Академия Шекли (сборник) - Квалья Роберто - Страница 125

Безналоговый дар Харри Свенсена поддерживал также и Музей Современной Концептуальной Скульптуры. К несчастью, впечатлительный мистер Свенсен помер от сердечного приступа месяцем раньше, оставив управление всей громадой своего состояния недавно обретённой пятой жене, Адель Таркингтон, по отношению к которой он ещё недавно не был так впечатлителен. Разве что чисто внешне: она была королевой красоты, правда довольно давно, но и не слишком далеко от современности. Пока она оставалась золотистой блондинкой с хорошим загаром – ухоженный мемориал прежней славы.

– Ну, по крайней мере, он и вправду оранжевый, – добавила Соня Свенсен, девочка-подросток, дочь Харри от третьего брака, осуществляющая свои права через выбор оставаться с ним и в его четвёртом браке с бывшей японской гейшей, консерваторшей и создательницей топологических нэцкэ.

– Тигры же вроде оранжевые, – добавила Соня.

– Здесь, – объявила миссис Т-С, – воняет крысами.

На самом деле в этом отсеке не было никакого запаха, кроме потрескивания озона, производимого в огромной клетке осветительными трубками. Неужели миссис Т-С вообразила, что Риггерс накручивает какую-то выгодную аферу и в самом деле занял где-то мобильный пневматический артефакт концептуального искусства, чтобы засунуть его в эти звериные стойла?

– Я не верю, что эти предметы являются животными из вашего фантастического Четверомира, который выдумали университетские яйцеголовые. – Она не слишком уважала учёных. – Полагаю, эти штуки пустые. Да, пустые, вот так.

– Пустые? – изумился Риггерс. – Очевидно, там есть некая доля пустоты, иначе как гипертигр мог бы есть и испражняться?

Миссис Т-С неодобрительно сморщила нос при упоминании об испражнениях. Себя она полагала утончённой леди, и высшее общество склонно было согласиться.

– То есть, так сказать, по аналогии, – спохватился Риггерс. – Я хочу сказать, ни одно трёхмерное животное не является полностью плотным.

– Вы специально не хотите меня понять, мистер Риггерс? Стараетесь выставить меня дурой?

– Адель имеет в виду эту… голограмму, – шепнула Соня. – Я так думаю.

Со слухом у миссис Т-С всё было в порядке.

– Здесь то, что я сказала: пустышки.

– Если б она могла, ну это, просунуть палку сквозь решётку и, это, ткнуть его, она бы поняла, что он настоящий. – Соня помедлила. – Или ей надо четырёхмерную палку, такая не подействует?

– Не надо совать палку между прутьями, – сказал я. – Вот замкнёт гиперполе, и тю-тю наш экспонат!

– Вряд ли, мне кажется, – поспешно ответил Риггерс. – И охранник недостаточно квалифицирован, чтобы вмешиваться!..

Вообще-то в университете я прошёл ускоренный курс Четверомира, но в целом Риггерс был прав. Штука эта оставалась для меня загадкой. Конечно, невесть когда рак может свистнуть так громко, что яйцеглавы сообразят, как счетырёхмерить живого человека и перекинуть храброго волонтёра в Четверомир, но пока что, думаю, наш домик должен оставаться полной тайной практически для всех.

Интересно, эти доценты с кандидатами, а также профессора просто пургу гонят, когда намекают, что в Четверомирье можно всунуть живого человека? А какую экспедицию, какое сафари можно закатить – по гипер-пейзажу, где гуляет гиперзверьё!.. Самая подходящая кандидатура на переброску – отвязанный псих, шиз со справкой, у которого настройка на наше Трёхмерье уже давно сама слетела.

– Всё равно, нельзя тыкать палками зверей в неволе, – сказала Соня, меняя тон. – Средневековье какое-то, медвежья травля. – Она старалась помочь, поддержать папочкин проект, чтобы он двигался дальше.

