Апокалипсис вчера: Комментарий на Книгу пророка Даниила - - Страница 21

• Предыдущая
• 21/40
• Следующая

Когда парочка ушла в следующий вагон, я спросил у соседей по купе, что это было. Те долго совещались, спорили и пытались объяснить мне на пальцах. Нет, это не «gay». Это вообще не мужчины. Это что-то среднее между мужчиной и женщиной. Член у них есть, но совсем маленький, и они им не пользуются. Зато грудь у них настоящая, женская. Вот такие это особые существа – я понимаю?

Я кивнул. Хотя на самом деле так и не понял, что они имели в виду. Поезд проехал Матхуру – городок, где родилось божество Кришна. Я еще раз сходил в тамбур и выкурил сигарету.

Основная достопримечательность Куджарахо – это одиннадцать украшенных рельефами храмов. Храмы дошли в приличном состоянии, а рельефы выполнены на высочайшем художественном уровне. Но суть не в этом, а в том, что изображают рельефы совершенно немыслимые эротические позиции.

Как и Аджанта, храмы Куджарахо были открыты случайно. Британский картограф, первым наткнувшийся на это место, писал потом в отчете, что при строительстве мастера позволили себе «несколько больше теплоты, чем было необходимо». В переводе на русский это означает, что в Куджарахо вы увидите картинки, рядом с которыми любое современное порно выглядит комиксом про Дональда Дака.

Боги и богини древней Индии показывают все, на что способны. Одна женщина и четверо мужчин. Один мужчина и две женщины. Женщина и осел. Двое мужчин и ослица. Глаза у всех персонажей полуприкрыты. То ли от удовольствия, то ли им просто наплевать. Местная религия великодушно разрешает телу заплетаться в самые причудливые позы, с участием ослов или без участия. Спрятанной внутри тела душе нет никакого дела до того, чем занимается ее внешняя оболочка.

Индусы вообще плевать хотели на все внешнее. В их стране сохранилось огромное количество древних руин. Однако все эти камни и статуи ровно ничего не значат. Главное, что удивляет в индийских руинах, – их необязательность. Если бы с лица земли исчез Парфенон или Великая китайская стена, мир стал бы беднее. Но вот если бы исчезли все храмы и дворцы древней Индии, никто бы этого даже не заметил. Местные императоры, раджи, набобы, князья, повелители четырех сторон света возводили громадные здания ради цели, которую сегодня уже невозможно вспомнить, и называли постройки именами, которые невозможно произнести. Потом они умирали, а постройки обращались в песок. И никому не казалось, будто это неправильно. Все рождается лишь для того, чтобы умереть, а раз так, то зачем и охранять древние здания? Зачем пытаться сохранить то, что сохранить в любом случае невозможно?

И знаете, что я скажу? Это отношение правильное. Европа верит в вечность, да только кто ее видел, эту вечность? В Европе древние постройки пытаются сохранять и реставрировать. Это бесполезное занятие: время все равно сжирает их, хотя и медленнее, чем в других местах. А от древней Индии скоро не останется вообще ничего. И индусов это ни капельки не расстраивает.

Правда, за реставрацию Куджарахо местные власти все-таки взялись. Полюбоваться на спаривающихся богов сюда приезжает миллион человек в год, а ведь это ох какие нехилые бабки. Западные туристы с раскрытыми ртами бродят от храма к храму. Почти у каждого на лоб поставлена яркая точка, а на запястье намотаны четки. Индийские боги очень популярны в наше время. Уставшие от христианства европейцы считают, будто язычество неплохо объясняет окружающий мир.

Объяснение звучит и вправду связно. Да только картина, которая в результате вырисовывается, вряд ли кого-то обрадует. Потому что суть объяснения сводится к одной-единственной фразе: все, что родилось, умрет. Каждый рожденный (человек, животное, звезды и морские звезды, культуры, народы – вообще все на свете) уже несет в себе собственные похороны. Путь человека – это дорога от полового акта до гниющего трупа. Иного, извини, не дано.

