Туман - Герберт Джеймс - Страница 4
- Предыдущая
- 4/59
- Следующая
Вдруг над пропастью густым столбом взвилось облако. Внутри него что-то слабо светилось, наверное, луч солнца. Плотное желтое облако по форме напоминало гриб ядерного взрыва, но было меньше по размерам. Подул ветер и унес с собой желтую тучу. Вскоре все забыли об этом странном случае.
Глава 3
Преподобный Мартин Хардл уныло брел по полю. Его мысли были заняты соседним городком, в котором произошло такое ужасное несчастье. Маленький, мирный город, буквально уничтоженный этим страшным землетрясением... Всю неделю газеты только об этом и писали. Особенно поражало то, что катастрофа эта случилась именно в Англии, а не где-то там, в далекой стране, о которой вряд ли кто слышал. Об этом можно было не только прочитать в газетах или услышать в новостях. Место происшествия было совсем рядом, а жертвы землетрясения вызывали самое искреннее сочувствие.
«Погибли наши соседи, наши близкие, наши соотечественники», — подумал священник. Эта мысль ляжет в основу его сегодняшней проповеди. Случившаяся трагедия заставит его паству задуматься и почувствовать сострадание к тем несчастным, для кого невзгоды стали неотъемлемой частью повседневной жизни. Люди слишком поглощены своими собственными неурядицами, беспокоятся из-за денег, из-за работы, встревожены личными проблемами, ссорятся с родными, с соседями, недовольны собой и своей жизнью. Какими же мелкими кажутся эти проблемы, если сравнить их с подлинным несчастьем.
Эта трагедия заставит людей оглянуться вокруг, обратить внимание на то, что происходит в мире, понять, как они эгоистичны и как ничтожны их собственные неурядицы. Священнику очень хотелось, чтобы его прихожане поняли, насколько многолика и разнообразна жизнь, что мир создан для всего человечества, а не для кого-то одного. Вот поэтому люди и должны помогать друг другу в борьбе за существование и выживание. Беда может прийти когда и куда угодно. Ни один человек, ни одно общество, ни одна нация не защищены от этого, примером чему служит пострадавший от землетрясения город.
Слова стремительно проносились в сознании преподобного Мартина Хардла. Он чувствовал, как произнесет их в воскресенье утром перед своей паствой; священник знал, когда его голос будет тихим, переходящим в шепот, а когда достигнет мощного, проникающего до глубины души апогея. Имея за плечами тридцатилетний опыт, Мартин Хардл владел своим голосом, как инструментом, и знал, в каком темпе следует говорить, чтобы проповедь нашла отклик в сердцах прихожан. В свои пятьдесят два Хардл еще не утратил веру в людей. Самый последний негодяй, по мнению его преподобия, способен на добрый поступок, в то время как под маской набожности часто скрывается ханжество и лицемерие, хотя порой...
Священник беспомощно пожал плечами. Обычно ему нравилось бродить по полям в воскресенье утром. Он бодро шагал, мысленно проговаривая предстоящую проповедь, но случившееся по соседству несчастье слишком угнетало его. Узнав о катастрофе, Хардл немедленно выехал на место происшествия, чтобы помолиться и отпустить грехи умирающим и ободрить раненых. Только на войне ему довелось увидеть так много изувеченных, готовых отправиться в мир иной. Конечно, ужас тех дней не повторится, но воспоминания ожили, зарубцевавшиеся раны вновь кровоточили.
Подняв глаза от земли, священник обнаружил, что попал в туман. Разумеется, в этом не было ничего странного, смущал только сам туман, очень густой, желтоватого цвета, с каким-то немыслимым запахом.
— Пойду-ка я обратно, — подумал его преподобие, — не хватало только заблудиться и опоздать в церковь.
Он отправился назад, но не смог выбраться из тумана и занервничал.
— Ну и густой же он, — подумал Хардл, — откуда здесь взялся туман? Не понимаю. Да и утро такое ясное. Вот в Лондоне — другое дело. Там часто бывают такие туманы; их еще называют «гороховым супом».
Священник посмотрел на небо. Солнечные лучи еле-еле проникали сквозь густую мглу. Найти дорогу было не так-то просто.
— Боже мой, — вслух пробормотал Хардл. — Я заблудился! Но что это?! Сердце преподобного Мартина бешено заколотилось. Какое-то неведомое темное чудовище шло прямо на него.
