Триумф Темного Меча - Уэйс Маргарет - Страница 16

• Предыдущая
• 16/76
• Следующая

Подняв над головой свой стяг, принц Гаральд воскликнул громовым голосом:

— Призываю вас, жители Мерилона, свергнуть своего злобного правителя и его мерзкого епископа! Вы живете в снах, столь же мертвых, как ваша покойная императрица, столь же безумных, как ваш покойный император! Шаракан предлагает вам жизнь! Вернитесь к миру живых! Если вы отказываетесь сбросить этих паразитов, сосущих вашу кровь, то мы сделаем это сами, чтобы они не заразили остальной мир! И между нашими королевствами начнется война! Каков ваш ответ?

— Война! Война! — возбужденно кричали простые мерилонцы.

— Война! Война! — скандировала знать.

— Война! — кричали дети, понукаемые матерями. — Война! — Они повторяли за взрослыми это слово с бездумным удовольствием и тут же сотворяли из воздуха острые палки, напоминавшие копья, которые они видели в руках кентавров.

— Война! — вопили студенты университета и тут же бежали записываться в армию.

— Война, война! — хором повторяли несколько юных каталистов. Их попыталась остановить проходившая мимо деканша, сурово напомнив, что Олмин не одобряет кровопролития. Но поскольку деканша торопилась — спешила предложить свою помощь колдунам — у нее не было времени разобраться с виновными, и, как только она ушла, каталисты снова принялись за старое.

— Да будет так! — мрачно воскликнул принц Гаральд, но его слова потонули в воплях.

С последним, холодным официальным поклоном принц повел свою колесницу в Коридор и скрылся из виду. Его колдуны и каталисты тоже исчезли.

Стоял полдень. В Мерилоне звонили колокола, Сиф-ханар в приступе патриотического рвения окрасили облака в цвета Мерилона, и казалось, что небо задрапировано стягами. Вельможи разбежались по пирам с военными песнями и национальными гимнами на устах. Люди Нижнего города устроили на улицах импровизированные пляски и разожгли костры. Город пылал огнями, пиры и веселье будут длиться ночь напролет.

Молча стоя в своем кабинете над полным веселья и суматохи городом, император Мерилона незримо и неслышно взирал на происходящее. Для него Вызов начался и закончился, он просто пропустил его мимо ушей, хотя все действие разворачивалось у него на глазах. Перед его взором стояла лишь одна фигура, державшая в руке орудие тьмы.

Празднества в Мерилоне уже были в самом разгаре, солнце уныло опускалось за горизонт, сгущался сумрак. Первые звезды замерцали прежде, чем Дкарн-дуук пошевелился или заговорил. У него за спиной в кресле тяжело сопел епископ. Постоянно вытирая лоб платком, он думал о том, что время обеда уже давно прошло, и, когда Ксавьер заговорил, он даже вздрогнул.

— Джорам вернулся из царства мертвых, — тихо сказал Дкарн-дуук. — Если мы его не остановим, Пророчество исполнится. Поднимайте Дуук-тсарит. Если они найдут Джорама, пусть убьют его на месте. На сей раз его можно — и нужно — уничтожить!

Через неделю после Вызова, в день, установленный в результате переговоров между представителями воюющих государств, началась битва между Мерилоном и Шараканом. Рано утром, задолго до рассвета, принц Гаральд и его свита прибыли на Поле Доблести, чтобы установить Игровую Доску. Его противник, император Ксавьер со свитой, прибыл почти в то же самое время и сделал то же самое в нескольких милях от него.

Поле Доблести располагалось примерно в центре Тимхаллана. Это был большой участок относительно ровной земли, поросший мягкой зеленой травой, с разбросанными тут и там небольшими рощицами. Поле Доблести еще в древности было отведено под выяснение отношений между нациями. Для других целей сюда не приходили. Поле было освящено как молитвами, так и кровью — последняя была непреднамеренным последствием Железных войн.

Кроме пресловутых Железных войн, все войны в Тимхаллане велись цивилизованным образом, как и приличествует решать конфликты лучшим представителям магически одаренного человечества (в отличие от презренных Мертвых, оставшихся в старом мире). Главной частью Поля Доблести были Игровые Доски. Сделанные из священного камня Купели — из гранита, взятого от Источника Жизни, — Доски были установлены на противоположных сторонах поля. Каждая Доска представляла собой квадрат размером десять на десять футов. Когда Поле не использовалось, плоские серые Доски лежали на земле. Друиды присматривали за тем, чтобы Доски содержались, как подобает. Трава вокруг них была ровно и аккуратно подстрижена, защитные заклятия не давали животным и птицам осквернить поверхности Досок.

