Слепое счастье - Хмелевская Иоанна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/44
- Следующая
— Во, классно! — обрадовался Янушек. — Если не найдём раков, ты там навсегда останешься, а я займу твою комнату. Кореш говорил, их ловят на лягушек. На крючок. Надо захватить удочки.
— Какие лягушки, ты что?! Их ловят руками!
— Что вы несёте, какими руками, их ловят сетью.
— А лягушки все равно нужны как приманка!
Неожиданно выяснилось, что по вопросу ловли раков все обладают прямо-таки массой информации. То, что имеющиеся сведения противоречили друг другу, казалось, никого не смущало. Известно было, что раки живут в воде и ловят их ночью. Этого было вполне достаточно.
Совещание с бабушкой принесло массу пользы и новых данных. Начала она, правда, с укропа — как предмета первой необходимости, чем вызвала некоторое замешательство среди членов рачьей экспедиции. Но недоразумение быстро выяснилось: укроп оказался важнейшим элементом на второй стадии контакта с раками, а именно — при их варке На первом этапе — ловле — его можно было опустить. В способах поимки бабушка не ориентировалась, что же касается транспортировки, тут она была категорична. Везти раков надо было в ведре с водой, живых и здоровых, иначе они протухнут — и весь труд насмарку. В воду следует положить какую-нибудь траву, лучше всего крапиву. Ловить нужно больших, минимум двадцатисантиметровых, и хотя бы несколько десятков, иначе нечего и огород городить. А уж приготовить их бабушка сумеет.
Кухни в обоих домах — и у Терески, и у Шпульки — лишились вёдер для мусора: пластмассовых и с крышками. Отец Терески без разговоров выдал две удочки и кучу крючков. Палатка была в порядке, как и матрасы и вообще все туристское снаряжение, которым пользовались совсем недавно и не успели ещё далеко засунуть. К компании присоединился Зигмунт, старший брат Шпульки, который, услышав о предстоящей экспедиции, с огромным энтузиазмом поддержал эту идею. Ему тоже ни разу в жизни не доводилось ловить раков.
— Возьмём его, а? — обратилась Шпулька к Тереске. — Будет тащить багаж и вообще может пригодиться. Палатка у него есть и даже сетка, говорит, подходящая. Только не знаю, как мы её повезём, она на такой длинной палке…
— Меня больше волнует, как мы назад поедем, — озабоченно ответила Тереска. — Туда-то — семечки. А вот на обратном пути ведра же должны быть с водой.
— Ты лучше не каркай, а то сглазишь…
— Верно. На обратном пути и будем думать. Главное — крышки не забыть, чтобы не выплёскивалась.
— Слишком уж ты уверена в успехе. А мне было бы спокойнее, если бы кто-нибудь из нас уже имел дело с этими раками. Жаль, что его нет.
— Чего нет? — нетерпеливо спросила Тереска, видя, что подруга не собирается доканчивать прерванное предложение.
— Не чего, а кого, — сухо ответила Шпулька и снова замолчала, продолжая тщательно протирать тряпкой только что вымытое ведро.
Тереске незачем было спрашивать дальше. Она и так уже догадалась, кого имеет в виду её подруга. Все её существо наполнилось тихой радостью. Был один человек… Некто, в кого она, разумеется, ни в коем случае не была влюблена, и он, конечно, в неё — тоже ни капельки, ничего подобного… Но этот некто все же существовал.
— Вот уж не знаю, — заметила Тереска, немного помолчав. — И вовсе не жаль. Я уверена, что он прекрасно умеет ловить раков. Ты сама говорила, что он все умеет. А тогда все это было бы слишком просто и совсем не интересно. И ничего удивительного бы не случилось.
— Ну, знаешь! — Шпулька так возмутилась, что даже перестала орудовать тряпкой. — Тебе мало было?! С меня всяких удивительных вещей достаточно! Я за эти каникулы на всю жизнь напереживалась! И теперь хочу тихо-спокойно заняться раками. И если думаешь, что тебе снова удастся меня втянуть во что-нибудь…
— Да ладно тебе, — поспешила успокоить разбушевавшуюся подругу Тереска. — Какие-такие приключения могут быть на тихой речушке с раками? Оставь в покое ведро, а то дырку протрёшь. Раки сами по себе удивительная вещь, большего и желать нечего!
