Клин клином - Хмелевская Иоанна - Страница 25
- Предыдущая
- 25/39
- Следующая
Ну нет, все это чересчур заманчиво, чтобы оказаться всамделишным. Сколько себя помню, я всегда мечтала влипнуть в какую-нибудь необыкновенную, авантюрную историю, но чтобы так уж повезло?! Ишь чего захотела — чуда, да ещё в собственных четырех стенах! Тут тебе не костёл в Новолипках!
Томясь надеждой и сомнениями, я стала лихорадочно прикидывать, как им попал в руки мой телефон и почему они отличили именно меня. Чем я лучше других?
Слабый проблеск мелькнул в голове и тут же угас. Неуловимая, смутная мысль о чем-то чрезвычайно важном, что я непременно должна знать и что могло их вывести на мой телефон. Там-то и зарыта собака, вот только где — там? Где?!
Пытаясь поймать ускользающую ниточку, я отвлеклась от самой банды и загадочной её деятельности, впрочем, мысли мои все равно расплывались, и я снова уснула, ничего интересного не придумав. Вернулась я к своим размышлениям лишь наутро, уже по дороге на работу. Утро вечера, как известно, мудрёнее. С глубоким прискорбием я вынуждена была признать, что увлекательная бандитская афёра — не что иное, как плод моих пустых мечтаний, а телефонные звонки — месть моей жертвы за перенесённые преследования и заодно за болгарские помидоры. Скорей всего, это он натравил на меня всех своих коллег, благо уж им-то сноровки в голосовых модуляциях не занимать.
Статья была, слава богу, готова, оставалось только подобрать иллюстративный материал. День стоял солнечный, Весенний, и я выбралась в родимую свою редакцию кружным путём. Впрочем, если по-честному, когда бы меня в ту сторону судьба ни заносила, ноги сами вели к гостинице “Варшава”. Без всякой надежды, без повода, вели — и все тут.
По дороге я размышляла о таинственных звонках. Странные позывные “Скорбут, Скорбут” не давали мне покоя. Я перебирала в голове самые разные догадки и так увлеклась, что лишь в последний момент заметила идущего мне навстречу долговязого субъекта. Узнала я его мигом, хотя видела лишь однажды, тогда в “Бристоле”, и, если бы не шедшая рядом с ним женщина, непременно бы поздоровалась.
Заметив их слишком поздно, я не успела рассмотреть спутницу. А жаль, имею законное право знать, как выглядит дамочка, чьей соперницей мне довелось прослыть. Проморгав такую возможность, я вздохнула и вернулась к своим захватывающим думам о Скорбуте.
Фотографии в редакции удалось подобрать очень быстро, и уже через полчаса я переступила порог своего бюро. Весе, Януш и Витольд, дремотно безмолвствуя, корпели кто над чем — сонное царство, да и только. Я уселась за стол и без всякого энтузиазма взялась за проект. Весе зевнул во всю глотку и отрешённо уставился на радиотранслятор.
— Что-то скучно сегодня… — протянул он. — Может, позвонить скандалисту?
— Не утруждай себя, — холодно разъяснила я. — Его там нет, только что повстречался мне на улице.
— Но я слышал его пару минут назад, — запротестовал Весе.
— Значит, в записи, чудес не бывает, люди не раздваиваются.
Сказала — и встрепенулась. Стоп, когда его Янка видела на лестнице? Вчера? А когда Весе пытал его насчёт болгарских помидоров?
— Весе, — заёрзала я, — когда ты ему звонил? Вчера ведь?
Весе вскинул на меня мутный взор.
— Вчера, как сейчас помню. Перед тем как закончил макет, а потом расколол под ним стекло. А что?
— Ничего, — озадаченно пробормотала я и стала усиленно соображать. Вчера Весе с ним беседовал, и вчера же Янка видела его в натуре. Беседовал где-то в четверть первого. А когда Янка на него глазела?
Я рванулась к телефону.
— Во сколько ты его видела на лестнице? — спросила я безо всяких вступлений, потому что на её сообразительность могла полагаться как на свою собственную. — Это ведь было вчера?
— А в чем дело? — поинтересовалась Янка.
— Ещё не знаю. Ну? Когда это было?
— Сейчас, погоди, дай бог памяти… Вчера-то уж точно, а во сколько?.. Вышла я с работы в десять, потом заглянула в Дом культуры, потом не помню, но оттуда вернулась в час. Значит, в полпервого или чуть раньше.
Несмотря на сонную одурь, голова у меня сработала молниеносно. Я надолго умолкла, чем наконец Янку обеспокоила.
— Алло, что стряслось? Ты там умерла? Не молчи, не заставляй меня нервничать!