Чудище, несмотря на внушительные размеры, было ниже человеческого роста. Это странное существо, казалось, плыло по воздуху, становясь все больше и больше.
Боже мой, еще одно! Оба страшилища словно бы слились в одно гигантское целое и упорно приближались к священнику. Это существо, кем бы оно ни было, знало о присутствии человека. Хватая ртом воздух, Мартин Хардл попятился назад. Он ускорил шаг. Испуганный священник не мог ни отвернуться, ни отвести завороженного ужасом взгляда от призрачного видения.
Вдруг он наткнулся на что-то твердое. У бедняги в глазах потемнело от страха. Он упал на колени. Третье чудовище, мрачное и немое, повисло над ним.
Неожиданно священник разразился хохотом, затем разрыдался, давая выход накопившимся эмоциям. Он был близок к истерике. В экстазе пастор принялся колотить землю.
Ведь это всего лишь коровы! Священник смеялся все громче, вдыхая полной грудью окружавший его туман. Стадо следило за ним с немым безразличием. Только изредка раздавалось тревожное мычание.
Минут через пять Хардл опомнился и отругал себя за глупость. Стада коров испугался! Старина Джорж Росс, их хозяин, просто лопнет со смеху, узнав об этом!!! Невероятно густой туман скрывал ноги животных, поэтому-то и казалось, что они летят.
«Да, — подумал священник, — хороший урок я сегодня получил. Неизвестное пугает нас больше всего».
Через двадцать минут пастор выбрался из тумана.
Услышав слева от себя шелест листьев, Том Эббот притаился в кустах. Кто это? Человек или дичь? Эбботу несдобровать, если его опять поймают на земле полковника, так что ушами хлопать некогда. В прошлый раз, когда Том попался с поличным, полковник Мередит на весь кабак хвастался, что как следует вздул этого мошенника Эббота и пообещал отправить его в полицию toute suite, если он не перестанет браконьерствовать. Toute suite! «Провались ты со своими дурацкими словечками! — подумал Том. — В другой раз я тебе просто так не дамся!» Тогда Эббот замешкался и все испортил. Было рано, добычи почти никакой, а полковник тем временем подкараулил Тома и принялся колотить его тростью по голове и плечам. От удивления и боли бедняга даже не сопротивлялся. Воспользовавшись этим, Мередит схватил браконьера за шкирку и выдворил вон как последнего мерзавца, пригрозив поркой и тюрьмой, если тот опять сунется на его территорию.
«Посмотрим, полковник Мередит, как вы сцапаете старого Тома в другой раз! — подумал Эббот. — Руки у вас коротки, несмотря на ваш дурацкий дом, кучу машин и дружков-кретинов! Одного фазана я уже подстрелил. Очень недурственная птичка. И другого подстрелю, прежде чем слиняю отсюда. А вы дрыхните себе на здоровье. Пока очухаетесь — меня уж и след простыл. Три месяца я таился, водил вас за нос, прикидывался, что боюсь вас. Но от старого Тома так просто не отделаетесь. Держите карман шире. За этого фазана мне без звука отсчитают весьма приличную сумму».
Браконьер пополз вперед, не переставая мысленно ругать землевладельца. Он застыл на месте, пристально всматриваясь в кусты. Там явно кто-то был. Том почуял добычу и, боясь вспугнуть ее, лежал не шелохнувшись. Дичь скоро появится, нужно только чуть-чуть подождать.
«Никак еще фазан, — подумал Том. — В лесу их полным-полно, и все они принадлежат этой скотине, полковнику Мередиту. Что ж, терпения Тому не занимать. Он будет ждать, сколько нужно».
Просидев в засаде добрых десять минут, Эббот заметил, что его ноги окутал желтый туман.
«А, чтоб тебя! Этого еще не хватало!» — выругался про себя Том.
Оглянувшись, он увидел, что надвигается густая мгла.
«Вот это да! Впервые вижу здесь туман, — удивился охотник. — Что ж, придется ждать, пока дичь себя не выдаст. Главное, чтобы туман не стал плотнее. Том хоть целый час готов сидеть не шелохнувшись. Погоди же, мой красавец, придет твое время. Старина Том умеет ждать», — подумал Эббот.
- Предыдущая
- 4/59
- Следующая
