Слепое счастье - Хмелевская Иоанна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
— Воды ей надо на голову вылить. Хорошо ещё не с ножом примчалась!
Шпулька подняла голову и беспомощно развела руками.
— Потеряла… — жалобно прошептала она.
— Что потеряла?
— Нож. У меня был нож. И нет… Потеряла.
— Слава тебе, Господи! — с благодарностью выдохнул Зигмунт.
— А что, — согласилась Тереска, доставая термосы. — Пырнула бы тебя как пить дать…
— Эй, ты, а что там вылезло? — настаивал на выяснении Янушек. — Что это было-то?
Шпулька вздрогнула и выплеснула на себя половину чаю, только что заботливо поданного ей подругой. Зигмунт тем временем извлёк из палатки аптечку и смазывал салициловым спиртом своё несчастное ухо и часть щеки, бормоча ругательства. Янушек с беспокойством поглядывал то на Шпульку, то на болотце…
— Скажет она наконец, что там было, или нет? — требовал он ответа. — Дайте ей минеральной воды, или этого спирта, или йода, чего угодно, только пусть говорит!
— Вот именно! — сердито поддержал его Зигмунт. — И если это и в самом деле был уж, я сам её убью!
От обиды к Шпульке вернулись силы.
— Дурак! Какой уж?! Там было привидение!
На привидение все отреагировали дружно и совершенно однозначно, что окончательно поставило Шпульку на ноги как в переносном, так и в прямом смысле. Она поднялась с земли, самостоятельно напилась минералки, теперь уже лишь слегка постукивая зубами, и приступила к объяснениям.
— Сейчас-то я понимаю, что из кустов выглянула человеческая рожа, — говорила она, передёргиваясь от отвращения. — Но на человека это было мало похоже. Говорю вам — настоящее привидение! Сине-зеленое, в кровоподтёках и ссадинах, в грязи, и не знаю, в чем там ещё! Как труп, который встаёт из могилы. Живой человек так выглядеть не может! И ещё эти спутанные лохмы!..
— Пьяница какой-то, — пренебрежительно констатировал Зигмунт. — Спал себе в лесу, проснулся, и ещё неизвестно, кто кого больше испугался, ты его или он тебя.
— А ты такой крик подняла, что он с перепою мог и от инфаркта умереть, — с явным осуждением добавила Тереска.
— И совсем не пьяница, — стояла на своём Шпулька. — Там вчера кого-то убивали. Я сама слышала.
— Я считаю, надо пойти и посмотреть, — включился в разговор Янушек, до сих пор хранивший молчание.
— Пойти все равно придётся. Она там нож потеряла. Надо найти.
Все помолчали, вспоминая ночные шумы и стараясь сообразить, на что это было похоже.
— Я точно уверена, здесь что-то нечисто! — с горечью заявила Шпулька. — Всегда вокруг нас что-то происходит! Машина ночью приезжает, морда стонет в кустах, а этот ещё и золото в речке нашёл. Я здесь с ума сойду!
Янушек как-то загадочно кашлянул. Тереска и Зигмунт посмотрели на него, а затем переглянулись. У обоих одновременно возникло смутное подозрение. Ночью мальчишка надолго исчезал без всякого разумного объяснения, а потом вёл себя весьма странно…
— Я считаю, мы должны пойти и посмотреть, что там такое с этим привидением, — категорически заявил Янушек. — Я не хочу ничего такого сказать, но, возможно, что-то все-таки происходит. А если происходит, надо выяснить, что именно!
Замечание показалось настолько верным, что с ним согласилась даже Шпулька, для которой болотце было последним местом в мире, куда она хотела бы наведаться. С другой стороны, она ни за что не осталась бы одна в лагере. В результате уже несколько минут спустя вся компания топала по чёрной, пружинящей тропинке. Державшаяся в арьергарде Шпулька издалека ткнула пальцем в заросли кустарника.
Здоровенный пук крапивы лежал там, где его оставили, а нож — чуть дальше на тропинке. Поднял его Зигмунт, шедший во главе колонны. Он подошёл к кустам, раздвинул их и заглянул внутрь. Шпулька прибегла к своему вернейшему средству от страха — зажмурила глаза.
В кустах не оказалось никакой морды, никакого пьяницы и никакого привидения. И тем не менее никто и не подумал утверждать, что Шпульке все померещилось. На этом месте явно что-то произошло. Свидетельствовали об этом поломанные и примятые ветки, взрытая земля, какие-то клочья и вытоптанная трава. Кто-то здесь боролся, полз, или кого-то волокли.
