Дампир - Хенди Барб - Страница 16
- Предыдущая
- 16/87
- Следующая
— Признаю свою ошибку. Ты просто не способна выражаться поэтически.
— Собери-ка лучше хвороста, ленивый ты полукровка!
Они разбили лагерь довольно далеко от берега, но все равно казалось, что бескрайнее море дышит и ворочается почти рядом. Последний отблеск дня погас на горизонте, густые кроны старых деревьев прикрывали их от вечернего похолодавшего ветра. Лисил рылся в мешках, сваленных как попало в тележке, — там должны были еще остаться яблоки и вяленое мясо, — когда Малец вдруг перестал игриво носиться вокруг лагеря и застыл, бдительно навострив уши. Глядя на лес, он зарычал — такого рычания Лисил от него никогда не слышал.
— Что случилось, малыш?
Пес не шелохнулся, не изменил бдительной стойки — словно он был волком, издалека выслеживающим добычу. Его серебристо-голубые глаза стали темно-серыми, верхняя губа приподнялась, обнажив зубы.
— Магьер! — тихо позвал Лисил.
Однако его напарница уже пристально смотрела на пса — вернее, то на пса, то на темневший перед ними лес.
— Точно так он вел себя той ночью, — прошептала она, — в Стравине, около реки.
Они много ночей провели в Стравине у разных рек, но Лисил прекрасно знал, какую ночь она имеет в виду. Он высвободил руки из тележки и, сложив их крест-накрест, сунул в рукава, нашаривая спрятанные стилеты.
— Где твоя сабля? — спросил он негромко, не сводя глаз с деревьев.
— У меня в руке.
Крысеныш распахнул глаза и на миг растерялся, увидев над собой сырой, непроглядно черный свод пещерки. Затем он вспомнил о своем задании. Охотница. Пора возвращаться.
Выбравшись из пещеры в прохладный сумрак ночи, он восхитился тем ощущением свободы, которое всегда охватывало его под открытым небом. Славная ночь! И все же в глубине души Крысеныш уже скучал по Тише, по тому нелепому уюту, который она создала в их пакгаузе. Тиша называла это место «домом», хотя сам он понять не мог, с какой стати таким, как они, мог понадобиться дом. Все это придумала Тиша, а Рашед всячески поддерживал ее. И все же, как ни нравилось Крысенышу привольно бродить под открытым небом, он привык к тому уютному и безопасному мирку, который они создали для себя в Миишке. Лучше уж поскорее найти охотницу, чтобы не торопясь, как следует насладиться ее смертью… и еще до рассвета вернуться домой.
От подножия скалы в обе стороны тянулся ровный белоснежный песок, но Крысеныш предпочел вскарабкаться на скалу, цепко и без усилий хватаясь за выступы и трещины. Может, берегом идти и быстрее, но очень уж он открыт непрошеным взорам. Добравшись до вершины, он хотел было оглядеться и прикинуть, куда направиться, — но тут его ноздри щекотнул дымок костра.
Крысеныш рывком повернул голову на запах — и тут же учуял мужчину, женщину и осла. Затем его обоняние распознало еще один запах. Собака? Эдван нес какую-то чушь насчет собаки… Крысеныш ненавидел Эдвана, пожалуй, даже больше, чем Рашеда. Рашед хотя бы обеспечивал всякими полезными вещами — безопасным местом для сна, постоянным доходом, дымовой завесой, которая позволяла им жить среди обычных людей. Зато Эдван попросту отнимал драгоценное время Тиши — и ничего не давал взамен. Ну хорошо, он обнаружил охотницу и ее спутников, но это же такая малость! И с чего, скажите на милость, он, Крысеныш, должен опасаться обыкновенной собаки?
Сладостная дрожь предвкушения пробежала по его телу. Неужели он так легко нашел свою добычу? Неужели это именно та женщина? И она устроила лагерь буквально в двух шагах от его логова?
Оранжевые языки пламени были едва различимы в гуще деревьев, а Крысеныш хотел подобраться поближе, чтобы оглядеться как следует. Он припал к земле и спешно принялся обдумывать, как бы незамеченным перебраться через тракт. Укрыться на самом тракте было негде, а потому Крысеныш решил поступить просто: перебежать тракт, и все. Тенью мелькнув на тракте, он соскочил на обочину и словно растворился среди деревьев в густом подлеске. Он подполз ближе, туда, откуда хорошо был виден лагерь.
