Крокодил из страны Шарлотты - Хмелевская Иоанна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/55
- Следующая
Ну да, ему пришлось помыть чашку, всего остального он, возможно, и не касался, и только потом надел перчатки, ведь не в перчатках же он угощался кофе!
Неплохо – кажется, ход событий я нащупала правильно. По-другому они не укладываются. Но это пока что капля в море.
Следили за нею, ездили. Кто? Да очень просто – либо те, либо другие. И те и другие интересовались, с кем Алиция встречается, с кем разговаривает и не делится ли, упаси господи, своей информацией. Преступники к тому же догадывались, что в руки к ней попало что-то весьма нежелательное, и стали за этой штуковиной охотиться. С другой стороны, – прискорбно, но факт – чувствуется почерк наших родимых органов, для которых такая упорная слежка, конечно же, сподручнее.
А тип в синем «опеле»? Боже милосердный! Ошибки быть не может, я видела его в Копенгагене, помню даже где и когда, такое не забывается. Выходит, все это непостижимым образом связано с тамошним моим приключением. Здесь он, значит, увязался за Алицией… А что если у меня дома тоже вмонтирован микрофон?!
У меня прямо чуть волосы на голове не зашевелились, но впадать сейчас в панику было бы непозволительной роскошью. Прежде всего надо трезво обдумать, понял ли убийца завещание. Допустим, понял. Тогда мог ли он с такой же легкостью вычислить место? Исключено. Считанные люди знают прачечную на площади Святой Анны, тем более что это не совсем прачечная. А главное – от нее имеется всего два ключа, один у меня и второй у хозяина, а уж он-то вне всяких подозрений. Уж если родственник датского короля – участник шпионской аферы, тогда я – английская королева!
А подделать ключ к прачечной в старинном аристократическом особняке – дело, надо сказать, нешуточное. После девяти вечера туда не попасть даже друзьям хозяина, который, кстати, доводился Алиции другом.
Но днем, положим, войти можно. С помощью отмычки… или чего-нибудь такого.
В голове у меня воцарился дикий ералаш, казалось, легкое помешательство либо, на худой конец, мания преследования мне гарантированы. Некий тип в маске на моих глазах стал отпирать одну за другой двери и наконец вытащил из кофра конверт. Нет, только не это! Надо ему помешать! Как мне, черт побери, попасть в Копенгаген?!
– Ну и что ты надумала? – прозвучал голос Дьявола. Как гром среди ясного неба! У меня чуть сердце не разорвалось. Он, оказывается, просидел все это время в комнате, усердно за мной наблюдая. Такой блеск в глазах, насколько я его изучила, мог быть вызван лишь двумя причинами: интересом к какой-нибудь красотке или сенсационным открытием в следственных его делах. Интерес к красотке в данный момент отпадал, тогда что же он, глядючи на меня, открыл? Надеюсь, я не говорила сама с собой?
– Показания давать отказываюсь, – отрезала я. – Все сходится на том, что это я ее убила, а ты был моим сообщником…
Майор вызвал меня на следующий же день. К счастью, лишь к трем часам, так что удалось переделать массу дел. В паспортном бюро я разузнала, что если буду совсем уж настырной, то смогу выехать без приглашения. Подала заявление, приложила справку о легальной сумме валюты и заполнила прошение о визе в датское посольство. Оставалось лишь набраться терпения и ждать.
Потом, вконец выдохшись, отправилась к майору.
– Вы именно та особа, с которой убитая в последнее время больше всего общалась, – объявил он, с нескрываемым интересом глядя на меня. Небось примеривался, какими такими клещами вытащить из меня правду – бедняге и в страшном сне не могло присниться, чего это будет ему стоить.
– Вы знаете о ее делах – во всяком случае, должны знать – больше, чем кто-либо другой. Пожалуйста, перескажите в подробностях весь ваш разговор у нее на квартире. Буквально все, что помните.
Я, конечно, помнила весь разговор, слово в слово, но разрази меня гром, если бы смогла вспомнить, как переврала его вчера майору. Вдобавок вопрос наводил на мысль, что микрофоном пользовалась все-таки не иностранная разведка… Как бы там ни было, пришлось врать дальше. Поначалу майор стал выпытывать, почему Алиция нервничала…
– Неужели вы не обсуждали причину? Не упоминала она, к примеру, что кого-то боится? Что у нее есть враг?
