Пепел и экстаз - Харт Кэтрин - Страница 3
- Предыдущая
- 3/94
- Следующая
— Залезайте. Мы сможем спокойно поговорить по дороге.
Женщина забралась в карету и села, однако настороженность ее не исчезла.
— Почему вы ищете Изабел? — отрывисто спросила она.
— Я ее подруга, — объяснила Кэтлин.
— Почему же я никогда раньше вас не видела? — подозрительно проговорила женщина, прищурив свои маленькие глазки-бусинки.
— Я впервые в Испании, — ответила Кэтлин. — Изабел и я вместе учились в английской школе. Однажды она гостила у меня в Ирландии.
— Как ваше имя?
— Меня зовут Кэтлин Тейлор, а это мой муж Рид. — И так как женщина молчала, добавила: — До замужества меня звали Кэтлин О'Рейли Хейли.
На это старая карга кивнула:
— Я слышала это имя. Что вы делаете в Испании? Тайна, окружавшая Изабел, и тот факт, что на протяжении последнего часа они подвергались форменному допросу, начали беспокоить и одновременно раздражать Кэтлин и Рида. Они обменялись взглядами, и в разговор вступил Рид:
— Я капитан корабля, владелец судоходной компании и нескольких судов. Живу в Америке. Сюда мы приехали по делам, связанным с торговлей. Моя жена захотела повидаться со своей подругой Изабел, но я начинаю думать, что было бы лучше, если бы я никогда об этой подруге не слышал.
Кэтлин положила ладонь мужу на руку, успокаивая его. Наклонившись к старухе, она прямо спросила:
— Она попала в беду? Где она? Почему все ведут себя так странно?
Старуха покачала головой.
— Этого я пока не могу сказать. Я должна быть уверена, что могу доверять вам, прежде чем скажу что-нибудь еще. — Она окинула Кэтлин и Рида проницательным взглядом. — Вы приплыли на корабле?
Они кивнули, и она продолжала:
— Где вы остановились?
— Мы живем на нашем фрегате «Кэт-Энн». Он стоит у пристани. — Про себя Рид подумал, не совершает ли он ошибки, сообщая незнакомой женщине эти сведения.
— Как долго вы здесь пробудете?
— Мы планируем отплыть завтра вечером.
— Вы покидаете Испанию? Куда вы направляетесь? — продолжала женщина свои настойчивые расспросы.
— Зайдем в Севилью, заберем там дополнительную партию товаров; Кадис ведь блокирован французами, и торговля с ним невозможна. Потом поплывем в Ирландию: надо проверить, как обстоят дела в имении Кэтлин, — ответил Рид.
— А затем вернемся в Саванну, — добавила Кэтлин.
— Это в Америке? — Казалось, для старухи это имело огромное значение.
— Да.
Она опять кивнула:
— Это хорошо.
— Почему? — захотела узнать Кэтлин.
Но старуха проигнорировала ее вопрос: она, видимо, хотела поскорее получить ответы на свои собственные.
— Вы будете на корабле сегодня и завтра?
Кэтлин и Рид заверили ее, что если это необходимо, один из них обязательно там будет.
— Bueno2 . С вами свяжутся. Мне остается лишь надеяться, что, разговаривая с вами, я не подвергаю Изабел опасности. — Ее подозрительность и беспокойство были очевидны.
— Клянусь, что я подруга Изабел! — воскликнула Кэтлин. — Если она в беде, я хочу помочь ей, если смогу.
— Подруга! — женщина словно выплюнула это слово, и в голосе ее звучало презрение. — Ее собственный отец отвернулся от нее. Не так-то легко доверять кому-либо, когда родной отец выгнал тебя из дому.
Рид посмотрел на старуху твердым взглядом, словно пригвождая ее к месту.
— Если моя жена говорит, что мы поможем Изабел, значит, так оно и будет.
Старуха жестом попросила остановить карету.
— Вы скоро получите известие от меня или от Изабел. Будьте осторожны, следите, не будет ли кто шнырять вокруг корабля и задавать вопросы. От вашего молчания может зависеть жизнь Изабел. Никому не говорите, что разговаривали со мной и о чем именно. — С этими словами она вышла из кареты и исчезла в ближайшем переулке.
Кэтлин и Рид недоуменно уставились друг на друга.
— С каждой минутой это дело становится все более странным, — нахмурившись, проговорил Рид.
— Ох, Рид! — Кэтлин не сводила с мужа полных беспокойства глаз. — С Изабел что-то случилось. Не следует ли нам обо всем сообщить властям?
