Хорьки-фермеры - Бах Ричард Дэвис - Страница 14
- Предыдущая
- 14/20
- Следующая
Я решил показать им, что и вправду их понимаю. Ну вот, я и вошел в этот самый... жидкий лед. И шел, и шел, пока над водой не остались только нос, усы и глаза. Я готов был замерзнуть насмерть, лишь бы увидеть, что они обещали. И как думаешь, что они сделали? Как ты думаешь?
— Они выстроились на берегу пруда, — подхватила Жасмина, завороженная удивительной историей, — и встали кружком, и...
Джоди покачал головой, и у Жасмины дрогнуло сердце от его широкой улыбки.
— Ничего подобного! Ничего они не сделали! Они посмотрели на меня так, будто я чокнулся или просто свалился в пруд по глупости!
— И даже не...
— О-о-о! Как же я озяб, пока доехал до дому! А они всю дорогу ржали у меня за спиной. Смеялись.
— Джоди! Как жестоко с их стороны!..
Он поднял лапу, не желая слышать обвинений.
— Они же не заставляли меня, Шай! Никто меня не подталкивал. Знаешь, как это здорово, когда обнаруживаешь, что у животных есть чувство юмора? — Он коснулся стакана, но пить пока не хотелось — на сердце и так было радостно. — Когда я встретился с ними в следующий раз, вожак подошел ко мне и извинился за эту шутку. Но уши он при этом наклонил вперед, и нос у него подергивался, как бывает, когда они вспоминают что-то смешное.
Джоди долго еще рассказывал о лошадях. Он не хотел говорить ей, что вставил в рамку ту фотографию, которую она прислала ему из «Дома молодого актера», что держит эту фотографию у себя на рабочем столе, что каждый день говорит с этим снимком... и что он любит ее до сих пор.
Он делился с ней своими историями и слушал ее рассказы о первых днях в незнакомом городе, о бесконечных пробах, о разочарованиях и триумфе, об уроках актерского мастерства и о том, как режиссер увидел в ней настоящую актрису, несмотря на грубое слово, сорвавшееся у нее, когда упал прожектор. А потом были пробы для «Рассвета» и главная роль. О, как ей повезло!..
— Это не везение, Шайен, — перебил он.
— В Голливуде полным-полно молодых актеров, Джоди. И все ждут своего шанса. Но очень немногим удается... Конечно, все их поддерживают, но это на самом деле трудно...
Джоди поднял стакан и посмотрел на нее поверх ободка, будто собрался произнести тост.
— «Перед камерой она — просто чудо!» Это не я сказал. Это мне вчера сказал Хорек Джемини. Он сказал, это всем известно: Хорьчиха Жасмина — одна из величайших звезд в истории кино. «Она — не играет героиню, Джоди. Она — сама душа своей героини!»
— Он так и сказал?
Джоди кивнул.
— Как... — Жасмина потянулась к своему стакану. — Как это мило с его стороны... — И поспешила вернуться к разговору о Монтане. — Как Триш? Зандер?
— Зандер в Шотландии, — улыбнулся Джоди.
— В Шотландии!
— Сколько же всего я не успел тебе рассказать! Зандер клонировал особую породу овец. Радужных овечек. Я тоже буду с ними работать понемногу. А Триш нашла свою пару. Хорек Накаяма — аудитор, держит свою бухгалтерскую фирму. Триш вышла замуж, переехала в Вест-Палм-Бич, по-прежнему играет на арфе, дает сольные концерты.
— Она всегда любила музыку. И числа.
— Накаяма тоже. Он играет на флейте, а на досуге оба решают квадратные уравнения. Для забавы. — Джоди провел лапой по лбу. — Я стал дядей, Шай! Малышка Хлоя. Ты в жизни не видела таких смышленых щенков!..
Внезапно он умолк, осознав, как быстро пролетели дни. До сих пор он и не подозревал, сколько решений он принял, сколько развилок миновал до этой новой встречи со своей подругой.
— А Джоди? — спросила она.
Он подумал еще немного и решил не обременять ее своими чувствами.
— У Джоди все замечательно. Может, мне и не удастся повидать мир, как тебе, Зандеру или Триш. Но мне и не слишком хочется. Я счастлив в Монтане. Это мой дом, Шайен. Монтана и лошади, малыши, которые учатся быть настоящими хорьскаутами. А скоро появится стадо овечек. Ты знаешь, я люблю животных.
«Интересно, похож я на оправдывающегося неудачника?» — мелькнуло у него в голове.
