Русская Америка: Открыть и продать! - Кремлев Сергей - Страница 115
- Предыдущая
- 115/142
- Следующая
Нет же — новорусские академики и профессора увлеченно уверяют нас, что наши предки были ничем не лучше в своем поведении с аборигенами колонизуемых ими мест, чем англосаксы, испанцы и прочие европейцы в их колониях. Что аборигенов Северо-Западной Америки русские безжалостно (а то и для забавы) выбивали так, как это проделывали по другую сторону Америки янки…
Но все ли так было на деле?
ВО-ПЕРВЫХ, вряд ли и в лучшие времена на Алеутах было более 10 тысяч коренных жителей — основания так полагать есть, потому что мало-мальски достоверные переписи XIX века не приближаются даже к этой цифре, а при этом в разные периоды 20—40-х годов данные достаточно стабильны на уровне 5–8 тысяч человек. Во внутренней, «компанейской» записке РАК от 23 декабря русского стиля 1816 года сообщается, что в 1806 году «крещеных алеут и американцев… считалось более 20 тысяч душ обоего пола». Но тут учтены и материковые аборигены (которых было больше), а не только островитяне…
Коллектив Фурсенко сообщает о двух с половиной тысячах алеутов к 1834 году, однако есть данные о примерно 6 тысячах их в те же годы. Тем не менее как быть с основным обвинением историками соратников Шелихова фактически в геноциде?
Попробуем и в этом разобраться…
В непростом для России, но уже прочно победном 1944 году в Ленинграде, в издательстве Академии наук СССР, вышел в свет сборник материалов «Русские открытия в Тихом океане и Северной
Америке в XVIII–XIX веках»… Сегодня это уже двойной документ двух эпох: эпохи отстаивания интересов Вечной России в Русской Америке и эпохи отстаивания интересов Советской России во время Великой Отечественной войны…
Так вот, периодом 5 мая 1786 года — апреля 1787 года датировано «Наставление Г.И. Шелехова главному правителю К.А. Самойлову»…
Прямое цитирование документов XVIII века осложнено тяжеловесным языком того времени — читать их трудновато, хотя и интересно. Однако кое-что я процитирую и прямо…
Пункт второй наставления начинался так: «По усиливании же российских компании нашей людей в сем крае (на Алеутах и Аляске. — С.К.) стараться через всякие снисхождения штатских, алексинских, кинанцов, чугачь приводить в совершенное российскому императорскому престолу подданство…»
Высокомерные и жестокие пришельцы по мере усиления имеют склонность к подавлению аборигенов, а Шелихов говорит о «снисхождении» по мере «усиливания»… Что-то не вяжется это с обвинениями словаря Фурсенко…
А вот из пункта третьего:
«Во время примерения вышесказанных обитателей объявлять каждому законныя и спокойственныя к человеческому благу и отечества нашего учреждения и растолковывать всегда… чтобы они древния свои поступки злыя оставили, как-то: междуусобныя разбои, воровства против россиян, убийственныя замыслы и всякое непостоянство…»
А вот из пункта четвертого:
«А при том всегда во время объездов чрез разных и верных толмачей разведывать и… наблюдать, чтобы все пришедшия обитатели в подданство не имели от лености и нерадения здешних продуктов в пищи и в одеянии нужды, не так, как они по лености и распутно по воле своей до нас бедно жили…»
И, наконец, из пункта пятого (но далеко не последнего):
«Заведенное мною российской грамоте здешних обитателей детское училище умножить… что весьма в сем краю почитать должно для познания просвещенного учреждения в благоденствии человеческого рода полезным и нужным…»
Ну, как, уважаемый читатель, что-то проясняется насчет политики русского купца Шелихова?