– Именно, – сразу же согласился Риггерс. Ему явно полегчало. Дело ясно, стресс был ещё тот. Чувствовалось, что миссис Т-С наезжает на фонд Гарри, мечтая лишить его поддержки. Болтали, что её крючкотворы нашарили какую-то зацепку. Гиперполя жрут хренову кучу дорогущей энергии, не говоря уже о стоимости обслуги. А миссис Т-С, что ни для кого не было тайной, тащилась по молоденьким стройным астронавтикам, обязанным ей буквально всем, которых она зашлёт на деньги фонда исследовать неведомые просторы Трёхмерья. Космические полёты нынче были всё больше по орбитам, вся эта плешь с боевыми станциями, буквально рукой подать. Если ещё и НАСА воскресят, частные спонсоры нужны будут позарез. Миссис Т-С верила в наличие жизни на Марсе, Венере и лунах Юпитера и плохо понимала, отчего там не может быть четвероруких дикарей и зеленокожих принцесс. Так и видела себя королевой бала рука об руку со своими собственными мускулистыми героями космоса.

Даже мне видно было, насколько Четверомирье – потенциально, конечно, – круче Трёхмерья, которое просто тянется себе на дриллионы миль, забитых вакуумом, булыжниками и газовыми шарами.

Потенциально да. Проблема в том, что гиперзвери, которых отловил зоопарк, настолько странные, что сделать их ежедневным чудом и население привлечь никак не выходит. Как тут быть, если по определению их и не видно целиком? Сюда ходить куда менее интересно, чем на последних живых носорогов, которых к тому же нигде больше не увидишь – накинь очко за пафос. К тому же если животные Трёхмерья бесследно исчезали в массовой бойне, организованной человеком, то в Четверомирье, похоже, экология лопалась от изобилия. Мы явно хапнули только чуток образцов, этого ни в коем случае не хватало, чтобы затевать доверительные разговоры о видах, генеалогических деревьях и четырёхмерной эволюции; хотя доктор Риггерс иногда прикидывался, но только с целью попиарить. Зоопарк будущего – вот чем мы должны были бы стать, если наконец сумели бы разобраться со зверями. На данный момент, и, боюсь, навсегда, поход сюда был вроде попытки полюбоваться каким-нибудь огромным полотном эпохи Возрождения сквозь замочную скважину, где видно пару дюймов. (Отставить Возрождение. Здоровенное полотно абстракциониста. Джексона Поллока или кого вроде.)

Именно тут масса оранжевых кишок в клетке начала дёргаться и пульсировать, вытягиваться и перемещаться.

– Смотрите, оно просыпается! – натужно обрадовался Риггерс. – А до этого оно отдыхало. Теперь оно активизируется.

– Как удобно. – Миссис Т-С насмешливо фыркнула; её собственное внутреннее зрение, без сомнения, не могло расстаться с сочным бравым кадетом в космическом скафандре, распёртом стальными мышцами, разносящим в клочья нападающих кристаллических юпитерианских ящеров. – Уверена, что эти якобы животные не могли попасть сюда с Марса, – гнула она своё. – На Марсе таких быть не может. Там эти, как их…

– Тоуты и зитидары, – подсказала Соня. – Нет, Адель, их же придумал Берроуз.

– А если они с Марса, то процесс изуродовал их до неузнаваемости. Продавил сюда жалкие кусочки. Поэтому нам надо исследовать Марс нормально. Летать на ракетах.

Риггерс оглянулся в замешательстве:

– Марс, дорогая леди?

– Да, Марс. Марс и есть четвёртый мир. Известно каждому ребёнку. А Земля – третий.

– А-а-а… Может, здесь просто пересекаются интересы? Когда мы говорим о Трёхмерье и Четверомирье, мы в первую очередь имеем в виду мир трёх измерений, который мы населили, с длиной, шириной и высотой. «Четверомирье» относится не к четвёртой планете. Марс просто ещё один трёхмерный мир, часть трёхмерной вселенной.

– Просто ещё один?!

– Очень своеобразный, очень восхитительный, конечно! Но всё же ещё один. В Четверомирье существует дополнительное измерение, диагональное по отношению к тем трём, которые мы, э-ээ, знаем и любим.

– Примерно так, Адель. – Соня покрутила пальцами, стараясь переплести их под нужным углом друг к другу, но скоро оставила эту затею.

Так как все занялись просвещением миссис Т-С, а Риггерс выглядел ужасно огорчённым, я решил присоединиться.

Я указал на ближнюю вольеру:

– Гиперполе забрасывает четырёхмерную сеть для Четверомирья, миссис Таркингтон-Свенсен. Она отслеживает четверозверей и накрывает их для нас, чтобы они не могли сбежать из вольеры, хотя, по сути, четверозверя тут нет.

– А вы все? – поинтересовалась она. – Вы все тут?