В день битвы, как сегодня, предводители войск, сопровождавшая их знать, Мастера войны и каталисты высокого ранга прибыли к Доскам и с первыми лучами солнца приступили к церемонии Активации и Благословения.

Принц Гаральд вместе с кардиналом Радисовиком занял место во главе Доски с северной стороны. Его спутники — сливки шараканской знати — встали по другие стороны Доски, по девять человек с каждого края. Рядом с каждым знатным шараканцем стоял его каталист. По знаку принца Гаральда кардинал Радисовик начал молитву.

— Всемогущий Олмин, — возгласил он, прекрасно понимая, что в нескольких милях отсюда те же самые слова произносит епископ Ванье, — воззри ныне на наш спор и благослови его. Суди же нашу битву по справедливости и даруй нам победу, ибо мы сражаемся, дабы заслужить славу в твоих глазах и усмирить врага, который нарушил твои заповеди и принес смуту и усобицы в нашу мирную землю.

Затем последовало изложение жалоб Шаракана на Мерилон (с другой стороны Поля — наоборот), на случай если Олмин забыл об агрессии, попытках порабощения и прочих мерзких преступлениях, в которых погряз враг.

— Даруй же нам сегодня победу, Олмин, — продолжал Радисовик, — и мы, шараканцы, обещаем тебе, что улучшим условия жизни крестьян, что ныне стенают под железным ярмом жадной знати Мерилона.

(— Мы, мерилонцы, обещаем, что уничтожим мерзких чародеев, поработивших народ Шаракана.)

— Мы, шараканцы, разрушим магический купол, окружающий Мерилон, откроем его твоему благословенному свету и воздуху.

(— Мы, мерилонцы, принесем просвещение и культуру жителям Шаракана, окружив их город магическим куполом.)

— ...свергнем их епископа, объявленного Церковью еретиком.

(— ...свергнем их кардинала, объявленного Церковью еретиком.)

— ...и принесем Тимхаллану мир во имя твое. Аминь.

(— ...и принесем Тимхаллану мир во имя твое. Аминь.)

В этот момент церемонии начали прибывать зрители. Их фантастические крылатые экипажи засверкали в небе. Кардинал Радисовик, завершив молитву, вдруг ощутил мимолетное странное чувство, будто сюда прибыл сам Олмин и восседает где-то над ними с бокалом вина и ножкой цыпленка в руке. Это видение ошеломило его, и Радисовик торопливо его прогнал, в душе умоляя Олмина простить его за кощунство.

Принц Гаральд ткнул в бок своего каталиста, который, разинув рот, смотрел на прибытие гостей, забыв, что церемония еще не окончена. Вспыхнув, кардинал Радисовик передал Жизнь своему господину. Все присутствующие каталисты сделали то же самое для своих лордов. Большая часть собравшихся тут магов были Альбанара. Однако среди них было двое Сиф-ханар, один Кан-ханар и чародей — кузнец, который теперь являлся вождем своего народа. Склонив голову, они почтительно приняли Жизнь от своих каталистов и по знаку Гаральда в свою очередь использовали ее для активации Игровой Доски.

Гигантская гранитная плита начала светиться голубым. Маги медленно воздели руки, и Игровая Доска стала подниматься. Все выше и выше взмывала она по велению магов, пока не зависла в четырех футах над землей. Принц Гаральд повелительно взмахнул рукой, и маги закончили читать заклятия. Доска осталась парить в воздухе, на уровне, удобном для игры. Ее гладкая поверхность сверкала на солнце.

Затем принц Гаральд, который до тех пор не участвовал в магическом действе, положил руки на Доску и начал нараспев читать ритуальное заклинание, древнее, как сам камень. Это была Активация. По его приказу крошечные магические фигурки — уменьшенные копии настоящих людей и животных, участвующих в битве, — заняли свои места на Доске. В то же самое время их реальные двойники занимали позиции на Поле Доблести.

• Предыдущая
• 16/76
• Следующая