А Шайен тем временем думала: «Он понял себя. Каких успехов он достиг!»
Она смущенно улыбнулась.
— А у тебя есть кто-нибудь?
Джоди смотрел в стакан, и поначалу ей показалось, что он не расслышал. Но вот он поднял голову и поглядел ей прямо в глаза:
— Да. Есть, Шайен. Кто-то есть.
Она отстранилась от того, что он вложил в эти слова.
— Приятно слышать. Я рада за тебя, Джоди...
— Спасибо. Надеюсь, и у тебя кто-то есть.
С тех пор, как его подруга сыграла главную роль в фильме «Говорит дама» и стала известной на весь мир Хорьчихой Жасминой, газетчики, охочие до любовных историй, неутомимо строили догадки, кого же она изберет себе в пару. В «Знаменитых хорьках наших дней», в колонке «Как было бы прекрасно!», имя ее появлялось десятки раз, то в соседстве с именем Хорька Хешсти, то рядом с именами актеров, сыгравших главные роли в фильмах, где блистала она сама, а один раз — даже с именем Хорька Стилтона, когда ей случилось приземлиться в Международном аэропорту Лос-Анджелеса в один день с этим прославленным миллиардером.
Она задумалась: как же ответить?
— Кто-то есть, — медленно проговорила она.
Теперь пришла его очередь сделать вид, что он ничего не понял.
— Если у тебя когда-нибудь будут с ним проблемы, скажи ему, что дома у тебя остался друг. Дикий хорек, который вбил себе в голову, что обязан за тобой присматривать.
— Не надо так уж доверять газетчикам! — воскликнула она. — Они хотят как лучше, но иногда могут до такого дописаться! Хешсти — просто прелесть, он хороший друг, нам нравится работать вместе. Вот бы тебя с ним познакомить... — Она вздохнула: — Нет, Джоди, с тем, кто мне небезразличен, никаких проблем у меня не бывает.
На том и окончился их разговор, но сердцем они поняли друг друга. На то, чтобы сказать все, что было нужно, не хватило бы и многих часов. Не хватило бы целого дня, даже целой недели. Ужин был доеден, свеча почти догорела.
Джоди поднялся.
— Поздно уже. Пойду, пожалуй.
Они вышли из фургончика на свежий воздух. Серебристая шубка Шайен сверкала, как снег, в лунном свете.
— Ты тоже доволен, Джоди? Нравится тебе быть фермером?
Джоди улыбнулся.
— Ну, надо мной посмеиваются иногда, но это не важно. Мне нравится быть хорьком, который умеет говорить с лошадьми и с овцами. Мне еще есть чему поучиться. Такому, чего никто больше не знает... чем никто особенно не интересуется. Но мне это интересно. И этого достаточно.
— Мне тоже интересно, — сказала Шайен.
Она нежно обняла его и поцеловала в щеку, точь-в-точь как тогда, давным-давно, когда они прощались в Лапке.
Они молча постояли рядышком. «Если я сейчас скажу ей, что я чувствую, — думал он, — и если она ответит мне то же самое, что станется с ее карьерой? Нет, я ни единым словом не попытаюсь изменить ее будущее».
— Ну, — наконец выдавил он, — спокойной ночи, Шайен. Ты даже не представляешь себе, насколько...
— Я знаю.
Шайен стояла совсем близко, склонив голову ему на плечо. Если она скажет ему, что она чувствует, и если он чувствует то же самое, — вдруг от этого его судьба изменится? Вдруг из-за этого он не сможет принести миру свой дар? Долгий-долгий миг она смотрела на него в раздумье.
— Я по тебе скучаю, Джоди. Скучаю по дому.
— Я тоже по тебе скучаю, Шай. Может быть, когда-нибудь ты вернешься домой. Не сейчас. Пока еще рано. Но...
Он напомнил ей, что у нее есть выбор, и на душе у нее стало теплей.
— Иногда я забываю, что у меня есть дом. Но я люблю свою работу.
Джоди промолчал.
Наконец она отстранилась.
— Спокойной ночи, Джоди. Спасибо. Огромное...
Она вернулась в фургончик, заставив себя не оборачиваться. До чего же ей не хватало его доброты, его уверенности! Как ей не хватало света, мерцавшего в окошке ее друга! Если бы в тот миг Хорек Джордан поднял лапу или сказал хоть слово, она осталась бы с ним до конца своих дней.
- Предыдущая
- 14/20
- Следующая
