Паутина - "Сфинкс" - Страница 9

• Предыдущая
• 9/202
• Следующая

Джеймс, наконец, взял себя в руки и кивнул девушке, которая холодно ему улыбнулась.

— Поттер. Повезло, — голос ее звенел, как колокольчик, но без всякого энтузиазма. Она лишь скользнула взглядом по новому знакомому и обратилась к Малфою:- Ничего, что задержался, я немного осмотрелась…

— Слушай, Малфой, мне надо идти, — шепнул другу на ухо Джеймс, указывая в сторону заведения Фортескью. — Вон мои родители идут.

Скорпиус глянул в направлении старшего Поттера, потом пожал плечами:

— Мы скоро тоже присоединимся.

Джеймс кивнул, махнул рукой девушке с холодными глазами и странным именем и поспешил через площадь. Малфой и его родственница проводили его взглядами, потом Скорпиус сел рядом с девушкой.

— Он, что, родственник Гарри Поттера? — Ксения заинтересованно взглянула на Малфоя.

— Он его старший сын.

— Малфой, ты дружишь с сыном Гарри Поттера? — Малфой начал скучать — ничего избитее этой фразы он за свою жизнь не слышал. — Интригует.

Скорпиус с небольшим удивлением воззрился на Ксению — он еще не видел ни разу, чтобы с этого холодного лица сходила маска равнодушия.

— И как твои родители на это реагируют?

Малфой хмыкнул:

— Смирились. Думаю, как и его родители.

— Скорпиус, ты меня поражаешь, — Ксения улыбнулась ему и снова посмотрела в сторону кафе Фортескью, где уже собралась шумная компания. Малфой тоже бросил взгляд на кафе: он увидел Поттера-старшего, который обнимал жену — еще одна Уизли, там же была маленькая копия Мальчика, Который Выжил, с чудовищным именем Альбус Северус, который с такой скоростью поглощал мороженое, что Малфоя затошнило. Вместе сидели — и как обычно смеялись — Роза и Лили (Мерлин, оказывается, он знает, как зовут эту рыжую девчонку!), рядом мать Розы, заместитель главы Отдела магического правопорядка, тоже Уизли. И какая-то незнакомая пухлая девочка с ошалелым выражением на лице. Интересно, кто это?

Гарри заказал у Флориана — его старого знакомого — мороженое для всех и вернулся за столик, который облюбовали дети. Джинни пыталась уговорить Ала не есть весь шоколад, Роза рассматривала книгу, что ей купила мать, — точно дочь Гермионы, только она могла променять мороженое на чтение. Сама Гермиона с интересом смотрела на Аманду — девочка держала в руках новую волшебную палочку и гипнотизировала ее взглядом.

Подошел Джеймс:

— Всем еще раз привет, — он уселся на свободный стул и отобрал у Ала ложку с мороженым, отчего мальчик взвыл.

— Джеймс, прекрати сейчас же! — одернула сына Джинни, подавая Альбусу другую ложку. — Откуда ты такой взъерошенный…

Гарри и Джинни проследили за взглядом Джеймса, который непроизвольно повернул голову к скамейке на другой стороне площади, где сидели Скорпиус и Ксения.

— Это Малфой, что ли? — подала голос Лили, прищурившись от солнца. — А что это за блондинка с ним?

— Родственница его матери, — пожал плечами Джеймс, делая вид, что та ему совершенно не интересна. — Может, мне кто-нибудь представит это существо, так ласково рассматривающее кусочек дерева?

— Это моя двоюродная племянница, — улыбнулся Гарри, — ее зовут Аманда, она поедет в Хогвартс.

— Привет, я Джеймс Поттер, — кивнул юноша ребенку. Аманда только на миг подняла глаза, а потом снова впилась взглядом в волшебную палочку, что купил ей дядя Гарри.

— Завораживает, да? — над плечом девочки склонилась Гермиона, тепло улыбаясь ребенку. Она хорошо помнила себя, когда оказалось, что она волшебница, и ей тоже купили палочку. Это было такое личное и трепетное чувство. Видимо, в душе Аманды сейчас творилось что-то подобное. — Не бойся, это твоя палочка, вы с ней теперь единое целое.

Аманда кивнула, наконец, оторвалась от палочки, закрыла крышку и убрала коробку в мешок, тут же достав оттуда один из учебников. Она раскрыла первую попавшуюся страницу — «История Хогвартса», прочла Гермиона — и стала так же завороженно, как и палочку, рассматривать картинки.