— Уж я-то знаю, что говорю, — занявшись теперь крышкой от ведра, продолжала мрачно пророчествовать Шпулька. — Всякие странности и неожиданности обязательно на нас обрушиваются. Такое уж наше слепое счастье…
Четверо молодых людей, взмокшие, запыхавшиеся и раздражённые, свернули с просёлочной дороги и остановились на опушке леса. Было часов пять. Жара стояла невыносимая. В тени деревьев она ощущалась почти так же, как и в чистом поле. И ни малейшего ветерка. Тереска плюхнулась на пенёк и обмахивалась снятой с головы косынкой. Шпулька присела на мох и пыталась собрать в хвост волосы, постоянно выбивавшиеся из причёски и липнувшие к потной шее. Зигмунт сбросил рюкзак и с завистью смотрел на сестру, так как его волосы были слишком коротки, чтобы их собрать, но достаточно длинны, чтобы греть уши и загривок. Теперь он горячо жалел, что все откладывал визит к парикмахеру до конца каникул…
— До леса мы в конце концов добрались, — начал он язвительно. — Но это мало что значит. Куда ни пойди, обязательно рано или поздно наткнёшься на какой-нибудь лес. Так, глядишь, через месяц и до воды доберёмся.
— В лесу можно заночевать, — неуверенно пробормотала Шпулька.
— А ну, покажи свою схему! — сердито потребовала Тереска, поднимаясь с пенька. — Или твой кореш недотёпа, или ты. Никаких больших стогов сена не было и жёлтого поля тоже. Черт знает, куда нас занесло!
— Но шоссе-то есть, и телеграфный столб тоже был! — возразил Янушек.
Он прислонил нагруженный велосипед к стволу дерева и достал из кармана изрядно помятый листок бумаги, который Тереска тут же у него вырвала. — Свернули мы где надо и сейчас на правильном пути, точно вам говорю!
— Телеграфных столбов было — завались, — продолжал язвить Зигмунт. — И все на одно лицо…
Милое путешествие с пересадкой на двух битком набитых автобусах, а затем пешком по каменистой пыльной дороге по полям под палящим солнцем явно подействовало на настроение всей компании и очень поубавило первоначальный задор. Единственным утешением был захваченный Янушеком складной велосипед, служивший теперь средством транспортировки. Ехать на нем, конечно, не собирались, так как он весь был навьючен багажом. Палка от старой сетки Зигмунта, из-за которой пережили столько хлопот в автобусе, теперь оказалась прямо-таки бесценной, поскольку теперь заменила раму. Этот-то велосипед, без которого пришлось бы тащить тяжести на своём горбу, только и спасал Янушека от растерзания сотоварищами по рачьей экспедиции.
— Похоже, во второй раз мы свернули у того столба, — хмуро констатировала Тереска, изучив помятый план. — Сено, наверное, увезли, а это жёлтое отцвело и теперь совсем другого цвета…
— А может, его скосили ? — предположила Шпулька и тоже поднялась на ноги. — Кажется, я видела по дороге в автобусе что-то скошенное.
— И очень даже много чего, — саркастически поддакнула Тереска. — Весь урожай-то уже убрали. Судя по тому, что я тут разобрала, мы слишком далеко проскочили. Речка течёт ближе к шоссе, и нам теперь надо продираться левее напрямик через лес. До другой дороги.
Зигмунт тоже принял участие в изучении схемы Янушека.
— Собственно говоря, дело не так уж плохо, — заметил он. — Эти две дороги тут сближаются, и очень даже возможно, что мы срезали путь…
— Ничего себе — срезали, сколько протопали!
— Да нет, теперь срезали. А эти раки где, в начале леса или в глубине?
— В начале, — поспешил заверить Янушек. — Только в лес войдёшь, и сразу. Я это место узнаю. Там мостик и пригорок. И дорога поворачивает, мощёная такая, а с другой стороны болотце.
— Здесь какая-то тропка уходит в лес, — заметила Шпулька, изучив уже не схему, а местность. — По-моему, подходящая, как раз в нужном направлении. Попробуем?
Посовещавшись, путешественники решили, что Янушек на велосипеде разведает путь, а остальные вместе с багажом подождут здесь на опушке. Янушек получил инструкции не заблудиться, найти речку и хорошее место для лагеря. Раков же пока оставить в покое. Ими, на худой конец, можно заняться и завтра.
- Предыдущая
- 2/44
- Следующая
