Послание в бутылке - Спаркс Николас - Страница 6
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
Тереза долго думала и отбросила обе версии. Слова в письме шли от самого сердца. Подумать только, что мужчина может так чувствовать! Она ни разу в жизни не получала ничего даже отдаленно похожего на это письмо. Обычно ей приходили поздравительные открытки с уже готовым текстом. Дэвид писать не умел, да и другие ее мужчины тоже. Как хотелось бы взглянуть на этого человека! Интересно, в жизни он такой же необыкновенный, как это кажется из письма?
Она нанесла на волосы шампунь, потом смыла его и включила прохладный душ. Она стояла так очень долго, потом наконец выключила воду и вышла из душевой кабинки.
Вытираясь, Тереза посмотрела в зеркало. Неплохо для тридцатишестилетней женщины, к тому же родившей сына, подумала она. Грудь у нее была маленькая, и в молодости она переживала по этому поводу, зато теперь была рада, что она не обвисла, как у других женщин ее возраста с более пышными формами. Плоский живот, длинные стройные ноги. В уголках глаз уже появились гусиные лапки, правда, не в таком количестве, чтобы стоило из-за них огорчаться. Ей нравилось, как она выглядела сегодня утром, а главное – она уже начала привыкать к тому, что находится в отпуске и должна отдыхать.
Слегка подкрасившись, Тереза надела бежевые шорты, белую блузку без рукавов и коричневые сандалии. В жаркий душный день она будет чувствовать себя в этом наряде комфортно. Посмотрела в окно ванной комнаты – солнце поднялось еще выше – и решила воспользоваться солнцезащитным кремом. Иначе кожа обгорит, и тогда будет вообще невозможно выйти из дома.
Диэнна накрыла стол к завтраку на веранде. Сегодня это были поджаренные тосты, дыня и грейпфрут. Заняв свое место, Тереза намазала на тост мягкий низкокалорийный сыр (Диэнна в который раз села на диету), и они принялись завтракать. Брайан ушел играть в гольф. Диэнна объяснила, что ему приходится ходить на площадку рано утром, потому что лекарства, которые он сейчас принимает, повышают чувствительность кожи к ультрафиолету.
Брайан и Диэнна прожили вместе тридцать шесть лет. Они начали встречаться еще в колледже, а поженились сразу после выпускных экзаменов, когда Брайану предложили место в бухгалтерской фирме на окраине Бостона. После восьми лет работы он стал полноправным партнером, и они с женой купили просторный дом в Бруклине, где прожили двадцать восемь лет.
Они очень хотели детей, но за шесть лет брака Диэнне так и не удалось забеременеть. Врачи обнаружили у нее спайки в трубах и сказали, что она не сможет иметь детей. Несколько лет они стояли в очереди на усыновление, но очередь была такой длинной, что они в конце концов перестали надеяться. И наступили «черные» дни. Однажды Диэнна призналась Терезе, что тогда их брак чуть не распался. И все же их союз устоял, и Диэнна пошла работать, пытаясь заполнить пустоту в своей жизни. Ее взяли в «Бостон таймс», хотя там и не очень жаловали женщин, и там началось ее продвижение вверх по служебной лестнице. Через десять лет ее назначили главным редактором, и она взяла под свое крыло всех женщин-корреспондентов. Тереза стала ее первой ученицей.
После завтрака Диэнна пошла наверх принять душ, а Тереза села читать газету. Потом взглянула на часы и решила позвонить Дэвиду. Там еще рано, всего семь часов утра, но она знала, что семья Дэвида в это время уже на ногах. Кевин всегда поднимался с первым лучом солнца.
Тереза мерила шагами комнату, слушая, как на том конце провода раздаются гудки. Трубку взяла Аннет. Терезе было слышно, как в комнате работает телевизор и плачет ребенок.
– Привет, это Тереза. Кевин далеко?
– О, привет. Конечно, он здесь. Подожди секунду.
Трубку положили на столик, и Тереза услышала, как Аннет позвала: «Кевин, это тебя. Тереза на проводе».
То, что она не назвала ее мамой, почему-то больно укололо Терезу.
Когда Кевин взял трубку, она почувствовала, что он запыхался.
– Привет, мам. Как ты там? Как твой отпуск?
Услышав его высокий мальчишеский голос, она вдруг почувствовала себя ужасно одинокой, подумав, что совсем скоро у сына начнет ломаться голос.
