Сад ядовитых цветов. Отравленная роза - Shinigami Anya - Страница 23
- Предыдущая
- 23/33
- Следующая
— В лаборатории вас ожидает несколько бубонтюберов, сок выдавите во флаконы, которые лежат на столе, а само растение порежете кубиками и сложите в подготовленную коробку.
И это все наказание? Работа конечно не из приятных, придется находиться в гниющей вони трупного запаха и препарировать склизкое нечто, похожее на разлагающийся кактус черного цвета с волдырями, которые постоянно лопаются, норовя попасть ядовитым содержимым в лицо и глаза. Я признаться ожидала нечто более изощренное, проследовав в лабораторию, обнаружила пять горшков с этой гадостью, являющейся основой для многих лекарственных зелий. Стеклянные емкости покоились немного поодаль, вместе с непроницаемой коробкой с биркой, на которой уже было название ингредиента. Скинув мантию на табурет, я завернула рукава школьной рубашки, а затем сняла зеленый галстук в серебряную полоску. Глаза побежали по деревянным столам, заставленным предметами разного назначения, однако нужную вещь отыскать не удалось, пришлось возвращаться обратно в кабинет, к корпящему над проверкой домашних работ Снейпу.
— Что-то не так? — начал первым он, какой-то саркастичной подоплекой.
— Профессор, — негромко начала я. — Где перчатки?
— Их нет. — коротко ответил он, затаивая нотки усмешки.
И тут до меня дошло… Это и было, как он выразился, обещанным адом. Сок растения не очень опасен, но ядовит, способен вызывать раздражение на коже, приносящие неприятные ощущения, словно ты засунул руку в колючую крапиву. Решил помучить меня. Мои глаза не выдали удивления, таившегося в мыслях. Обреченно, я шагнула обратно за дверь лаборатории, готовясь принять на нежную плоть красные волдыри наказания. Я заслужила это, однако растений было слишком много для одних рук. Беспомощно вздохнув, принялась за работу с первым горшком. Стоило только дотронуться, как фиолетовый водянистый прыщ лопнул, окропив рубашку желто-зеленой жидкостью. Безнадежно… Хорошо в глаза не попало. Кое-как достав чудовищного жирного червя из земли, стала выдавливать из него гнойную массу в специально подготовленную пиалу. Ладони начало жечь. Моментально бледная кожа превратилась в краснеющую припухлость. Превозмогая боль, я смиренно выполняла миссию, морщась от неприятного запаха, ударившего в нос разложением перегноя. Глаза начали слезиться от испарений… Вонь протухших кабачков, распространяющаяся обычно от костероста, показалась свежим ароматом цветочных духов, по сравнению с этим. Гнойники то и дело лопались, несколько капель попало на щеку. Осторожно вытерев лицо тыльной стороной руки, я поняла, что здоровой отсюда не уйду. Опустошенный слизень был положен на разделочную доску, ожидать участи быть искромсанным на мелкие кубики. Следующий бубонтюбер оказался больше, а его сок ядовитее. Волдырики на руках начали увеличиваться, не оставляя живых мест. Ощущая, как ломаются и расслаиваются ногти, я не смогла сдержать глухой всхлип. Еще немного, и я взвою от боли… Но превозмогая себя, продолжала мучить омерзительное растение, превращая его в полую тряпицу. Плакать не хотелось, однако слезные железы думали иначе. Одинокая влажная дорожка появилась на щеке, а в глазах начала образовываться пелена, от подступающих новых слез. Руки нещадно саднило и жгло. Волдыри лопались, превращаясь в нарывы, из которых сочилась прозрачная жидкость. Рваная ослабевшая кожа пропускала в себя еще больше отравы. Яд начал разъедать внутренние слои. Это наказание было пыткой, на которую способен только очень жестокий человек, коим являлся Северус Снейп, бесчеловечно придумавший эту ужасную отработку. В Хогвартсе запрещены подобные меры наказания, средневековый метод настораживал. Интересно, Дамблдор знает об этом ужасе, которому поверг меня собственный декан? Еще одна мысль родилась в голове, а что, если это месть обман с перевоплощением? Что, если он действительно уже знает о моей мелочной, эгоистичной выходке и намеренно подвергает меня подобному? В глазах появилось еще больше горечи, заставляющей слепнуть и промаргиваться. Конечно, так и должно быть, я это заслужила…Еще один здоровенный волдырь растения с характерным всплеском лопнул, и ушедшая в свои мысли, я позволила гною попасть на лицо, и едва не взвизгнула от обжигающей боли. В глаз тоже попала небольшая капелька. Продолжать я больше не могла, это было бы глупостью. Бросив работу, со всхлипами двинулась к ящикам с готовыми зельями Снейпа, стараясь не открывать подвергшийся ранению глаз, готовый взорваться от испепеляющего огня. Еще немного, и я лишусь зрения. Картинка теряла четкость, и отодвигая склянки, я старалась вглядеться в надписи на этикетках, но мелкий почерк Снейпа не хотел фокусироваться. Неосторожное движение, и один из флаконов упал, но не разбился.
