ТТ, или Трудный труп [Покойник в прямом эфире] - Хмелевская Иоанна - Страница 3

• Предыдущая
• 3/68
• Следующая

– У меня тоже была такая жизненная катастрофа.

– Так давно ведь, ты успела к ней привыкнуть, а у меня свеженькая, вчера разразилась. Вернее, сегодня ночью.

– И ты привыкнешь. А сейчас расскажи обо всем спокойно и по порядку. Не о Доминике и казино, о них я и так все знаю, а о трупе.

– Да это же все взаимосвязано. У Доминика нет алиби, потому что я его оставила из-за казино, и теперь у него такие неприятности…

Я попыталась уточнить:

– Ты оставила Доминика, когда он его убивал?

– Кто?

– Ну Доминик твой. Погоди, что ты? Успокойся! Если не Доминик, так этот, как его… убийца. Преступник.

Марта сгребла с кухонного стола две банки пива и один стакан:

– Знаешь что, давай лучше присядем в гостиной, а то у тебя, когда стоишь, мозги совсем не работают. Но в общем-то ты права, то есть не знаю, права ли, только вот, сдаётся мне, неизвестно, когда он его убивал.

Я прихватила оставшийся стакан, хотя принципиально в последнее время перестала пить пиво, потому как худела. Ну да один разик можно себе позволить. Мы наконец уселись в комнате, вернее, я уселась, а Марта, свернувшись клубочком в углу дивана, ещё немного поскулила, уткнувшись в круглую подушку. Потом малость успокоилась и отхлебнула из стакана.

– А теперь рассказывай все толком и по порядку, – железным голосом потребовала я.

Мартуся вздохнула:

– Ох, а я-то надеялась, что трупом займёшься ты, я же погружусь в свои собственные беды. А ты вон какая…

– Займусь, займусь трупом, не беспокойся, как только узнаю, в чем дело. Где же ты его нашла?

– Нашла не я, а где – в «Мариотте».

– Повтори!

– В «Мариотте». А что?

Сразу вспомнился вчерашний день, как ни старалась я его засунуть в самый дальний уголок памяти. Похоже, сегодняшний будет у нас весьма продуктивным.

– Холера! – мрачно пробормотала я. – Это мой труп.

Марта поперхнулась пивом, забрызгав весь стол.

– Пожалуйста, предупреждай меня о своих сенсациях, хотя бы когда у меня пиво во рту. И пива жалко, и скатерть. В каком смысле он твой? Ты кого-то кокнула ради нашего сценария? Он нам подходит?

– Это ты должна знать, что нам подходит. Кажется, с этого ты и начала, когда ворвалась ко мне в неурочное время, не так ли? Что же касается трупа, я в нем ни за что не признаюсь, не могу признаться, теперь уже по двум причинам. Ну так рассказывай, у тебя-то он почему всплыл?

Марта тоже озадачилась, спустила ноги на пол, села нормально, вылила в свой стакан остатки пива из банки.

– Теперь вижу – лучше бы нам его придумать, – вздохнула она.

– Придуманный у нас уже есть. Клошар. И я не уверена, что он такой уж совсем выдуманный.

– Какой клошар? – не поняла Марта.

– Парижский.

– И что он делал, этот твой клошар? Хотя эти бродяги, как правило, обычно ничего не делают.

– Этот тоже, просто лежал.

– Где лежал?

– На Монмартре. В районе Клиши.

– Мне это ни о чем не говорит, в Париже я была всего раз. Объясни по-человечески.

Клошар лежал тогда на тротуаре, прикрывшись грязным мешком. Этакая куча тряпья, из-под которой торчали ноги. Моё внимание он привлёк лишь потому, что я припарковалась рядом и перебралась на место пассажира, где не так пекло солнце, а мне предстояло неизвестно сколько простоять здесь в ожидании сына. Время от времени я поглядывала на бездомного бродягу, гадая, мёртв он или просто спит. Полнейшее равнодушие прохожих к лежащему человеку было просто удивительно. Наверное, соизволят подойти, разве что когда начнёт вонять. За этим дело не станет, в такую-то жару.

Я поведала Марте о клошаре, и она помчалась к холодильнику за третьей банкой пива. За пивом мы стали прикидывать, насколько клошар сгодится для сценария.

– Но я ни в коем случае не соглашусь переносить действие в Париж, – решительно заявила Марта. – Надеюсь, ты понимаешь, я лично ничего против Парижа не имею, но ведь эти… как бы поэлегантнее выразиться… финансовые крокодилы ни в жизнь не согласятся. В нашей же стране, что бы там о ней ни говорили, трупы с улиц пока подбирают.