Женщина была рослая, в кожаном доспехе, и на вид куда моложе, чем ожидал Крысеныш. Она была почти красива, когда, отбросив на спину тугую косу, наклонялась, чтобы из фляги налить воды в котелок, стоявший у огня. Спутник ее, тощий белобрысый мужчина с удлиненными ушами, сосредоточенно копался в тележке, и вдруг…
Серебристо-серый пес ростом почти по бедро Крысенышу вскочил на ноги и в упор уставился на него — именно на него, словно густые заросли, разделявшие их, внезапно стали прозрачными. Затем он оскалил зубы, и до Крысеныша докатился его негромкий рык. Отчего-то звук этот пробудил в его груди странное ощущение. Как назвать его, Крысеныш не знал, но оно ему не понравилось. Он попятился, отступил за могучий ствол дерева.
Эдван что-то там говорил о собаке…
Да подумаешь — собака! Выглянув из-за дерева, Крысеныш увидал, что женщина схватилась за меч, и ухмыльнулся.
— Что это с ним? — спросил полуэльф.
Малец все так же негромко рычал, однако не двигался с места.
— Не знаю, — ответила Магьер, чтобы хоть что-то ответить. Она и в самом не знала, почему Малец рычит, просто начинала подозревать, что пес обладает неким сверхъестественным чутьем, некой способностью видеть то, что недоступно людям. — Достань-ка из тележки арбалет да заряди.
Впервые за все это путешествие Лисил даже и не подумал спорить, а быстро и бесшумно выполнил ее распоряжение.
Малец между тем рычал уже на более высокой ноте, и постепенно его рычание переходило в тот плачущий вой, который он издавал памятной ночью у реки Вудрашк. Магьер шагнула к Мальцу, наклонилась и крепко ухватила его за загривок.
— Стоять! — приказала она. — Ты слышал? Стоять!
Пес зарычал тише, но не тронулся с места, а лишь повернулся налево, все так же вперив взгляд в глубину леса.
— Оно обходит лагерь, — прошептала Магьер Лисилу.
— Что? — отозвался полуэльф. Он обеими руками натягивая тетиву арбалета. — Что обходит лагерь?
Магьер поглядела на своего напарника. Сейчас он, по крайней мере, был еще трезв и даже зарядил арбалет, но все же она сожалела, что так мало рассказала ему о том, как убила обезумевшего бродягу. О том, как силен был этот человек, как напугал ее, какой странный голод прожигал во время боя все ее существо. Позднее все происшедшее показалось Магьер слишком нереальным, необъяснимым, и она решила в конце концов, что у нее тогда просто в голове помутилось от тяжелой и затяжной схватки. Испугавшись себя самой, она попросту укрылась за спасительной ложью.
А теперь ей нечего ответить на вопрос Лисила.
Малец вдруг задрал серебристо-серую морду. Магьер решила было, что он сейчас завоет, но вместо этого пес принялся ритмично водить глазами то вверх, то вниз.
— Деревья! — пробормотала Магьер, пригнувшись за тележкой и в страхе гадая, что на уме у затаившегося в лесу существа. Протянув руку, она дернула Лисила за пояс, и полуэльф тоже послушно пригнулся. — Оно там… на деревьях!
Крысеныша уже не на шутку злило, что собака способна следить за его перемещениями. Двинуться в обход или атаковать в лоб было невозможно, а потому он решил напасть сверху, спрыгнув на жертву с дерева. И теперь осторожно, дюйм за дюймом полз по прочной ветви, нависавшей над лагерем.
— У, треклятая скотина, — прошипел он, — я из твоей шкуры коврик сделаю! — И немного утешился, вообразив, как возвращается домой, накинув на плечи окровавленную собачью шкуру. Тише, может, даже понравится этот серебристо-серый цвет.
Однако же кого убить первым? Крысенышу в свое время доводилось видать полукровок, а в жилах беловолосого мужчины явно текла не только человеческая, но и эльфийская кровь. Арбалета можно было не опасаться. Арбалеты ему, Крысенышу, не страшны, даже если полукровка меткий стрелок.
Можно бы вначале прыгнуть на собаку и быстренько свернуть шею проклятой твари, да только люди за это время успеют изготовиться к бою. Нет уж, решил Крысеныш, надо действовать так, как решил с самого начала: вывести из строя охотницу, а потом убить собаку и полукровку. После этого он сможет досыта наиграться с охотницей.
- Предыдущая
- 16/87
- Следующая