– Клянусь, не знаю ничего о врагах. Почему нервничает, тоже не говорила. Я велела ей пить мое лекарство, сказала, что помогает и что сама выпила почти полную бутыль.
– Какое еще лекарство?
– Бесподобное! Мне его когда-то прописал один врач, он долго трудился над его составом – чтобы действовало как успокоительное и вместе с тем не притупляло мозги, не усыпляло. Я периодически возобновляю рецепт. Потрясающее пойло! Не знаю, из чего сделано, но пакость редкостная, столь же мерзкое на вкус, сколь и целебное. Вот только быстро прокисает. Пару дней тому назад я дала Алиции целую бутыль. Да, забыла – оно без побочных эффектов.
– И впрямь волшебный эликсир. Так, значит, ваша подруга в последнее время нервничала?
Про тот день, когда Алиция меня навестила, я и не собиралась скрывать. С какой стати? Мы с ней провели время вполне невинно, за игрой в бридж.
– Ага, – в раздумье протянул майор. – А в последнюю ночь она звонила вам, чтобы еще раз пожаловаться на нервы?
– Ага, – в тон ему ответила я. – Вижу, вы уже пообщались с дражайшим моим господином и повелителем? Поражаюсь его чуткому сну. Да, было такое дело, звонила – расстроенная. Думала, вдруг я еще не сплю. О чем говорила, увы, не помню.
– Совсем ничего не помните? Может, все же словечко-другое отложилось в памяти? К примеру, она сказала что-то странное, озадачивающее?
– Да нет. Ерунду порола. Я даже подумала, не пропустила ли она чего для настроения, и удивилась – у нее ведь была срочная работа. Она ответила, что весь вечер просидела не разгибая спины и решила отвлечься.
– Почему вы не сообщили о звонке сразу? Это же в какой-то степени уточняет время убийства.
– Совсем из головы вылетело. Да и не знала я, когда она мне звонила.
– А теперь знаете?
– Вроде бы в двадцать минут второго.
– Ну хорошо. Вы говорили, что ваша подруга собиралась замуж за иностранца. А как же пан Барский?
Я в изумлении уставилась на майора – пана Барского я совсем упустила из виду. В голову не пришло, что его первого пристегнут к делу! Не хватает еще, чтобы они вцепились в этого невинного агнца!
– Да никак. Он уже давно смирился! Благороднейший человек, джентльмен до мозга костей! Ни слова упрека не высказал, да и вообще воспринял ее решение на удивление спокойно.
– Вы уверены? Пан Барский горячо симпатизировал пани Хансен и, похоже, ждал ее возвращения с большой надеждой…
Кто ему наболтал? Дьявол не мог, он разбирается в ситуации. Ох уж эти родственнички…
– Какое-то время ждал. Но потом, по-моему, сориентировался, что к чему. Алиция деликатно объяснилась с ним по телефону, я знаю с ее слов. После ее возвращения они все обсудили и остались друзьями. Короче говоря, он оказался на высоте.
– И тем не менее пан Барский остался ей верен, частенько навещал, прогуливался под окнами.
Черт бы побрал этого Збышека с его романтическими заскоками! Так оно и было, он действительно смирился с утратой Алиции, но на правах преданного до гроба воздыхателя. Посылал ей цветы, прогуливался, если позволяла погода, под окнами, оказывал самые разные услуги – тактично, неназойливо, как верный друг. Вероятно, утешал себя тем, что из них двоих прискорбное непостоянство чувств проявила Алиция, и посему в глубине души ощущал себя рыцарем печального образа. На беду, он слыл человеком чересчур ранимым, склонным к непредсказуемым поступкам, и мы с Алицией, честно говоря, не были уверены в свое время в его реакции. Беспокоились мы зря, все обошлось, но наши знакомые до сих пор ожидали, что Збышек возьмет да и выкинет какой-нибудь фортель. Ну как тут обойтись без пикантных пересудов?
– Мало ли что! – решительно отрезала я. – Пана Барского советую в расчет не принимать. Если он собирался ее убить, то сделал бы это еще полгода назад.
- Предыдущая
- 11/55
- Следующая
