Монстры и волшебные палочки - Хеллер Стивен - Страница 20

• Предыдущая
• 20/43
• Следующая

Ко мне в кабинет пришла женщина, она села, скрестила ноги, затем скрестила руки на груди, издала глубокий вздох и начала извергать слова. Слова были о ее безнадежном положении, ее тупости, ее неспособности сделать хоть что-нибудь правильно, и что она, возможно, не сможет обучиться «этому гипнотическому хламу». В этот момент зазвонил телефон. Так как я ждал важного звонка, я не стал его выключать. Женщина выглядела расстроенной. Извинившись, я попросил ее подождать в приемной, пока я закончу разговор. Когда я пригласил ее обратно, она села на тот же стул и полностью воспроизвела свое первоначальное поведение: крепко скрещенные ноги, затем руки, глубокий вздох и затем поток слов о безнадежности. Определяя ее поведение как возможную модель, я решил прервать ее. Я резко сказал: «Подождите, мне вас отсюда не слышно. Не могли бы вы пересесть на другой стул, чтобы я мог слышать вас лучше?» Она пересела, скрестила ноги, затем руки, вздохнула, но прежде, чем она начала говорить, я вернулся за свой стол и, не глядя на нее, начал писать. Затем я извинился и сказал, что первый стул все-таки будет лучше, и она поможет мне, если вернется туда. Когда она пересела, я попросил ее сначала скрестить руки и только потом ноги. Когда она выполнила это, у нее появилось то, что Д-р Эриксон называет «отзывчивой внимательностью» (Эриксон, Рос-си, 1976). Лучше всего это можно было описать как «пристальный почти мечтательный взгляд». Я попросил ее, перед тем, как мы начнем говорить, закрыть глаза, глубоко вздохнуть и медленно выдохнуть (совсем не так, как она вздыхала раньше). Когда она это сделала, я сказал ей: «Теперь, когда вы стали более спокойной, вы можете продолжать дышать медленно, расслабляясь еще больше (оставляя на усмотрение ее тела как это сделать „еще больше"), и вскоре вы можете почувствовать желание изменить положение рук или сначала ног (подразумевая, что будет и второе „раскрещивание", неизвестно когда)». Через две минуты была достигнута наиболее удовлетворительная поза.

Если вы проанализируете этот пример, то теперь можете уяснить важность опознавания и прерывания, а также потенциала паттернов. Было совершенно ясно, что поведение женщины является паттерновой реакцией на подход к любой проблеме. Так как она пришла ко мне за помощью, было также ясно, что ее паттерн не работает. В первый раз ее паттерн был прерван прежде, чем она смогла разразиться словами отчаяния (просьба пересесть на другой стул). Затем она была прервана снова, но на этот раз перед ее вздохом (просьба пересесть обратно на первый стул). И снова паттерн был прерван и направлен (скрестите сначала руки и только потом ноги), и опять прерван словами: «перед тем, как мы начнем говорить, закройте глаза, глубоко вдохните и медленно выдохните». Суммируя, можно сказать, что ее паттерн был сначала прерван, затем перенаправлен и опять перенаправлен в формальное гипнотическое состояние.

Паттерны, как эффективные и полезные, так и болезненные и деструктивные, могут устанавливаться довольно быстро. В своей работе по разделенному мозгу Газзанега (1967), рассматривая то, что он определяет как «условный рефлекс или дурная привычка», а также скорость, с которой человек усваивает эти паттерны поведения, пишет:

«Мы должны помнить, что исследуем половину человеческого мозга — систему, способную во время теста легко усваивать с одной попытки».

«The Split Brain in Man» Майкл С.Газзанега,

Август, 1967, стр. 372

«Progress in Psychobiology», выдержка из «Scientific

Amarican Вступление Ричарда Ф.Томпсона,

В. Ф. Фримана и др.

