Дампир - Хенди Барб - Страница 19
- Предыдущая
- 19/87
- Следующая
— Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил он.
— Нормально, — неуверенно ответила она, затем добавила: — Зубы болят.
— Неудивительно, — отозвался Лисил. И тут же вспомнил, что удар пришелся не по челюсти, а по скуле.
Больше он ничего не успел спросить, потому что Магьер напряглась. Моргая, она смотрела на него снизу вверх, видимо лишь сейчас сообразив, что лежит у него на коленях.
— Что происходит? — резко спросила она.
— Хороший вопрос, — сказал Лисил, вскинув брови. — В самом деле, мне очень нравится этот вопрос. Я бы с удовольствием спросил то же самое.
Магьер отодвинулась, села, стараясь не опираться на Лисила, но при этом не сводила с него сердитого взгляда.
— Прошлой ночью ты рухнула без сил и вся дрожала, — пояснил он. — Я не хотел, чтобы ты ночью совсем продрогла и обессилела.
— Я вовсе не обессилена! — возразила она сердито и не без труда поднялась на ноги.
Потом поднесла руку к своей щеке — и едва заметно пошатнулась. Лисил взял свой бурдюк, вынул из мешка оловянный кубок и наполнил его вином.
— Другого болеутоляющего у нас нет. Выпей. До дна.
Магьер редко пила что-либо, кроме воды или травяного чая. Она схватила кубок, почти вырвав его из руки Лисила, и пролила немного вина на землю. Затем глотнула, поморщилась и снова схватилась за щеку.
— Ты не хочешь рассказать мне, что произошло ночью? — спросил полуэльф.
Магьер покачала головой:
— А что рассказывать?
Лисил скрестил руки на груди.
— Давай-ка разберемся. Некто напал на нас без малейшей на то причины. Я выстрелил в него, а он выдернул из живота арбалетный болт, как занозу. Затем он повел себя так, словно укус Мальца — это смертельная рана. Не говоря уже о том, что он безмерно удивился, когда ты ранила его саблей. А потом ты…
Он на мгновение смолк, ожидая хоть какого-то отклика, — но так и не дождался.
— Вот послушай… ты вдруг лишилась дара речи, пнула человека ногой так, что он взлетел в воздух, и рубанула его по спине с такой скоростью, что я ничего не успел заметить… не говоря уж о том, что изо рта у тебя текла слюна, а лицо было мало сказать, что безумное. И что же ты думаешь…
— Я не знаю! — крикнула Магьер. — Не знаю!
Она уселась на землю рядом с тележкой и, привалившись спиной к колесу, так низко опустила голову, что Лисил уже не мог видеть ее глаз. Она вздохнула — яростно и глубоко. А затем почти жалобно.
За те годы, что Лисил провел с этой девушкой, он знал ее сильной, находчивой, целеустремленной, бессердечной, хитрой, осторожной, но никогда еще слабой или уязвимой.
— Я не знаю, что произошло, — сказала Магьер так тихо, что он едва расслышал. — Лисил, если я скажу тебе что-то совершенно немыслимое, ты уж, пожалуйста, не смейся.
— Жду с нетерпением, — огрызнулся он, с удивлением обнаружив, что почему-то злится вместо того, чтобы ей посочувствовать. Быть может, виной тому была длинная и трудная ночь, поставившая множество вопросов, но не давшая ни одного ответа.
— Наверное, мы слишком долго занимались своим промыслом. — Магьер подняла голову, но на Лисила не смотрела. — Вымысел и реальность смешались у меня в голове. Я не хочу больше сражаться… ни с кем и ни с чем. Все это, может быть, прекратится, когда мы заживем спокойно и мирно. Мы займемся честным трудом и не будем совать нос в чужие дела — и тогда все это уйдет само собой.
— Да что — «это»? — Разочарованный, Лисил злился все сильнее.
— Больше я ничего не знаю. — Магьер наконец глянула на него, но тут же отвернулась, покачав головой. — Честное слово, не знаю.
Это был не ответ, а очередная увертка. Магьер так ему ничего и не сказала. Или все-таки сказала? Прошлое раз и навсегда лишило полуэльфа желания заботиться о ком бы то ни было, кроме себя самого. И сейчас он не мог бы ответить, заботится он о Магьер или просто пытается удовлетворить свое любопытство. Лисил знал только, что Магьер по крайней мере, снова становится прежней его напарницей — той хладнокровной, умеренно дружелюбной женщиной, к которой он привык и на которую полагался. Может быть, она и вправду устала от шарлатанского промысла? Эта мысль могла бы его успокоить, по крайней мере сейчас. И все равно — если такое повторится, вопросов, на которые не получены ответы, только прибавится.