— Удрал, — заметил Янушек с явным облегчением и в то же время с сожалением. — Значит, живой.
— От её воплей и мёртвый бы удрал, — проворчал Зигмунт, вылезая из кустов.
Тереска вслед за ним заглянула в заросли и оценила следы.
— Для одного человека — слишком уж большой разгром, — сделала она вывод. — Разве что он тут бился в припадке эпилепсии или брейк отплясывал. Похоже, что этих губителей природы было как минимум двое.
— Ясно — двое. Подрались по пьянке. Только и делов. Главное, что убрались ко всем чертям на своих двоих и можно за них не волноваться. Что теперь?
Шпулька, успокоенная отсутствием страшной морды, полностью пришла в себя и направилась назад к дороге и речке.
— Я бы сейчас изучила окрестности при дневном свете, — весьма разумно заметила она. — Вчера в потёмках я сто раз в воду соскальзывала. Может, мы не в самом удобном месте ловим? Надо поискать что-нибудь получше.
— Правильно, — поддержала Тереска. — Чтобы был нормальный подход к воде…
На месте, где прошлой ночью Янушек выбросил на берег свою добычу, вокруг перевёрнутой дырявой ивовой корзины валялись в рассыпавшемся по траве песке какие-то черепки и всякий мусор. В лучах яркого солнца что-то поблёскивало. Янушек, вместе со всей компанией направлявшийся к берегу, мельком взглянул на все это, затем вдруг остановился, присмотрелся повнимательней и свернул к корзине. Наклонясь над кучей песка и мусора, он принялся тщательно её изучать.
— Эй, вы! — вдруг закричал он таким голосом, что все сразу обернулись. — Чтоб мне лопнуть!!!
Среди черепков разбитого горшка, в корзине и вокруг неё разбросано было множество маленьких, не правильной формы кружочков и что-то вроде блестящих бусинок. Кружочки в основном были чёрные, но кое-где поблёскивали и золотистые.
Все молча уставились на эту находку. Тереска первой пришла в себя, присела, порылась в куче песка, извлекла несколько бусинок и старательно протёрла рукавом свитера парочку кружочков…
— Клад! — заявила она торжественно. — Смотрите, самый настоящий клад!
— Какой клад? — недоверчиво переспросил Зигмунт. — Эти дешёвые бусики и чёрные железки?
— Ты совсем дурак, что ли? Ведь это же деньги! А что чёрные, так наверняка серебряные.
— Это же надо! — прошептала Шпулька.
Все присели и — начали выбирать и очищать от песка металлические кружочки и бусинки, бережно укладывая их на двух больших листах лопуха. Шпулька отползла дальше всех и заметила, как чуть в стороне в траве что-то блеснуло. Кинувшись туда, она обнаружила округлый, слегка сплющенный камень, очень лёгкий и прозрачный, с дыркой посередине. Её восхищению не было предела.
— Смотрите, это же янтарь! И какой большой!
— Это от разорвавшегося ожерелья! — воскликнула Тереска.
— На него я как раз ночью и наступил, — заявил Янушек. — Такое что-то было круглое и лёгкое, вот и захотелось посмотреть, что именно.
— Бедный человек, вместе с деньгами спрятал своё единственное сокровище…
— А может, совсем наоборот, скупердяй, мало того, что деньги зарыл, ещё у жены и бижутерию отобрал…
Теперь уже не было никаких сомнений. В мокром песке лежал самый настоящий клад, извлечённый из реки заодно с раками. Раньше он находился неподалёку от первой Терескиной лягушки у противоположного берега, многие годы подмываемого рекой. Наверняка упал в воду вместе с оползающей землёй и был извлечён при помощи ивовой корзины.
— О Господи! А горшок-то? — вдруг спохватилась Шпулька. — Горшок-то тоже старинный! А мы, варвары, разбили его!
— Успокойся, он уже был разбитый, — утешил её Зигмунт. — Во всяком случае, как минимум треснутый, ведь одну такую штуковину Янушек нашёл отдельно на дне.
— Давайте хоть черепки соберём!
— Пожалуйста, можем и пособирать, а знаете что? Течение здесь слабое, вдруг ещё что осталось? Предлагаю поискать на дне!
- Предыдущая
- 8/44
- Следующая