Он криво усмехнулся:
— У меня странное чувство, что именно власти так упорно ее разыскивают, Кэт.
Кэтлин обессилено откинулась на сиденье.
— Но почему?
— Если бы мы это знали, я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, — ответил он задумчиво. — Хотя при дальнейшем размышлении я прихожу к выводу, что, может, лучше ничего не знать. Мы просто подождем и посмотрим, что будет дальше.
— Надеюсь, что с ней все в порядке.
— Я тоже, киска. Еще я надеюсь, что мы не окажемся втянутыми в неприятности. Я слышал, что испанские тюрьмы — не самое гостеприимное место, и лучше в них не попадать.
Зеленые глаза Кэтлин вспыхнули.
— Странно слышать это от человека, занимающегося пиратством, — сухо откликнулась она.
— Каперством3 , — насмешливо поправил он. — Единственный настоящий пират в семье — это ты, моя милая.
Три года относительно спокойной жизни притупили обиду, стыд и унижение, которые Рид испытывал, узнав, что собственная жена одно время весьма успешно грабила его корабли. Теперь он мог чуть ли не с улыбкой думать об этом; по крайней мере, он смирился с этим и сумел понять причины, толкнувшие Кэтлин на пиратство. Более того, в глубине души он восхищался ее отвагой и мастерством, с которым она управляла кораблем и владела шпагой.
В роли пиратки Эмералд, капитанши «Волшебной Эмералд», вспомнил он, Кэтлин была неподражаема. Она старалась изменить свою наружность, чтобы Рид
не узнал ее: выкрасила волосы в черный цвет, надевала маску и до неприличия смелый костюм, состоявший из высоких черных сапог, зеленого жилета и зеленых же штанов, обрезанных так коротко, что они едва прикрывали ягодицы.
Вечером того же дня, когда они находились в своей каюте на борту «Кэт-Энн», Кэтлин крепче прижалась к обнимавшему ее Риду.
— Наконец-то мы одни, — пробормотал он, уткнувшись ей в волосы. — Делла все еще присматривает за детьми?
— Да, — засмеялась Кэтлин. — До утра дети всецело ее забота, а я — всецело твоя.
— Это самая приятная новость за весь день.
Рид прикоснулся губами к мягкой коже на шее жены, затем стал целовать ее белые плечи быстрыми короткими поцелуями, пощипывая кожу губами, отчего у нее по всему телу побежали мурашки наслаждения.
Ее пальцы нежно перебирали густые черные волосы на его груди. Кэтлин всегда изумляло, как эти волосы могут быть одновременно и жесткими, и мягкими. Она любила прикасаться к ним ладонями, тереться о них грудью, когда они с Ридом занимались любовью.
Уткнувшись носом ему в шею, она легонько укусила его за мочку уха, затем провела языком по ушной раковине, дунула в ухо и засмеялась, почувствовав, как он вздрогнул.
— Ведьма! — пробормотал он и, повернув голову, нашел губами ее жадный рот. Их дыхание смешалось. Губы Кэтлин стали податливыми, как нагретый воск; языки соприкоснулись и переплелись в ласке. Рукой Кэтлин чувствовала биение его сердца, вот оно забилось быстрее, в такт с ее собственным.
Он разложил по подушке ее медно-рыжие волосы. Затем нежно провел пальцами вокруг слегка раскосых глаз, по высоким, изящно очерченным скулам, вздернутому носу, по упрямому подбородку и полным, покрасневшим от поцелуев губам.
— Ты такая чудесная, — прошептал он, — такая красивая. Я всегда буду хотеть тебя, даже если доживу до ста лет.
— Ну, тогда я перестану быть красивой, — шутливо заметила она, глядя в его потемневшие от страсти глаза.
— Для меня ты всегда останешься красивой, любовь моя.
Он повторил губами путь своих пальцев, затем легонько сжал один розовый сосок между большим и указательным пальцами, одновременно потянув губами за другой.
Она резко втянула в себя воздух, изогнув спину, когда он нежно прикусил этот набухший бутончик. Прижав к себе его голову, она перебирала темные кудри.
— Рид! О Рид! Да!
Мысли ее спутались, когда его рука скользнула по ее животу, ягодицам, задержалась на секунду на внутренней стороне бедра, а затем нырнула между ног и принялась ласкать крошечный пульсирующий холмик — центр ее женственности.
- Предыдущая
- 3/94
- Следующая
