Лесь - Хмелевская Иоанна - Страница 24
- Предыдущая
- 24/66
- Следующая
— Мне кажется, что у вас что-то случилось с головой, — достаточно трезво сказал Стефан, который как самый старший из всех принимал участие во второй мировой войне, — Что это такое, черт побери!
— Мы же говорим: часовая мина, — с невероятной тоской вымолвил Влодек.
— У попа была собака, он её любил… И где она должна взорваться?
— На рельсах, очевидно… Это означает, что вообще не должна взорваться, ты что, больной? Даже если подохнешь, она не взорвётся!
По комнате пронёсся вздох огромного облегчения. Четверо приготовившихся к смерти архитекторов перевели дух и обрели голос.
— Ничего не понимаю, — недоуменно сказал Стефан. — Почему?
— А что должно взорваться, если там ничего нет внутри!
— Хорошо, а что там тикает?
— Будильник, — ответил Януш и открыл крышку в боку ящика. — Смотрите. Очень старый будильник, потому что старые будильники громче тикают. Я стянул его у моей бабки, все равно ведь я её наследник…
Несколько минут все упали на колени, словно в молитве, толкаясь и заглядывая в экстазе в железный ящик. Внутри стоял действительно внушительных размеров будильник и больше ничего.
— Гениально… — восхищённо вздохнула Барбара, вставая с пола.
— Правда? — оживился Януш, несколько повеселев. — Неплохо выглядит, правда? И создаёт впечатление!
— Создаёт, создаёт, — подхватил Лесь. — Очень неплохое впечатление.
— А это что? — с любопытством спросил Каролек, указывая на аппаратуру возле ящика. — Для чего это?
— Вот именно, — вдохнул Януш, снова возвращаясь в прежнее состояние. — В этом-то все и дело. Мы поставим ящик на рельсы, пусть тикает. Но тиканье — это мало, нужно подходить ведь психологически. Тикает, ну и пусть тикает. Мы покажем ящик начальнику поезда или машинисту, найдётся какой-нибудь отважный кретин, или двое, отнесут этот ящик в сторону, и дело с концом. Что нам с того будильника моей бабки в поле? Должно произойти что-то такое, чтобы они все испугались и стали убегать в лес… И те стражники тоже. Он должен начать что-то делать: рычать или ещё что-нибудь… В часовых минах сейчас никто не разбирается, любой звук пригодится…
— Или необходимо, чтобы начал светиться, — с отчаянием сказал Влодек.
— Ну так и что? — спросил Стефан с усиливающимся интересом. Остальные слушали, скучившись и мало что понимая.
— Ну и, холера ясная, ничего у нас не выходит. Чего мы только не придумывали! Это переходит всякие человеческие возможности! Мы думали подключить звонок к аккумулятору и соединить с тем будильником, чтобы зазвонил в определённое время, но ничего не вышло. Влодек говорит, что не хватает напряжения.
— Сколько там? Шесть вольт? — спросил Стефан. — А если двенадцать?
— Мало, — ответил Влодек загробным голосом. — Должно быть двести двадцать.
— Ну хорошо, а свет? Свет тоже не получается?
— Получается, почему же нет? Может светить в середине сколько угодно, без часов, но ведь наружу не видно…
Наступила пауза. Работа мысли всех присутствующих была такой интенсивной, что ощущалась даже на расстоянии. Думал даже Лесь, для которого любые электрические приборы были всю жизнь чем-то вроде чёрной магии.
— А те часы я должен буду вернуть моей бабке, — вдруг сказал Януш гробовым голосом.
— Погоди, — сказал Стефан. — Вы мне заморочили голову. Если это пустой ящик, то зачем вы его так закрыли?
Януш и Влодек посмотрели на него с презрением и лёгким превосходством.
— Во-первых, чтобы никто не увидел, что там внутри, а во-вторых, мы уже привыкли к тому, что это бомба. Самовнушение сделает своё. Если уговоришь себя, то уговоришь и других, а если нет, то черт его знает что можно сделать. Ещё ударишь его или ещё что-нибудь…
— И будильник моей бабки — тю-тю!
— Тогда лишь один Януш будет испуган по-настоящему…
— Ну так думайте, к черту, интенсивней! Что-то в конце концов нужно же придумать!
