговеюсь!" Ведь так, рыжая? Ты ведь поди уже не год и не два без мужика. А невозделанная дырка свербит по ночам. Свербит?

Кеннег плюнула в Клоча. Дантист спокойно вытер плевок со своей кирасы.

– Парни, что будем делать? – спросил он. – Поможем святой душе прочувствовать радость жизни перед смертью?

– Да я не против! – хохотнул один из наемников, поедая Кеннег глазами.

– С радостью, – дюжий чернобородый детина вышел вперед, начал расстегивать пояс. – Люблю рыжих!

• Предыдущая
• 30/62
• Следующая