Выбери любимый жанр

Вампиры. Антология - Джонс Стивен - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

И все же — в этом году. О да, в этом году непременно, просто необходимо сделать все в этом году. Подступающая осень несла в себе что-то хорошее, он был уверен.

А пока что он наблюдал, как углубляются складки вокруг его рта (великолепного, вне всякого сомнения), и следил за поединком Времени и Случая, рассчитывая возможные потери.

Был вечер, четверть десятого, 29 сентября. Прохладно, даже в фойе отеля «Империал». Бабье лето в этом году не посетило город: осень крепко зажала Лондон в своих челюстях и мотала его из стороны в сторону, стряхивая все покровы.

На этом холоде Гэвин застудил себе зуб — свой бедный, несчастный, дырявый зуб. Пойди он к дантисту, вместо того чтобы проваляться в постели и проспать лишний час, теперь ему не было бы так погано. Ну ладно, поезд ушел, подождем до завтра. Завтра будет полно времени. И никаких свиданий. Он просто подойдет к регистрационной стойке, улыбнется, девушка растает и скажет, что просмотрит листок записи и, может быть, удастся найти для него какое-нибудь «окошко». Она снова улыбнется, покраснеет, и он в тот же момент попадет к дантисту, вместо того чтобы ждать две недели, как какой-нибудь лох, у которого нет великолепного лица.

Сегодняшний вечер должен был стать последним. Оставалось только подцепить какого-нибудь вшивенького клиентишку — к примеру, несчастного мужа, готового оторвать кругленькую сумму от сердца, лишь бы ему вылизали другой орган. Потом можно будет отправиться в Сохо, засесть в ночном клубе и предаться размышлениям. Если клиент не окажется маньяком, желающим исповедаться, Гэвин наскоро вылижет ему член и освободится к половине одиннадцатого.

По сегодня была явно не его ночь. За стойкой регистрации в «Империале» стоял кто-то незнакомый — тощий, с постным лицом, на башке какой-то нелепый парик (весь склеенный); этот парень уже с полчаса косился на Гэвина.

Обычно за стойкой стоял Мэдокс, он был парень себе на уме, Гэвин встречал его пару раз, шатаясь по барам; таких легко склонить на свою сторону, если умеешь обращаться с подобными людьми. Мэдокс был податлив как воск в руках Гэвина, а пару месяцев назад даже снял его на час. При желании Гэвин мог предложить гибкую систему скидок, со стратегической точки зрения это очень полезно. Но новичок казался совсем другим — суровым и прямолинейным — и явно просек игру Гэвина.

Гэвин лениво направился через фойе к сигаретному автомату, двигаясь в ритм музыке по красно-коричневому ковру. Долбаная ночь, просто дерьмо, а не ночь.

Когда он отвернулся от машины с пачкой «Winston» в руке, перед ним уже стоял парень из-за стойки.

— Простите… сэр, — произнес тот с тренированной вежливостью, явно напускной.

Гэвин ответил ему ласковым взглядом:

— Да?

— Вы проживаете у нас в отеле… сэр?

— Вообще-то…

— В таком случае, администрация отеля будет вам признательна, если вы немедленно покинете помещение.

— Я тут жду кое-кого.

— О?

Парень не поверил ни единому слову.

— В таком случае, назовите мне имя человека, которого вы ждете…

— Это ни к чему.

— Назовите мне имя, — настойчиво повторил портье, — и я буду рад сообщить вам, находится ли ваш… знакомый… в здании отеля.

Ублюдок явно собирался гнуть свое, а это изрядно ограничивало пути к отступлению. Гэвину оставалось либо вести себя спокойно и покинуть фойе, либо прикинуться взбешенным завсегдатаем и постараться смутить этого парня. Из двух вариантов он выбрал последний — не столько потому, что это было верно тактически, сколько из кровожадности.

— Вы не имеете права… — принялся он орать, но парня это не тронуло.

— Слушай, детка, — сказал портье, — я знаю, зачем ты пришел, так что не фиг тут нюни разводить, не то полицию вызову.

Красноречие Гэвина тут же иссякло, с каждым словом оно испарялось на глазах.

— У нас тут приличные клиенты, и они не желают находиться в одном помещении с отморозками вроде тебя, усек?

— Козел, — тихо прошептал Гэвин.

— Но это ведь рангом повыше, чем членосос, разве не так?

Сто баллов.

— Ну как, детка, помчишься отсюда на собственных парах или предпочитаешь, чтобы тебя вывели под ручки парни в форме?