А раз так, будем веселиться, покуда живы! Похотливые богини с полуприкрытыми глазами предлагают человеку жить проще. Смириться с тем, что мир бессмысленен, и получить от этого удовольствие. Родиться, чтобы родить, – а потом умереть. Испытать множество оргазмов – а потом вернуться в перегной, из которого все и родилось. Секс и смерть – два кита, на которых стоит мир. Самые естественные состояния человека. Я прикуривал одну сигарету от другой, а в голове все вертелось: почему же именно секс и именно смерть всегда казались людям столь оскорбительными?

Вокруг Куджарахо лежит сразу несколько деревенек, населенных исключительно проституцией. Хозяин отеля, в котором я остановился, объяснял, что спать за деньги у них в стране могут женщины только определенных каст. И ничего унизительного в этом занятии нет. Мужья занимаются домашним хозяйством и воспитывают детей. А жены приходят к храмам и спят с туристами. Такая уж карма! Когда я заселялся в отель, этот молодой мужчина поинтересовался: специально ли я приехал в Куджарахо один? Я сказал, что в общем-то да. Но не по той причине, о которой он подумал.

Вещи я бросил в номер, а потом вытащил на балкон пластмассовый стульчик, закинул ноги на ограждение и просто сидел. Даже после заката было душно. Я купил большую коробку мангового сока, пил и курил свои сигареты. Если запрокинуть голову, то в черном небе Индии можно было попробовать отыскать какие-нибудь знакомые созвездия. Большую Медведицу я так и не нашел, а вот три яркие звездочки Ориона разглядел быстро. Внизу, под балконом, громко и заунывно пел уличный музыкант. Справа за деревьями торчали подсвеченные храмы. Помимо меня в отеле остановилась только группка молодых индусов. На ночь они купили себе смуглую женщину средних лет и теперь, похоже, пытались инсценировать несколько куджарахских рельефов. На балкон ребята выбегали в трусах и взмыленные. Увидев меня, каждый раз краснели, извинялись и тихонечко закрывали за собой дверь, но через некоторое время на балкон все равно вываливался следующий парень.

Куджарахо было построено приблизительно тысячу лет назад. В те годы таких храмов по стране стояло довольно много. Индийские боги не сильно отличались от тех, кто в них верил. Они были не прочь развлечься с красотками или хлопнуть отвара галлюциногенных грибов, а уж гашиш индийские боги курили круглосуточно. Оргазм и гашишиновые галлюцинации – у богов была не жизнь, а сказка. Правда, потом в страну хлынули армии мусульман, и сказка обернулась кошмаром.

Язычники верили: все, что родилось, должно умереть. И вот теперь умирало само язычество. Потому что Бог мусульман был совсем иным. Это был суровый и грозный Бог. И те, кто в него верил, тоже были суровыми и грозными. Мусульмане искрошили омерзительные изображения грудастых божественных шлюх и сожгли все до единого языческие храмы. Куджарахо уцелело чудом. Скорее всего мусульмане просто не разглядели его среди деревьев.

Так и выглядит единственный данный человеку выбор. Либо суровая неулыбчивая религия фундаменталистов, либо развеселая религия индийских похабников. Либо ты, смеясь, суешь член ослице, либо с яростью обрушиваешься на тех, кто сует. Я делал еще глоток мангового сока, выдыхал дым и думал: сделает ли меня счастливым суровая жизнь безо всякой радости? А с другой стороны: есть ли счастье в бесконечных оргазмах? Меня не увлекала ни та ни другая перспектива. Ведь тот, кто хочет жить как животное, как животное и умрет. А тот, кто хочет бороться с похабством, тоже умрет, но перед этим еще и испортит жизнь всем окружающим. Но мир так устроен, что никакого третьего пути вроде бы и нет. Либо суровая ярость, либо расслабленный разврат.

• Предыдущая
• 21/40
• Следующая