На своих обучающих семинарах я просил добровольца держать руку, правую или левую, поднятой вперед, с сильно сжатым кулаком. Затем я говорил ему, что собираюсь дать ему инструкцию, которую невозможно выполнить. Я собираюсь попросить его поднять руку вверх и одновременно опустить ее. Конечно, это невозможно. Затем я командовал: «Начинайте». Пока он таращился на меня с недоверием, я говорил: «Хорошо, теперь вы можете мигнуть», подчеркивая голосом «мигнуть». В этот момент человек мигал. Можно представить себе, как мозг говорит: «Что за безумие? Я не могу одновременно поднять и опустить руку». Но затем мозг слышит: «вы можете мигнуть» и говорит: «Конечно, это я могу сделать». Теперь, очень интересно, с какой быстротой это внушение принимается. И еще более интересно то, что если через одну-две минуты после первой попытки вы попросите человека снова поднять руку, в большинстве случаев, поднимая руку, он автоматически мигнет. Действительно, за считанные секунды было сформировано начало паттерна. Если бы этот человек должен был повторить поднятие руки с одновременным миганием четыре, пять или десять раз за день, у него могло бы развиться то, что называется условным рефлексом или дурной привычкой.

Если, как я считаю, условный рефлекс может вырабатываться так быстро, представьте, что происходит, когда человек снова и снова слышит определенные утверждения, ограничивающие его, или с ним снова и снова происходят определенного рода травмирующие инциденты. Если за считанные секунды мы можем научиться, поднимая руку, одновременно мигать, то что же произойдет с ребенком или взрослым, когда ему снова и снова повторяют что-то, сопровождая это демонстрацией того, как он должен себя вести. Например, женщина в детстве все время видела мать пьяной и слышала, как отец повторял ей: «Ты такая же, как твоя мать. Не будь такой». Ребенок вырастает и ведет себя точно так же, как ее мать и при этом утверждает, что она не хочет так себя вести, выполняя таким образом обе полярные позиции внушения.

Сочетание внутренних систем веры, сложившихся в результате травм, внушений и еще чего-нибудь, с повторением паттернов и поведения, усиливающих эти системы, приводит к тому, что человека заклинивает без каких-либо возможностей выбора. И вы должны смотреть не на то, что мир делает с ним, а на то, что он делает в своем внутреннем мире, т.е. определять на каких системах веры и паттернах этот мир основан. Так как для убеждения человека в том, что существуют вещи, несуществующие на самом деле, или наоборот, не существуют вещи, на деле существующие, использовалась форма гипноза, то, мне кажется, что вышибать клин клином было бы наилучшим способом действий. Короче, если человек действительно верит, что может достичь успеха, вам не нужно ему говорить: «Конечно, вы можете достичь успеха». Смешно, когда некто становится, скажем, психиатром или психологом после многих лет учения, теряет время, говоря людям очевидные вещи вроде: «Конечно, вы можете достичь успеха. В мире есть для этого все возможности». А реальная проблема состоит в том, как прервать паттерн поведения, который продолжает усиливать его систему веры, и как помочь человеку исследовать его систему веры, помочь ему увидеть новые возможности выбора, доступные ему в этом мире.

Применению этих методов посвящен весь последний раздел этой книги, но один пример может помочь связать воедино все, чему вы научились до сих пор. И если вы еще чувствуете себя привязанным к прошлому, этот случай поможет вам разрубить веревку как раз в том месте, где завязан узел.

В 1976 году меня попросили встретиться с человеком, страдавшим от не поддающихся излечению приступов боли вследствие рака с метастазами по всей костной системе. Помимо его имени, возраста и диагноза, единственной дополнительной информацией, которой я располагал, было следующее: боль стала такой сильной, что он заговорил о самоубийстве, лечение становится все менее и менее эффективным, он пожелал увидеть гипнотизера, но сомневается, что гипнотизер или что-либо еще может ему помочь. Основываясь на этой информации, я подумал, что просить его расслабиться, чтобы можно было его загипнотизировать, или пытаться научить его брать боль под контроль в самом начале, или объяснять ему теорию было бы вершиной нелогичной терапии. Я согласился встретиться с этим человеком, поставив условие, что все, кого это касается (кроме пациента), будут знать и будут согласны с тем, что я применю неожиданные и неортодоксальные методы.

• Предыдущая
• 20/43
• Следующая