Валориан - Херберт Мэри - Страница 44
- Предыдущая
- 44/80
- Следующая
Но постепенно, очень медленно, начали замечаться перемены, происходившие в окружающей природе. А члены племени, издавна очень тесно связанные с природными циклами, и подавно отмечали любое изменение в погоде и радовались ему. С каждым днем солнце вставало все раньше и раньше и чуть подольше задерживалось на небе. Пронизывающий холод постепенно ослаблял свою хватку над снегом и льдом. В солнечные дни снег таял, и многочисленные ручейки бежали по стенам каньона и вливались в маленький ручеек, петлявший по дну ущелья. В долинах же начались разливы рек, и дороги превратились в сплошной кошмар.
Валориан следил за происходившими переменами со смешанным чувством беспокойства и радости. Настала пора строить планы переселения в долины Рамсарина, и сознание этого наполняло его огромной радостью. Но, похоже, кроме него, никто больше не интересовался этим. И это его серьезно беспокоило. Все, включая даже Кьерлу и Айдана, были заняты собственными заботами и хлопотами, планами, и у них совсем не было времени, чтобы обсудить предстоящую им перспективу покинуть Чадар. Несколько раз он отправлялся в путь, чтобы встретиться и переговорить с членами других семей, но всякий раз сталкивался с проявлением полнейшего безразличия. Большинство относилось к нему настороженно, зная, что его повсюду разыскивают, и потому было совершенно не расположено обсуждать с ним перспективу переселения. И это раздражало. Но Валориан не сдавался. Он знал, что не должен был оставлять попыток убедить их. Возможно, когда потеплеет и кочевым племенам придет время подумать о переезде, он сможет привлечь их внимание.
В то же время необычно большое количество выпавшего снега и холодная погода держали тарнишей по домам, что значительно облегчало жизнь Валориану и его семье. Он понимал, что всему настанет конец, как только наступит настоящая первая оттепель. Он представлял себе, насколько недоволен был Тирранис медленными успехами своих солдат по его поискам. Он опасался, что весной предпринятые Тирранисом поиски возобновятся с новой силой.
«Недоволен» было очень мягким словом, чтобы описать настроение Тирраниса точно. На самом деле он был вне себя от ярости. Вот уже три месяца, как слуги, помощники и офицеры предпочитали с величайшей осторожностью общаться со своим капризным генералом. Один неверный шаг, воображаемый намек или ошибка могли отправить человека в смертоносные камеры, расположенные под старой башней крепости чадарианского гарнизона – а может быть, и хуже того. Тирранис свирепел при мысли о тупости и бездарности своих солдат и грозил казнить каждого в случае, если Валориана не доставят к нему самое позднее ранним летом. Он вовсе не собирался упустить этого человека из-за слепоты своих окруженных.
А чтобы придать всему делу еще большую огласку, он объявил по всему Чадару, что он учредил большую награду в золоте за поимку или любую информацию, ведущую к поимке Валориана. Тирранис надеялся, что блеск золота развяжет языки находившихся далеко за чертой бедности членов племени.
И тогда однажды поздней ветреной ночью, на четвертый месяц наступившего года, его обещание вознаграждения принесло свои плоды. Во двор дворца Тирраниса галопом влетел одинокий тарнишский солдат, отправленный на поиски, а за его спиной сидел еще один человек. Он попросил немедленно провести его к генералу, и офицер охраны, видя одетого в лохмотья выходца племени, без колебаний провел их к генералу Тирранису.
Как обычно, генерал допоздна засиделся за работой, обдумывая бесконечные мелочи, игравшие огромную роль в управлении большой провинцией. Тирранис был безжалостен, но он относился к себе так же бескомпромиссно, как и к другим, и его непомерная гордость проистекала из колоссальной способности к труду и управлению. Он раздраженно кинул взгляд на дверь, когда офицер охраны постучал и представился.
По приказу генерала все трое вошли в его кабинет, тарниши почти тащили упиравшегося члена племени.
– Что это? – закричал генерал. В глубине своего утонченного сознания он надеялся, что этот вонючий грязный человек окажется не Валорианом, который обладал волшебными способностями и так долго водил за нос его лучших людей.