— Ладно! — сказал он вслух, выразительно взмахнув руками, точно отсекал лишнее. — Если тебе нечем больше со мной поделиться, будем считать, что нам повстречался еще один чокнутый бродяга. К полудню мы уже будем в Миишке.
— Ну да, — слабо улыбнулась Магьер. — Можно сказать, начнем новую жизнь.
— Заварю-ка я чаю, — проворчал Лисил, опускаясь на колени у костра, чтобы раздуть почти остывшие угли. Искоса бросил взгляд на Магьер и вполголоса повторил: — Новую жизнь.
На рассвете Рашед втащил покрытого кровью, извивающегося Крысеныша в потайную комнату и швырнул, точно узел с тряпьем, в угол.
Тиша подняла от вышивания почти испуганный взгляд.
— Что случилось?
— Погляди на него! — процедил Рашед.
Подбородок и грудь Крысеныша были покрыты полусвернувшейся кровью. Хотя Рашед всегда считал их младшего сотоварища несносным выскочкой, он никогда прежде не допускал мысли, что Крысеныш — тупица.
— Этот безмозглый ублюдок бросил мертвую девушку с разорванным горлом во дворе ее собственного дома!
Тиша встала, оправила складки атласного синего платья. Ее каштановые локоны слегка качнулись, когда она шагнула к Крысенышу, бессильно растянувшемуся у стены. Тиша сверху вниз поглядела на него, склонила голову к плечу, и на ее точеном личике отразилось разочарование.
— Это правда? — спросила она.
— Раз уж вы на меня так таращитесь, поглядите заодно и на мою спину, — проворчал Крысеныш, наконец обретя дар речи. — Вот там, между прочим, кровь не человеческая. Это моя кровь! — Он протянул к ним руки. — А вот эти шрамы не так давно были открытыми ранами. Вы когда-нибудь видели, чтобы у кого-то из нас оставались шрамы?
— Это невозможно! — прошипел Рашед, однако же нахмурился, наклонясь, чтобы внимательнее оглядеть Крысеныша. Рваные белые шрамы, похожие на следы зубов, покрывали руки мальчишки. — Как это случилось?
— Охотница! — бешено скрипнул зубами Крысеныш. — Она — настоящая! Движется она быстрее, чем многие из нас, а ее сабля рассекла мою спину, точно я — простой смертный!
— Чепуха! — отрезал Рашед с отвращением, решительно выпрямляясь. — Эта шарлатанка попросту купила на свои заработки какой-нибудь зачарованный клинок — только и всего. Ты, как видно, ринулся в бой с обычной своей самоуверенностью — вот и получил по заслугам, да еще и сбежал как трус. И что хуже того, ты совсем не подумал о нас. Так ведь? Вместо того чтобы сразу направиться сюда и неспешно залечить раны, ты зажрал до смерти девушку домах в двадцати от своего собственного, да еще и бросил там ее тело, чтоб поднять панику в городе!
Крысеныш задохнулся, услышав это несправедливое обвинение.
— Но ведь у меня шрамы!
Рашед помолчал, в упор глядя на него, затем брезгливо отвернулся.
— Это ты послал его, — негромко сказала Тиша, не поднимая глаз на Рашеда, отчего осуждающий тон ее голоса прозвучал еще выразительнее. — Он еще слишком неопытен, чтобы сражаться с охотником, пускай даже и ненастоящим, — и ты это прекрасно знаешь. Кроме того, никто из нас не знал наверняка, настоящая это охотница или шарлатанка. Тебе следовало заняться этим делом самому.
Если бы такое сказал Крысеныш, Рашед вышиб бы из него дух, но в устах Тиши этот выговор был более чем справедлив. Рослый вожак вампиров снова одарил Крысеныша испепеляющим взглядом, но не стал продолжать свою обвинительную речь.
— Когда она будет в городе? — спросил он.
Все еще злясь на него, Крысеныш нехотя ответил:
— Примерно сегодня. С ней путешествуют полуэльф и… собака. — Он повернулся к Тише. — Насчет собаки Эдван был совершенно прав. От ее укуса мне было больно! Да я просто не был готов к такому! Если б только я знал, чего ждать, я бы наверняка победил. Первым делом сломал бы шею треклятой псине — и готово!
- Предыдущая
- 19/87
- Следующая
