Светлым по Темной - Чайкова Ксения - Страница 9
- Предыдущая
- 9/112
- Следующая
Не найдя ничего умнее, я, бездарно подражая когда-то виденным дуэлянтам из благородных, дерущимся за какую-то девицу, просто сделала резкий выпад и нанизала темное заклинание, стягивающее потусторонних тварей из миров Тьмы изначальной в единый ком, на Клинок Света. Вот этого делать не стоило. Оба заклятия распались с таким грохотом, что содрогнулась земля. Ударной волной меня отшвырнуло локтей на двадцать, не меньше, с размаху приложило спиной о землю и прокатило по песку. «Дешево отделалась», подумала я, вновь обретя способность соображать, приподняла голову и поняла, что не права. В смысле, не отделалась. Заклинание-то распалось, а вот потусторонние твари никуда не делись, более того, они, избавившись от бремени сковывающего их заклятия, радостно рассыпались по ристалищу и очень скоро нашли свою освободительницу. Несмотря на горячую благодарность, которую эти хари, несомненно, испытывали к моей скромной персоне, от своих притязаний они не отказались и, алчно щелкая зубам и, двинулись в атаку. Увилла, помоги мне!
Время странно замедлило свой бег. Я необычайно четко и остро воспринимала кружащийся вокруг меня мир, отмечая мелкие, ничего не значащие и не имеющие никакого смысла делали: какой-то особо крупный и острый камешек, больно колющий спину; азартный лязг клыков потусторонних тварей, хлещущих крыльями и визжащих в предвкушении скорой трапезы (мне еще безумно повезло, что они были далеко не самыми крупными, а то жители некоторых потусторонних миров способны проглотить человека целиком, сплюнув только его сапоги); сильный, приторно-сладкий запах дорогих эльфийских духов — видимо, среди зрителей сидит знатная дама, которая может позволить себе выбросить полторы золотые монеты за небольшой флакон размером с два пальца и облиться этим парфюмом с ног до головы; торопливый бег равнодушных облаков над ристалищем; нервный мужской вскрик-выдох с трибун: «Да сделайте же что-нибудь, порвут ведь девку!»; и высокий, звенящий в застывшем воздухе вопль: «Див! Дивена-а-а…» На себя мне, в принципе, было наплевать. А вот Тройдэна вдруг стало так жалко (как же он один-то теперь будет?), что я мигом пришла в себя, рывком вскочила на четвереньки и в таком далеко не внушающем уважения положении вновь задала стрекача, пытаясь собраться с мыслями и организовать хоть какую-то оборону.
Потусторонние твари, поняв, что противница почти беспомощна, выстроились в ровный клин и, четко соблюдая очередность, двинулись на меня. Гадина в острие их боевого порядка казалась порождением нездорового воображения пьяного вурдалака. Видимо, на моем лице очень ясно отразились негативные эмоции, потому что тварь, наморщив то, что можно условно назвать лбом, внезапно кокетливо махнула хвостом и деловито подмигнула мне. Я на эти дружелюбные жесты не купилась и, приостановившись, продолжала готовить боевые заклинания, одновременно лихорадочно соображая, не стоит ли начать метаморфоз. Вдруг жуткая харя, успешно сочетающая в своем милом образе трогательное очарование скособоченного свиного рыла и непередаваемую ухмылочку недовольной жизнью гарпии, как-то уж совсем оригинально перекосилась и потекла вниз, словно воск, плавящийся под жаркими лучами полуденного солнца. В следующую секунду я охнула и невольно опустила руки, уже поднятые для решительной атаки: с жуткой ушастой башки неведомой твари на меня смотрело серьезное, чуть встревоженное лицо Тройдэна. Да чтоб мне безвозвратно провалиться в Свет — эти гады еще и мысли читать умеют (а то откуда бы им тогда знать, чей образ принять, дабы я впечатлилась и хотя бы на мгновение передумала атаковать?!), и магические искусства использовать ухитряются! Ну нет, трансформация здесь точно не поможет. Если хотя бы знать, из какого именно сонмища потусторонних миров их извлекли, можно было бы попытаться самостоятельно открыть проход и низвергнуть их обратно, но, увы… Мастер и искусники-преподаватели сидят слишком далеко, чтобы попытаться выведать у них эту ценную информацию, а сами твари ведь не проговорятся, как ни расспрашивай…
В общем, первых трех гадин я, прижавшись спиной к стене ограждения и отчаянно жестикулируя, еще смогла разнести на части, метко швыряясь в них сгустками Света изначального и подкрепляя это угощение ударными волнами энергии Вражды. Потом собратья погибших сообразили, что так просто меня не возьмешь, и навалились всем скопом, опрокидывая на песок и повисая на руках, дабы лишить возможности жестикулировать и выплетать сложные пассы. То, что от меня осталось, у потусторонних гадин отбивали аж три искусника с самим Мастером во главе…
— Див! Дивена, посмотри на меня! Открой глаза! Скажи что-нибудь! Эй, да ты вообще живая?!