— Мисс Кэрроу, что вы забыли в моих ящиках? — ровным тоном произнес Снейп. — Помимо этого, вы решили разгромить мою лабораторию?
Снейп прижал ногой подкатившийся к нему флакончик с зельем. Как хорошо, когда есть небьющиеся чары, иначе о ценном содержимом можно было забыть.
Аллегра стояла у ящика не оборачиваясь, копила злобу. Девочка собирается снова выплеснуть на него потоки гневных излияний. Северус уже приготовился к неизбежному, ведь сок бубонтюбера должен был нанести урон её коже, небольшое раздражение, в наказание за вчерашнюю выходку. Ожидая её реакции, он сложил руки на груди и нацепил самую недовольную из своих масок. Но к величайшему сожалению девушка так и стояла, не собираясь поворачиваться. В какой-то момент, мужчина почувствовал нечто странное, какое-то неожиданное чувство, смесь испуга, с нотками переживаний. Неведомая сила подтолкнула его вперед, он обошел столы, и приблизился к ней, но она снова отвернулась по направлению его движения. Странная тревога охватила мужчину:
— Повернись. — без строгости произнес голос.
Но девушка отчаянно замотала головой, от чего пряди коротких волос сделали резкие движения, но затем снова неровно распластались по затылку. Мужчину заволокло пока еще смутным отчаянием. Негромкий всхлип раздался от скомканного существа, от которого словно отошла волна боли. Он схватил хрупкое плечо, и настойчиво развернул к себе. Руки, покрывали волдыри, с которых местами слезала кожа, открывая алое мясо, а сочащаяся кровь, стекающая неровными струйками, заливала подвернутые рукава рубашки бордовым цветом. Северус перепугался ни на шутку, что-то внутри него рухнуло, и словно несчастный флакон с зельем с глухим звуком покатилось по неровному полу подземелья.
— Аллегра… — лишь смог произнести он.
Немедленно схватив ее за запястья, едва тронутые ранами, он увидел, что лицо её было покрыто мелкими бугорками, а кое-где кровавыми ожогами. Красная струйка стекала из-под закрытого века, а второй глаз был полураскрыт, слезы смешивались с кровью и капали за воротник. Мерлин… Что он натворил… Резко открыв соседний ящик, под тихим всхлипыванием окровавленной девушками, ощущающей сейчас сильнейшую боль, он неаккуратно раздвигал склянки в стороны, отчего несколько из них благополучно свалились на пол. Найдя одно из зелий, он со скоростью ветра подлетел к лежащему у входа в лабораторию флакону, который милостиво прикатился к его ногам и поднял его. Страх обволакивал его, просачивался внутрь, появлялось чувство вины. Она может лишиться глаза, неужели эта вонючая дрянь так сильно подействовала? Не может быть, сок растения должен был всего лишь принести неприятные ощущения, и только! На всех парах он пронесся по помещению, разыскивая идиотское обезболивающее, приготовленное для больничного крыла. Слава Мерлину, что он еще не отдал Поппи готовые зелья, а свои запасы, он должен был пополнить на днях. Девушка не впадала в истерику, не собиралась терять сознание, она просто стояла, держа в себе эту боль, борясь с ней, не давая выхода наружу. Быстрым движением, откупорив крышку сосуда, он подхватил её подбородок, резким движением поднял наверх.
— Открой глаза. — скомандовал его голос, не способный на суровость в такой ситуации.
Девушка попыталась поднять веки, подавила еще один всхлип, но не смогла, было слишком больно. Второй глаз тоже начал кровоточить, скорее всего попал гной с рук. По его запястьям уже стекала её кровь, пропадая за манжетами черного сюртука, рукава белой рубашки намокали и становились бурыми.
- Предыдущая
- 23/33
- Следующая