Я кивнула:

– Вот поэтому и расскажи наконец о нашем отечественном трупе. Любопытно, какую глупость я отколола на сей раз. Нет, сначала ты, я потом. Когда все это происходило?

– Сегодня. То есть вчера. Минутку, ты конкретно о чем?

– Конкретно пока не знаю, интересует, с чего все это началось и когда?

– Когда – даже затрудняюсь сказать, не поймёшь, что тут было началом. Ты имеешь в виду преступление или мои душевные переживания?

– И то, и то, если они взаимосвязаны. Слушай, что-то сегодня мы никак с тобой не можем договориться.

– Факт, сегодня у нас получается не того… А взаимосвязаны или нет?.. Со стороны поглядеть – вроде бы связаны, но на коленях клянусь, я лично никого не убивала. И Доминик тоже. Он на это просто не способен, уж за него я ручаюсь. Хотя… Знаешь, вот сейчас подумала. Он так на меня разозлился, Что, может, в нервах…

Нет, надо принимать меры и устроить Марте допрос по всем правилам. Сходила в кухню ещё за пивом, а заодно принесла сыр и нож, чтобы больше не бегать.

– А теперь ты станешь отвечать на мои вопросы. Итак, когда ты вчера бросила Доминика и отправилась в казино?

– В десять вечера, около того.

– А где вы вообще были?

– В «Мариотте».

– Почему вы, черт побери, оказались в «Мариотте»? Говори толком.

– О боже, я страдаю, а ты придираешься к мелочам! Ну ладно, ладно, не злись. Вчера мы ожидали прибытия американского продюсера, ведём с ним переговоры о совместном производстве, участвуют многие знаменитости, я всячески заинтересована в этом проекте, потому как тоже причастна, вот вчера мы и ожидали его.

– Где? Поточнее.

– В кафе, где же ещё? Поточнее… Явились в девятнадцать часов пять минут в «Мариотт», в эту, как её… не «Балладина», но тоже словацкий… ага, «Лилла Венеда».

– Знаю, рядом со входом в казино.

– Из-за этого все и случилось!

– Но там надо непременно заказывать столик.

– А я разве говорю, что не надо? Пух заранее заказал.

Я прекрасно знала, кто такой Пух. У человека были нормальные имя и фамилия, но все звали его Пухом за невероятную толщину и громоздкость. Довольно крупная шишка на телевидении, с Домиником и Мартой в дружеских отношениях.

– И Пух тоже ел с вами?

– А ты как думаешь! И, кажется, заплатил за ужин.

– А американский продюсер?

– Должен был явиться прямо к столу, но в последний момент пришло известие, что на день задерживается, прилетит сегодня, а не вчера.

Я была шокирована:

– В последний момент? Какой-то несерьёзный продюсер.

Марта нетерпеливо разъяснила:

– Да нет, он в порядке. Позвонил загодя, да секретарша Пуха никак не могла отловить шефа, с трудом поймала по мобильному Доминика, когда мы уже сидели в кафе. Ну и пришлось самим все съесть, а что ещё оставалось делать?

– Пух сразу ушёл или сидел до конца?

– Смеёшься? Чтобы Пух добровольно отказался от вкусной жратвы? Я их там вдвоём и оставила.

– Так когда же был обнаружен труп и где?

– Насколько мне известно, около девяти утра, но не в этом дело. Номер в «Мариотте» для американца телевидение не только забронировало, но и оплатило. А ведь Доминик тоже телевидение, не так ли? Пуху не хотелось волочить его до дома…

– Так он упился мертвецки, твой Доминик?

– Упился самоубийственно назло всему свету, но не мертвецки. Мученически.

Я кивнула, прекрасно понимая состояние Доминика. Мартуся знала, что я её пойму, и опять вздохнула.

– Ну и Пух дотащил его до гостиничного номера. А «Мариотту» без разницы, кто номер займёт, телевидение так телевидение, не их дело. А меня замучили угрызения совести, что я бросила Доминика, я не знала, что он остался в отеле. Оторвалась от рулетки, представляешь, уже в три часа ночи! И кинулась разыскивать Доминика, через Пуха. Только к девяти дозвонилась до него и в десятом уже мчалась обратно в отель. А этот мерзавец был убит ещё до того. А что ты о нем знаешь?

• Предыдущая
• 3/68
• Следующая