Через пятнадцать минут гигантских мыслительных усилий ничего ещё не было придумано. После нескольких реплик вроде той, что нужно установить внутри телефон, по которому в определённое время кто-нибудь позвонит, или разместить ящик над ямкой с водой, в которой в определённый момент закипит вода, все снова замолчали и погрузились в унылое настроение.
И вдруг произошло нечто необыкновенное. В царящей в комнате тишине раздался пронзительный звонок, источником которого был тикающий ящик!
Впечатление было ошеломляющим. Все сорвались со своих мест, в страхе глядя в ужасное сооружение. Лесь и Каролек непроизвольно кинулись к балкону, Барбара замерла с открытым в беззвучном крике ртом. Стефан по дороге к выходу столкнул со стола бутылку с зеленой тушью…
— Что ты включил?!. — крикнул Януш не своим голосом, обращаясь к Влодеку.
— Ничего, бог видит, ничего! — крикнул смертельно бледный Влодек удивительным фальцетом.
— Будильник, — простонал Стефан. — Люди, ведь это же будильник!!!
Прошло некоторое время, прежде чем все поняли масштабность происшедшего. Мина верещала как сатана! Мучившая всех проблема оказалась несложной, так как старый будильник ходил нормально, спеша лишь на двенадцать минут в сутки. Этот мелкий недостаток можно было почти не принимать во внимание. Вообще-то говоря, пронзительный металлический звук звонка не подходил под звук часовой мины, но его удалось смягчить, обмотав звонок клейкой лентой.
— Нужно же быть просто бандой тупых кретинов, чтобы сразу не прийти к такому решению, — убеждённо сообщил Януш, накручивая будильник с целью установления его исправности. — На какой период поставить? На пять минут?
— Нет, пусть звонит через десять, — буркнул Стефан. — Мы не выдержим так часто. Этот звонок не для моих нервов. А мои туфли включите в смету приготовлений, потому что эта проклятая зелёная тушь не смывается…
Сидящий в своём кабинете директор бюро слышал вообще-то говоря какие-то голоса, затем некий резкий продолжительный звук из комнаты архитекторов, но уж давно, из боязни за состояние своего умственного здоровья, решил не выяснять, что там происходит. Но сегодня, тем не менее, резкий пронзительный звук стал повторяться регулярно каждые десять минут с нервирующим постоянством и продолжался довольно долго, директор засёк время, и оказалось, что звук продолжается сорок пять секунд. После одиннадцатого раза он не выдержал.
Стараясь производить как можно меньше шума, хотя ужасный дребезг заглушал все, он осторожно приоткрыл дверь загадочного помещения и остолбенел.
В помещении сидели шесть человек, всматривающихся неподвижным взором в стоящий посреди комнаты железный ящик, из которого раздавался неприятный звук. У всех на лице было такое выражение, словно они слушали небесную музыку и смотрели на райские ворота…
Не менее осторожно директор снова закрыл двери и решил на всякий случай сходить к психиатру.
После преодоления наибольшей принципиальной трудности жаждущий справедливости коллектив наткнулся на более мелкие, но довольно неприятные проблемы. Прежде всего необходимо было решить, что поджигать на рельсах.
— О чем тут говорить, хвороста в лесу предостаточно, — небрежно сказал Лесь, не представляя себе важности этой мелочи.
— Нельзя, — решительно запротестовала Барбара. — Хворост влажный, а у нас должно быть сухое дерево.
— Сухое дерево? — удивился Януш. — Где ты видела в Польше сухое дерево?
Замечание Барбары было довольно существенным. Коллектив архитекторов в порыве самоотверженности уже хотел было начать сушить деревянные чурки, топя свои печки, но у никого не было печек. Как выяснилось, все пользовались центральным отоплением, что исключало его использование в эту пору года. В приливе отчаяния решено было пожертвовать частью своей мебели, когда Лесь вдруг вспомнил, что у него дома есть доски и палки, те самые, которые он купил в своё время, чтобы скрыть от жены свои преступные планы. Все отрезавшиеся от досок кусочки, вероятно, уже давно высохли и представляли собой идеальный материал для костра. Запасы горючего материала окончательно пополнились забытым креслом предков, которое находилось в подвале у родственников Каролека. Из отрубленных прямых двух ножек кресла удалось даже сделать два неплохих факела. Две другие ноги были оставлены в покое.
- Предыдущая
- 24/66
- Следующая