– Я нашел его, когда он спускался с гор, – на одном дыхании доложил дозорный. – Он говорит, что у него есть информация и что он хочет получить награду.
Тирранис вонзил свой темный взгляд в вонючего аборигена. Было совершенно невозможно определить возраст мужчины, потому что он был сильно потрепан, оброс бородой и покрыт грязью. Возможно, что это был один из тех сумасшедших изгоев, которых даже собственное племя отказывалось терпеть в своих рядах.
– Давай послушаем, что он нам сообщит, – сказал Тирранис дозорному. – А потом посмотрим, насколько он заслуживает своей награды.
Абориген обнажил в улыбке беззубый рот и сделал шаг вперед.
– О, я ее вполне заслуживаю, ваше превосходительство. Я знаю, где находится Валориан.
Тирранис не стал спешить с ответом. Он поудобнее устроился на своем кресле, скрестив на груди руки, его лицо было обращено к свету масляной лампы на столе. Снаружи порывами завывал ветер, он с силой стучал ставнями и срывал черепицу с крыши.
Наступила долгая пауза, во время которой оборванец нервно оглядывался по сторонам, пока наконец мысли о золоте, которое, казалось, почти в кармане, не придало ему мужества.
– Видите ли, я знаю Валориана, – наконец прошептал он. – Великий человек. Сын Далтора. Далтор не любил меня. Он все устроил так, чтобы меня изгнали из племени семь лет назад. Вон…
– Хватит об этом! – прорычал генерал Тирранис. Его начал очень раздражать этот сумасшедший.
Старик вздрогнул от страха и заговорил быстро, запинаясь и проглатывая слова, словно хотел поскорее покончить со своим делом.
– Я, э-э-э, видел его, то есть Валориана, пять дней назад, верхом на его черной огромной лошади. Эту лошадь ни с кем не спутаешь. Ну, я и пошел за ним. На расстоянии. Он въехал в Гол Агха и довольно долго двигался по нему. Генерал, они разбили лагерь там. Вся семья. И Валориан вместе с ними.
Он с любопытством уставился на Тирраниса, словно надеялся прочесть на его лице восхищение или благодарность, но испытал разочарование.
Генерал лишь повернулся к дозорному:
– Ты сможешь найти этот самый каньон?
– Да, генерал, – прозвучало в ответ.
– Хорошо.
Тирранис кинул быстрый взгляд поверх головы оборванца на стражу, застывшую у дверей, и едва заметно кивнул головой.
– А как же моя награда? – вопрошал изгой и протянул вперед готовые схватить золото руки. – Разве принесенная мною весть не стоит награды?
Он настолько был поглощен мыслями о золоте, что совершенно не заметил выросших за его спиной стражников.
Мелькнула сталь, раздался глухой звук удара, и изгой медленно осел на пол. Между ребер торчал клинок кинжала.
– Теперь он не сможет вернуться и предупредить Валориана, – с мрачным удовлетворением произнес Тирранис. Он сделал знак: – Уберите его.
Как раз в тот момент, когда стражники волокли тело из дверей, в кабинет вбежал командующий гарнизоном и отдал честь. Он даже не взглянул на тело убитого. В эти дни начальник гарнизона был чрезвычайно озабочен, потому что именно ему было поручено поймать Валориана и от него зависел успех или поражение в операции.
– Принес ли он какие-либо известия? – спросил командующий гарнизоном, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.
– Гол Агха, – ответил Тирранис. Он порывисто поднялся, чтобы скрыть внезапно охватившее его возбуждение, и подошел к камину. Отблески огня озарили его грубое лицо. – Отправляйся туда, – приказал он дозорному. – Найди их лагерь.
Он обернулся к командующему.
– Ну, а теперь ты, – прошипел он. – Делай, как мы говорили, и смотри, не подведи меня на этот раз.
Офицеры отдали честь и поспешили к дверям. И в то время как дозорный искал свежую лошадь, командующий поднимал по тревоге гарнизон. Он потребовал присутствия всех, кого только можно было найти. Он не собирался позволить ни единой душе ускользнуть из этого лагеря.
- Предыдущая
- 44/80
- Следующая