Гэвин решил разыграть последнюю карту:

— А где мистер Мэдокс? Я хочу видеть мистера Мэдокса, он меня знает.

— О, я не сомневаюсь, — фыркнул парень, — уверен, что он тебя знает. Его уволили за непристойное поведение… — Тут вновь прорезались неестественные интонации. — Так что на твоем месте я постарался бы не упоминать здесь его имени. Договорились? Всего доброго.

Подняв одну руку вверх, портье отступил на шаг и замер в позе матадора, жестом указывающего быку, чтобы тот пронесся мимо.

— Администрация благодарит вас за содействие. Пожалуйста, больше не приходите.

Итак, гейм, сет и матч в пользу парня в парике. Какого черта, есть и другие отели, другие фойе, другие парни за другими регистрационными стойками. Не стоит принимать все это дерьмо близко к сердцу.

Толкнув входную дверь, Гэвин с улыбкой бросил через плечо:

— Еще увидимся.

Теперь, может быть, в одну из ближайших ночей эта гнида как следует вспотеет, когда будет идти домой и вдруг услышит у себя за спиной шаги какого-нибудь молодого человека. Жалкая месть, но лучше, чем ничего.

Дверь захлопнулась, заперев тепло внутри и оставив Гэвина снаружи. С тех пор как он вошел в отель, похолодало. Заметно похолодало. С неба сыпалась легкая изморось, которая, впрочем, становилась все более ощутимой. Он торопливо шагал по Парк-лейн в сторону Южного Кенсингтона. На Хай-стрит есть несколько отелей, где можно какое-то время отсидеться — если, конечно, не случится ничего непредвиденного.

Автомобильное море билось о Гайд-парк-корнер, волны мчались в сторону Найтсбриджа или Виктории — сверкающие, целеустремленные. Он представил себя со стороны — стоящего на бетонном острове, омываемом двумя встречными потоками машин, втиснувшего пальцы рук в карманы джинсов (слишком тесных, только первая фаланга пальцев и помещалась), одинокого, несчастного.

Ни с того ни с сего откуда-то, из забытого уголка его души, накатило волной ощущение безысходности. Ему было двадцать четыре года и пять месяцев. Он занимался своим ремеслом, бросал его, снова к нему возвращался с тех пор, как ему стукнуло семнадцать, обещая себе, что к двадцати пяти годам найдет вдовушку, на которой можно будет жениться (статус жиголо и соответствующее пособие), или займется какой-нибудь легальной деятельностью.

Но время шло, а его честолюбивые замыслы все не спешили воплощаться в жизнь. В нем лишь становилось меньше задора, а морщинок под глазами — все больше.

Автомобили продолжали нестись мимо двумя сияющими потоками, их огни зажигались и гасли, отдавая друг другу приказы, а внутри сидели люди, стремящиеся вскарабкаться на собственные вершины и побороть собственных чудовищ, и эти стремления, идущие поперек намерений Гэвина, отсекали ему путь к берегу — и к безопасности, ибо чувство безопасности возникает только при достижении цели.

Он был не тем человеком, которым хотел бы быть, которым, в глубине души, обещал себе стать. А юность позади.

Куда же ему лучше направиться? В своей квартире он сегодня будет чувствовать себя как в тюрьме, даже если выкурит косячок, чтобы немного раздвинуть пределы комнаты. Он хотел, он нуждался в том, чтобы сегодня кто-то был рядом. Просто для того, чтобы увидеть собственную красоту чужими глазами. Чтобы услышать о том, как гармонично он сложен, чтобы его напоили и накормили, чтобы ему льстили, пусть по-дурацки, путь это будет хоть родной брат Квазимодо, более богатый, более уродливый. Сегодня Гэвину нужна была толика внимания.

Клиента он снял с такой легкостью, что почти позабыл о неприятном эпизоде в фойе «Империала». Это был мужчина лет пятидесяти пяти, солидно прикинутый: ботинки от «Гуччи», да и пальто что надо. Короче — качественный тип.

Гэвин стоял у входа в крошечный кинотеатр и изучал расписание сеансов очередного фильма Трюффо, как вдруг заметил, что на него глазеют. Он обернулся и окинул незнакомца быстрым взглядом, чтобы убедиться, что тот действительно собирается его снять. Казалось, этот прямой взгляд окончательно обескуражил мужчину. Он сделал шаг вперед; потом вроде бы передумал, что-то пробормотал себе под нос, вернулся обратно и принялся старательно изображать, что изучает расписание сеансов. «Видимо, не слишком опытный игрок, — подумал Гэвин, — новичок».

2
Перейти на страницу:
Мир литературы