— Как они двигаются? — шепотом спросила Аманда, подняв глаза на Гермиону.

— Это магия, специальный раствор и несколько заклинаний. В нашем — теперь и твоем — мире это вполне обычно, так что ты привыкнешь. В Хогвартсе полно картин, все они двигаются и даже разговаривают. Еще там есть привидения.

Глаза Аманды испуганно расширились.

— Привидения?

— Да, но они добрые и никого не обижают, так что не пугайся.

Гермиона с затаенной нежностью следила за этой девочкой, для которой все было так ново, неведомое пугало и одновременно манило. Когда-то и она была такой. Прошло столько времени, она растеряла и наивность, и умение удивляться, магический мир стал привычным. Гермионе часто не хватало волшебства первого года в Хогвартсе.

— А если я не смогу колдовать? — совсем тихо спросила Аманда. — Вдруг у меня не получится?

— Получится, не сомневайся. В школе замечательные профессора, они всему научат, всегда помогут. Вот увидишь, ты будешь одной из самых умных ведьм на курсе.

Гермиона немного грустно улыбнулась. Она всегда была самой умной на курсе, но разве это чем-то помогло? Сколько ошибок она совершила, сколько всего не успела сделать вовремя. Разве помогли ее знания тем, кого уже не вернешь?

Слава Мерлину, иногда это помогало просто самой остаться живой и вытащить из передряги Гарри или Рона. Но разве знания и абсолютные умения волшебницы могут стереть из памяти страшное лицо Гарри, когда хоронили последнего из Мародеров, последнего человека, который связывал Гарри с его родителями, с крестным — с теми, кто его любил. Разве в силах были книги исцелить душу Гарри Поттера, буквально разодранную на части после нескольких лет смертей и потерь, разочарований, подвигов через силу, поступков на грани сил и возможностей. Гермиона знала — ничто не изгонит из этих зеленых глаз тоску прошлых лет — ни любовь, ни преданность, ни дружба. Она может затаиться — да, чуть померкнуть — да, но никогда не исчезнет. Подобному волшебству в школе не учили.

— Гермиона, ты здесь? — Джинни пощелкала пальцами перед лицом подруги. Гермиона растерянно улыбнулась, посмотрев на Гарри, который щекотал Ала. Они были так похожи — Альбус был копией отца, даже очки так же неуклюже сидели на его худом носу, он так же ерошил волосы и потирал шею. Впрочем, Джеймс тоже делал характерные движения Гарри — он, наверное, даже в квиддич играл, как Гарри. Только глаза у Джеймса и Альбуса были другими. Нет, не цветом — жизнью. Жизнью любимых, окруженных заботой и безопасностью сорванцов. Такого выражения глаз у Гарри не было никогда, даже в одиннадцать.

Гермиона вздрогнула, когда на ее запястье стал горячим браслет. Она тут же посмотрела на Гарри — тот тоже зашевелил свой.

Джинни испуганно воззрилась на обоих:

— Что?

Гарри быстро встал, оглядываясь, а Гермиона наклонилась к Джинни:

— Сигнал красного камня. Значит, будьте настороже и срочно явитесь в Министерство. Что-то случилось, — Гермиона оглядывалась, почти незаметно достав палочку. — Такого не было уже лет пять.

Гарри тоже был встревожен, палочка была в руке, лицо настороженное.

— Джинни, пойдем. Ребята, пора возвращаться домой.

Раздался раздосадованный шум голосов — никто не хотел уходить, но тут Джеймс уловил выражение глаз отца, потом увидел палочки в руках взрослых и достал свою, поднявшись и строго скомандовав остальным:

— Сказано домой, значит, все поднялись и пошли.

Под суровым взглядом Джеймса девочки и Хьюго замолчали, а юноша тут же поднял голову, наткнувшись на настороженные серебряные глаза — Малфой чуть не дошел до их столика. По лицу Малфоя Джеймс понял, что тот принял сигнал опасности, что подал ему друг, — трижды быстро открыл и закрыл глаза. В руке Малфоя тоже показалась палочка, но он не подошел. Просто стоял в стороне, глядя, как семейство поднимается, берет пакеты и направляется к Каминному залу. Джеймс ни разу не оглянулся — он знал, что друг рядом, что он сзади и в любой момент поможет.

• Предыдущая
• 9/202
• Следующая