Выбери любимый жанр

Скандальная мумия - Хиршфельд Корсон - Страница 8


Изменить размер шрифта:

8

Новое морское млекопитающее – новость интересная, и СМИ северо-запада наняли рыбачье судно и послали репортеров в Сандер-Бэй посмотреть, что и как. Репортеры получили больше, чем рассчитывали: к восторгу операторов, как только судно остановилось на разведку, тут же появились два клариона, высунули из воды рыла и началось то, что сейчас от побережья до побережья известно как «зов клариона» – живая трескотня, которую свидетели под присягой готовы были назвать попыткой завязать разговор. Почти сразу же зоолингвисты со своими компьютерами стали пытаться перевести это на человеческий язык. Бухту наводнили стада «зодиаков», набитых любопытными, начался туристский бум на ранее девственных берегах, защитники среды выступили с протестами против коммерциализации Сандер-Бэй. В результате кларион грампус был объявлен угрожаемым видом.

Маленькие грампусы стали новостью национального масштаба, но кто-нибудь упомянул при этом живущее рядом племя махаков, хотя бы вскользь?

Чтобы исправить это упущение, Братство Махаков продекларировало свой суверенитет над бухтой Сандер-Бэй и объявило охоту на грампуса – черт с ним, с угрожаемым видом. Микрофоны и видеокамеры репортеров материализовались как по волшебству.

Экологи протестовали. Гринпис, защитники рыбы и дичи, береговая охрана, общество этичного отношения к животным, общество Кусто и Друзья Животных посылали в Сандер-Бэй лодки для охраны грампуса. Братство и один энергичный молодой юрист обратились в Конгресс. Хотя в племени не было ни воспоминаний о грампусе, ни мифов об охоте на него, ни обрядовых предметов, сделанных из его шкур, зубов или костей, Братство сумело отыскать в близлежащих холмах несколько выветренных камней и сочло их доказательством, что грампус играл в религии махаков важную роль. Среди резных фигурок обнаружились несколько похожих на рыбу, круг – очевидно, ритуальный барабан, и человекообразная фигурка – наверняка шаман. Экологи кричали «Ни за что!», но несколько влиятельных конгрессменов, почуяв запах пиара и возможность угодить ранимым этническим чувствам, протолкнули билль, дающий Братству право на отлов или отстрел одного клариона грампуса, с каковым потом могут поступить по своему усмотрению. Одного. После чего вид останется строго охраняемым и в списке угрожаемых.

Таким образом, как ни смешно, но под эгидой береговой охраны, на виду у армады экологов и набитых репортерами судов Братство Махаков выехало на фиберглассовом «скифе» на воды Сандер-Бэй осуществить свое историческое право. Не успело суденышко остановиться, как небольшой грампус тут же приветствовал охотников «зовом клариона». Гарпун и винтовки отложили в сторону, заменив простой сетью, потому что увезти живого грампуса навстречу неизвестной судьбе – это продлит и внимание прессы, и страдания защитников китообразных.

Углубившись в свои мысли, Джимми чуть было не пропустил момент, когда окна хижины погасли и замигали фонарики, сигнализируя, что решение принято.

– Похоже, все, дружище, – сказал Джимми.

Отсутствующим взглядом он продолжал смотреть на уже невидимую хижину. Сглотнув сухим ртом, он украдкой глянул на прицеп, надеясь, что кларион как раз у противоположной стенки.

И вздрогнул, когда кларион зачирикал, защелкал и засвистел в футе под ним. Голову он высунул из воды, глаза смотрели на Джимми не отрываясь. Дельфин ушел под воду, потом высунулся до половины, лихорадочно плеща хвостом и вереща еще громче.

Джимми зажал уши и спрыгнул наземь. Через минуту он сел за руль и, как было договорено, три раза мигнул фарами в сторону хижины, подтверждая получение сигнала от Братства. Включив зажигание, он в сгущающихся сумерках медленно тронул машину, выключив фары, как ему было заранее велено, – скрываясь от возможных врагов, осматривающих местность.

Он замедлил ход, оглянулся на темный прицеп, налево на хижину – и резко вывернул руль вправо, к хайвею.

Фары он не включал, пока не выехал на асфальт, потом проехал тридцать одну милю до съезда в сторону Сандер-Бэй. Там он откинул задний борт и задним ходом загнал прицеп в море. Оцинкованный бак шевельнулся, всплыл на минутку и тут же погрузился в воду.

Кларион грампус махнул хвостом – и был таков.