– Здесь чудесно, но я приехала только вчера вечером. У меня еще не было времени осмотреться. Зато утром уже успела побегать по пляжу.
– Много там народу?
– В это время еще немного, но когда я уходила, народ начал подтягиваться. Слушай, когда вы с отцом уезжаете?
– Через два дня. Он идет в отпуск с понедельника, и мы сразу же уедем. Сейчас он собирается на работу, чтобы подчистить дела. Хочешь поговорить с ним?
– Нет, я хотела услышать тебя и пожелать счастливого путешествия.
– О-о, это будет что-то грандиозное! Я смотрел проспект, там такие крутые пороги!
– Хорошо, только будь осторожен.
– Мам, ну я же не маленький.
– Знаю, но ты все-таки успокой свою неуемную мать.
– Ладно, обещаю. Я буду надевать спасательный жилет.
После паузы он продолжил:
– Ты знаешь, мы решили не брать с собой телефон, так что сможем созвониться с тобой, только когда вернемся.
– Так я и думала. Надеюсь, ты получишь удовольствие.
– Я думаю, будет классно. Жаль, что ты не можешь поехать с нами. Было бы здорово.
Тереза на секунду закрыла глаза, как учил ее психолог. Когда Кевин говорил так, словно они все еще были одной семьей, ей каждый раз стоило огромных трудов не сказать что-нибудь такое, о чем она потом будет горько сожалеть. Она постаралась, чтобы ее голос звучал оптимистично:
– Вам с отцом будет лучше вдвоем. Он очень скучает по тебе. Он ждал этой поездки не меньше тебя.
Ну вот, не так уж это и трудно.
– Он говорил тебе об этом?
– Да, и не раз.
Кевин молчал.
– Я скучаю по тебе, мам. Можно, я позвоню тебе сразу, как только мы вернемся, и расскажу, как мы съездили?
– Ну конечно, звони, когда хочешь. Я всегда рада слышать твой голос. Я люблю тебя, Кевин.
– Я тоже люблю тебя, мам.
Она повесила трубку, счастливая и одновременно печальная. Когда Кевин гостил у отца, она всегда немного грустила после разговора с ним.
– С кем это ты? – спросила Диэнна у нее за спиной. Она уже переоделась в блузу тигровой расцветки, красные шорты, белые носки и кроссовки. Весь ее наряд словно кричал: «Я – туристка!», и Тереза с трудом удержалась от улыбки.
– С Кевином. Решила позвонить ему.
– Ну и как он?
Диэнна открыла шкаф и повесила себе на шею камеру, довершая ансамбль.
– Прекрасно. Через два дня они отправляются в поход.
– Хорошо, очень хорошо. А мы с тобой отправимся по магазинам. Я сделаю из тебя совершенно другого человека.
Шопинг с Диэнной сам по себе был событием.
Добравшись до супермаркета, они полдня ходили по бутикам. Тереза успела купить три новых костюма и купальник, когда Диэнна затащила ее в отдел женского белья «Соловьи».
И тут Диэнна словно обезумела. Разумеется, она старалась не для себя, а для Терезы. Она выбирала все кружевное, прозрачное, с минимальным количеством ткани и тесемочек и представляла на суд Терезы. «Смотри, какой прелестный полупрозрачный комплект», – говорила она или: «У тебя ведь ничего нет такого цвета?» На них оборачивались, когда она демонстрировала Терезе белье, и та с трудом удерживалась от смеха. У Диэнны абсолютно отсутствовали комплексы, и Тереза всегда восхищалась этой ее чертой. Диэнне было наплевать, что подумают о ней другие, и Тереза жалела, что не может быть такой же.
В результате она выбрала две вещицы из предложенных Диэнной – надо же чем-то отметить отпуск, – после чего они зашли в отдел музыкальных записей. Диэнна посоветовала Терезе приобрести последний диск Гарри Конника-младшего, но Тереза купила диск с ранними записями джазмена Джона Колтрейна.
Когда они вернулись домой, Брайан уже сидел в гостиной и читал газету.
– Я уже начал волноваться, – приветствовал он их. – Как прошел день?
– Хорошо, – ответила Диэнна. – Мы пообедали в «Провинстауне», а потом пробежались по магазинам. А как твои успехи?
- Предыдущая
- 6/59
- Следующая