— Кажется, — хрипло подтвердила я, мотаясь в чьих-то сильных руках, как тряпичная кукла в цепких ладошках ребенка. — Да отпусти ты меня, всю душу вытрясешь!
— Живая? Тогда открой глаза и посмотри на меня! — не поверив этому смелому утверждению, потребовал до боли знакомый голос.
Я послушалась и, морщась, разлепила веки, Впрочем, ничего особенного, заслуживающею внимания, вокруг не обнаружилось. Какая-то маленькая комнатка, темная, пыльная и почти пустая, если не считать длинной лавки, на которой лежала я, и Тройдэна, встревоженно суетящегося рядом, показалась мне чем-то странным, ирреальным, будто пришедшим из неприятного сна.
— Трой, где это мы? — мрачно поинтересовалась я, поняв, что созерцаемое помещение не находит отклика в моей памяти.
— Ты что, ничего не помнишь? — изумился приятель, от удивления даже роняя полог из энергии Здравия, коим, видимо, обмахивал меня последние пять минут, — Выпуск, экзамены, ристалище…
— Это я помню, — поморщилась я. — Именно на ристалище меня чуть не разорвали какие-то гады. А дальше — провал. Так чем все закончилось?
— Отец и наши славные преподаватели расшвыряли упомянутых гадов, извлекли полузадушенную тебя и приволокли сюда. Хотели оставить Аррина на случай, если что-нибудь понадобится, но я помню, как ты «любишь» этого искусника, и попросил его уйти, от греха подальше.
Я страдальчески закатила глаза. Похоже, экзамен провален. А как еще назвать то, что я учинила?! С мороком как с настоящим грифоном воевать взялась, на темное заклинание ответила светлым, да так, что едва не поплатилась жизнью… Кроме того, левую руку как-то подозрительно щипало и слегка подергивало. Обычно человеческое тело так реагирует на свежие переломы, качественно сращенные магией. М-да-а… Вот тебе и лучшая выпускница…
— Так где мы сейчас находимся?
— В комнате, куда уносят пострадавших на ристалище, — пожал плечами мой приятель. До тебя здесь Финелла лежала, ее кто-то здорово порвал, искусник Ганнит замучился кровь останавливать и раны зашептывать.
После последнего сообщения я, как раз разглядев на полу какие-то подозрительные темные пятна, очень напоминающие успевшую впитаться в доски кровь, аж подскочила и кубарем скатилась с лавки.
— Пошли!
— Ты что? Куда?! Еще кости небось не срослись, а туда же!
— Трой, уведи меня отсюда! — взмолилась я, хватаясь одной рукой за Тройдэна, другой за стену и вставая. — У меня ничего не болит, честное слово! Пошли, пошли, пошли куда-нибудь!
— Ладно, — решил приятель, обхватывая меня за пояс и помогая устоять на подламывающихся ногах. — Пойдем в «Пескаря и чернильницу», тебе нужно поесть и набраться сил.
Я поспешно закивала, мечтая убраться все равно куда, лишь бы подальше от этого ристалища, на котором я ухитрилась сесть в такую глубокую позорную лужу.
«Пескарь и чернильница» был довольно знаменитым и весьма примечательным местом. Началось все с того, что этот маленький плавучий кабачок, тогда еще называвшийся просто «Веселый пескарь», облюбовали для своих посиделок школяры, благо находился он недалеко от Школы и дрейфовал как раз поверх проходящего по речному дну силового потока, что на «ура» было встречено всеми учениками, очень ценившими возможность утолить не только физический, но и энергетический голод. Как раз в том месте узкая и порожистая Лейета разливалась широким и довольно глубоким озерцом, дающим возможность в вечерние часы полюбоваться россыпью разноцветных огоньков на противоположном берегу, что очень приветствовалось романтично настроенными парочками, а также школярами, желающими попрактиковаться в пространственной магии. Владелец кабачка сначала не был в восторге от наплыва студиозусов, но потом живо просек выгоды и начал привечать воспитанников Школы, делая им скидки и давая ценные советы относительно меню. Ученики, в свою очередь, вели себя спокойно, вежливо и корректно, иногда брались за несложные магические заказы и вообще всячески старались продемонстрировать свой мирный нрав. Вскоре горожане узнали, что в маленьком кабачке-барже можно получить недорогие услуги магического профиля самых разных направлений и специализаций. Переименование же этого славного заведения в «Пескаря и чернильницу» произошло в один холодный осенний день, когда на баржу приплелся неграмотный бродяга и, не разобравшись, что к чему, пристал к почтенному клиенту, богатому купцу, с просьбой написать под его диктовку письмо. Помнится, всем прочим посетителям в тот день было очень весело, чего не скажешь о виновниках происшествия — один раздувался от злости, а другой бранился от испуга и возмущения.
- Предыдущая
- 9/112
- Следующая