Джимми вышел из кабины, сунул туда руку и отпустил ручной тормоз, послав грузовик в те же холодные темные воды бухты Сандер-Бэй – все равно старому пикапу не осилить было дороги домой. Потом постоял, глядя на потревоженную черную воду, пока не услышал знакомый зов клариона – щебечущее прощание в пятидесяти футах от берега.

Он сунул два пальца в рот и свистнул в ответ.

– Береги себя, малыш, – сказал Джимми и пошел к хайвею – ловить попутку до Восточного Теннесси и готовиться к долгому разговору с дедом.

7

Младший, Персик и Ящик со своим голым пленником остановились возле стальных стен какого-то склада. Фирма «Грейт-Смоки Фудз – лучшая вяленая говядина в мире» втиснулась между горой и задним фасадом мотеля в даунтауне Гатлинбурга. Младший понажимал кнопки на панели, и дверь на колесиках размером с грузовик со скрипом поднялась, пропуская машину, и с тем же скрипом за ней опустилась. Вся тройка вместе с пленником задержалась перед самым кабинетом Тадеуша Траута, запустив сперва Младшего попробовать воду. Мистер Траут был известен своими бурными настроениями, и разумно было не лезть без разведки.

Траут, главный источник быстрых, хотя и драконовских ссуд для нуждающихся Восточного Теннесси, организатор грабежа грузовиков по всем южным Аппалачам, разговаривал по телефону с каким-то ополченцем, обсуждая сроки годности мяса вакуумной сушки. «Грейт-Смоки Фудз», поставщик всех ресторанов, снабжала также туристов, охотников и экстремалов продуктами вакуумной сушки, одинаково пригодными для тропы и для бункера.

– Продержится ли десять лет? – переспрашивал Траут. – Да куда ж оно денется? Видели когда-нибудь египетские мумии? Смотрели, какие они сухие? Как вы думаете, им сколько?

Подгрудок и брыли у него хлопали в энтузиазме, как у бегущей по следу гончей. Обычно бледная кожа лица, испещренная старческими пигментными пятнами, порозовела от возбуждения.

– Слишком дорого? А сколько, по-вашему, будет через десять лет стоить электричество для вашего холодильника? Это если вообще после вторжения НАТО электричество будет…

Младший сдал назад, ожидая затишья в этой буре. Другие честные заведения его отца – «Лавка помадки мистера Т.» на стрипе Гатлинбурга, «Мокасины! Мокасины!» и магазинчик «Из кузова – в шкаф» в Пиджин-Фордже – были приобретены для очистки прибыли от не столь публичных предприятий мистера Траута. Отмывание – это Младший понимал, но зачем отец так пашет на эти бизнесы, как какая-то конторская крыса «с девяти до пяти»? И любимая папочкина игрушка «Музей Библии Живой», главный аттракцион Гатлинбурга: четырехэтажное здание бывшей матрасной фабрики, перестроенное в виде вавилонской пирамиды, на вершине холма, перед старым арсеналом. И все прибыли других предприятий мистера Траута, легальных и мошеннических, находили путь в эту воронку.

– Это вещь! – говорил Траут Младшему не меньше сотни раз в день и добавлял каждый раз: – Знаешь, какую книгу читают больше всего на свете? – (Младший в таких случаях, чтобы его просто позлить, отвечал: «Телефонную?»)

Траут, притворяясь, что не слышит, говорил так:

– Ты и оглянуться не успеешь, как меня назовут Уолтом Диснеем от религии. Мальчик, в Библии полно золота, и я эту шахту к нему прокопаю.

А больше его ничто не трогало, кроме боулинга. Ох этот боулинг! Младший мрачно покосился на трофеи. Сотня их была, наверное. В бывшей кладовой рядом с кабинетом Траут устроил святилище. Фотографии знаменитых боулеров и старые карты со счетом на стенах. Шар, которым Траут выиграл игру в «Хойнке Классик» в Цинциннати тридцать один год назад, возвышался на алтаре. Священный шар, обрамленный двумя кеглями, которые когда-то создали знаменитый сплит 7-10, «змеиные глаза». В другом памятном турнире Траут не только добил этот сплит, но (еще тогда были пин-споттеры) одну из священных кеглей послал на насест пин-боя, сбив его оттуда (и в нокаут отправив). Этот ошеломительный результат заслужил Тадеушу Трауту бессмертие в Международном Музее Боулинга и в Зале Славы в Сент-Луисе, штат Миссури.

8
Перейти на страницу:
Мир литературы