Однако убивать аборигенов русским, увы, приходилось. Потому что они — как уже было сказано выше — убивали русских. Аборигены Алеутских островов и Аляски были далеко не всегда дружелюбны уже в силу того, что ученые называют «ксенофобией», то есть немотивированным неприятием чужого. 19 апреля 1787 года Шелихов в своем доношении «Его высокопревосходительству господину генералу поручику правящему должность Иркутского и Колыванского генерал губернатора и разных орденов кавалеру Ивану Варфоломеевичу Якобий от морских Северовосточного океана вояжирований компаниона рыльского купца Григория Шелихова» писал:
«В разсуждении многолюдственного числа (русских-то была у Шелихова примерно сотня. — С.К.) обитающих на… островах… разных немирных народов, также по… сырости морского воздуха цынготной болезни, встречались всякие препятствия, кои я принужден был сносить бодрым духом и всеми способами… Но при всей такой… слабости, от покушаемых обитающими народами на нас зверских нападениев должно было недремлющим оком иметь всякую осторожность и оборону без страху и утомления».
Григорий Иванович писал далее, что хотя «тамошние народы… часто и сильно многолюдством на нас нападали», но русские всегда успешно отбивались.
Собственно, у Шелихова были те же проблемы, что и у Соловьева, и у других его предшественников. Алеуты нападали на промышленников и «работных людей», «покушаясь делать разбойническия по ночам и в сильный дождь и ветр нападения», но шелиховцы были весьма терпеливы, хотя Шелихов честно признавался Якоби, что «при том всемерно и нашей общественной стороне было не без крайности».
Конечно, сдерживаться в той ситуации можно было не всегда, но, «возможным истолкованием через толмачей приласкивая», русские убеждали алеутов, «чтоб они, не имея ни о чем никакого сумнения, обходились с нами дружественно».
Такой вот «геноцид».
К слову, «Доношение» Шелихова Якоби взято мной из уже другого сборника материалов «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII веке», изданного в 1948 году Государственным издательством географической литературы к 200-летию со дня рождения Григория Ивановича и посвященного его памяти… Так Россия Советская почтила имя славного сына России Вечной…
Шелихов был не обычным купцом, как не был просто купцом и Баранов. Они были людьми широкого государственного ума, и уже поэтому с самого начала Русской Америки там не могло быть места ничему, похожему на сознательный геноцид. Отвлечение мужского населения Аляски и Алеут на промыслы РАК приводило в какие-то моменты к полуголодной ситуации среди аборигенов, но тут уж что-то исправлять было сложно. Парткомов в факториях РАК не водилось, да и от идей социальной справедливости ее директора были далеки…
И лично я им в вину этого не ставлю — во времена Шелихова и Баранова капитализм еще не превратился ни в помеху прогрессу человечества — как к началу Первой мировой войны, ни в тот живой смердящий труп, которым он стал к началу XXI века.
С другой стороны, в первые годы Русской Америки сами алеуты жили так, что на особый расцвет и особо долгую продолжительность жизни рассчитывать не могли. Вот как описывал их быт в 1804 году Лисянский:
«Вообще можно сказать, что кадьякцы не имеют ни малейшей склонности к соблюдению чистоты. Они не сделают лишнего шага ни для какой нужды. Мочатся обыкновенно у дверей в кадушки, множество которых стоит всегда наготове. Эту жидкость они употребляют для мытья тела и платья, а также для выделки птичьих шкурок. Правда, как мужчины, так и женщины большие охотники до бань, но они ходят в них только потеть, если у кого голова слишком грязна, то он моет ее мочой. Впрочем, платье надевают прежнее, как бы оно ни было запачкано».
Такой вот «замкнутый цикл» — почти как у космонавтов…
Конечно, сложный состав мочи обуславливает и ее определенные асептические свойства, но все же режим гигиены был у алеутов несколько своеобразным…
При такой «гигиене» плюс при проникновении в эту тихоокеанскую зону венериков-янки с их спиртом — да еще и не вымирать!
Вот в дополнение к сказанному пример, географически немного не тот, но цивилизационно — схожий… Гиляки (нивхи) издавна населяли низовья Амура и Сахалин. И в своем «Острове Сахалине», написанном в 1890 году, Чехов (сам, напомню, врач) сообщал: «Прямых наблюдений над болезненностью гиляков у нас нет. Но о ней можно составить себе некоторое понятие по наличности болезнетворных причин, как неопрятность, неумеренное потребление алкоголя, давнее общение с китайцами и японцами… Наши приамурские инородцы и камчадалы получили сифилис от китайцев и японцев, русские же тут ни при чем…»
- Предыдущая
- 115/142
- Следующая