— Погоди, — отозвалась я, — дай возьму сигарету. Запасись терпением, сейчас будем сопоставлять словесные портреты. Прими к сведению, что в полпервого Весе мило беседовал с ним по телефону.
— Из дому?
— Нет, с работы. Отсюда — Как “отсюда”? Ах, Весе! Я спрашиваю про того типа.
— Из студии.
— Как это?
— А так. Весе звонил ему на студию.
— И он гам был?!
— В том-то и дело. Я сама, собственными ушами слышала. Что-что, а этот голос я узнаю среди тыщи.
— Не понимаю. Ты собственными ушами слышала, а я собственными глазами его видела, только на другом конце города. Успел доехать?
— Исключено. От Мокотова на Старое Място за пять минут, а потом ещё подняться на третий этаж и выйти с собакой, чтобы столкнуться с тобой на лестнице?..
— Тогда, значит, раздвоился?
— Вот я и думаю, кого ты могла видеть… Теперь Янка надолго умолкла.
— Не молчи, черт тебя дери, гони подробности, как он выглядел?
В течение нескольких минут мы занимались подробнейшей идентификацией. Да толку-то, о стопроцентной гарантии и речи не было.
— Нет ли у него чего-нибудь неповторимого? Особых примет?
— Есть, — мрачно сказала я. — Серый пиджак с кожаным воротничком. Неповторимый, один такой на всю Варшаву! И два метра росту.
— Застрелись ты с этими метрами. О боже, знать бы, как дело обернётся, уж как-нибудь раздела б его до пиджака. И плевать на репутацию нашего пола!
— А потом бы оказалось, что обесчестила невинного человека. Нет, я уже однажды села в лужу, больше в такие игры не играю. Пускай себе разгуливает по своим ступенькам сверху вниз и снизу вверх хоть до Судного дня. Я умываю руки!
— Не выводи меня из себя. У тебя что, упадок духа?
— Хуже. Жизнь уже из-за этой истории не мила. Прогрессирующая депрессия. Да и в конце концов, есть дела поинтересней.
— Какие, Скорбут?
— Он самый. С ним уж точно с тоски не помрёшь. Одна надежда на него, может, вылечит от хандры.
Несмотря на такое категорическое заявление, толика любопытства у меня к пресловутому субъекту сохранилась. Кто бы мог подумать, что в Варшаве столько одинаковых долговязых и чернявых мужчин, да ещё и с чёрными собаками! Что за урожай на чёрных псин! Но не ворошить же мне погребённую тайну заново, когда я столько трудов приложила, чтобы навсегда вычеркнуть её из памяти, разувериться в существовании этого человека, списать его в область предании и легенд…
Статья о домах культуры нуждалась ещё в перепечатке. Проклятый долг тянулся за мной как гиря на ноге, и не предвиделось иного способа избавиться от проклятия, как только дописать свой опус и немедленно сбыть с рук. Телефон зазвонил, когда я добралась до четвёртой страницы.
— Слушаю…
— Алло, Скорбут! Скорбут!
Ну Скорбут, чего же ещё? Я бы скорей удивилась, если бы меня оставили в покое. В преддверии финала литературной моей голгофы самочувствие у меня значительно улучшилось, а вместе с тем заметно прибавилось и ясности ума. Что бы там за этим Скорбутом ни стояло, а из рук я его не выпущу, пока не разберусь, что к чему. Не мешало бы перехватить инициативу.
— По какому номеру звоните? — сурово спросила я.
— Четыре сорок девять восемьдесят один.
— Слушаю вас.
— Район сто два сгорел. К-2 выпал из игры.
— А К-4? — спросила я во внезапном озарении.
— В порядке, действует. А-Х и В-2 — в районе сто один. Приступаем в час ноль-ноль. Какие будут указания?
— Никаких, — честно призналась я, потому как их у меня действительно не было. Хотела, правда, предложить, чтобы в тот сгоревший район вызвали пожарную команду, но не успела. Мой конфидент отключился.
В полном недоумении я снова уселась за стол и закурила. Не будь я обременена неизбывным долгом, не раздумывая встряла бы в загадочную афёру. Вообще-то писать статьи мне нравится, но на сей раз милое сердцу занятие превратилось в адскую муку. Надо срочно закругляться, я уже не то что действовать — думать не в состоянии. Не статья, а наваждение, заполняет вокруг меня все жизненное пространство, дышать свободно не даёт, парализовала всю мою волю. Без неё я бы уже составила план действий, а потом, засучив рукава.., гм, наломала бы дров — для чего-нибудь толкового у меня слишком мало информации. Но до действий, слава богу, пока ещё не дошло; пока ещё я, отстучав на машинке очередную фразу, надолго погружалась в очередные догадки, что губительно сказывалось как на фразах, так и на догадках.
- Предыдущая
- 25/39
- Следующая
