Сладостное заблуждение [Сладостное отступление] - Харт Джессика - Страница 29

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая

Ник повернул голову, и она в первый раз заметила морщинки вокруг его глаз. Абби с нежностью погладила их.

— Я знал, что так будет, — сказал он, убирая волосы с ее лба. — Я понял это сразу, как только увидел тебя стоящей у края дороги. Вокруг тебя было море полевых цветов, а ты держала этот старый разбитый велосипед и смотрела на меня, задрав нос. Чудесный носик! — Он повернулся и посмотрел на нее. — Прелестный носик, чудные глаза, прекрасные уши, восхитительный ротик. — Все это он сопровождал поцелуями, легкими, дразнящими, опускаясь все ниже и ниже, пока Абби не замерла от восторга.

— У тебя солнце играло в волосах. — Его губы ласкали ее шею. — И ты заставила меня ощутить себя варваром. Никто никогда еще не смотрел на меня так. А то, что ты оказалась соседкой Летти, было просто не правдоподобно. Я вынужден был заставить тебя взглянуть на меня другими глазами.

— А ты уверен, что тебя просто не задело за живое то, что кто-то сразу же не упал к твоим ногам? — поддразнивая его, Абби вплотную прижалась к нему.

— Немного, может быть. Но совсем чуть-чуть.

На тебя совершенно невозможно было произвести впечатление. Когда ты мне улыбнулась в первый раз, у меня было такое чувство, будто я выиграл Оскара!

— Неужели? — ее пальчики ласкали его крепкое тело. — А что ты чувствуешь сейчас, Николае Карлтон?

У нее перехватило дыхание, когда Ник сжал ее в своих объятиях.

— Сейчас? Сейчас я чувствую, что снова хочу любить тебя. У вас есть возражения, мисс Смит?

— Нет, — только и смогла произнести Абби между поцелуями. — Никаких возражений.

— Ты не хотела бы поехать в Лондон, дорогая? — спросил Ник как-то днем, лежа с ней рядом в спальне. Его пальцы неторопливо перебирали ее волосы.

— В Лондон? — удивилась Абби. — Зачем? — Она ненавидела большие города и интуитивно чувствовала, что там все будет по-другому. Последние несколько дней были полны безмятежного счастья. Только она, и Ник, и дождь, стучащий в стекла, но сегодня опять выглянуло солнце, и стало ясно, что вмешательство внешнего мира в их уединенную, счастливую жизнь неотвратимо.

— Фильм «Завтра ты умрешь» представлен к нескольким премиям на новом фестивале. Я обещал присутствовать на церемонии награждения. — Он коснулся ее руки. — Я хотел бы, чтобы ты там присутствовала, Абби.

Абби ответила не сразу. Она лежала, покусывая нижнюю губу, и в глазах ее появилась тревога.

— В чем дело? — спросил Ник. — Только не говори мне, что тебе нечего одеть!

— Просто… — начала она и пристально посмотрела на него в надежде, что он поймет ее без слов. — Мне кажется, что я буду чувствовать себя там не в своей тарелке, — сказала она. — Это будет как в Вашингтоне. Я всегда терпеть не могла всякие приемы и церемонии. Я никогда не знаю, о чем там нужно говорить с людьми.

— Но со мной у тебя же не было таких проблем, — возразил Ник.

— Да, но это совсем другое. Ты просто… Ник. Я не уверена, что так же свободно могла бы говорить с Николасом Карлтоном — кинозвездой.

— Но ведь я не меняюсь. — Ник перекатился на край кровати и встал, чтобы надеть брюки. — Я думал, что ты это понимаешь лучше, чем кто-либо другой.

Абби закуталась в простыню.

— Я просто не хочу тебя подводить, — сказала она тихо.

— Ну почему ты так не уверена в себе? — спросил он. — Этот твой Стивен действительно выбил все из тебя. — Ник замолчал, увидев, как изменилось выражение ее лица. Он сел на край кровати и притянул ее к себе. — Послушай, вот эти последние несколько дней, они что-нибудь значат для тебя?

— Ты же знаешь, что да, — прошептала Абби, уткнувшись ему в плечо.

— Тогда верь мне, Абби. Поверь, что я всегда и везде остаюсь самим собой.

Больше к вопросу о поездке в Лондон Ник не возвращался, но Абби чувствовала, что он огорчен, и очень жалела, что не смогла как следует объяснить ему своих чувств. Стинч-Магна — это ее мир, это вся ее жизнь, а для Ника — это просто место летнего отдыха. Он никогда не говорил, что это что-то значит для него, как никогда не говорил и о том, что будет после того, как отдых его закончится. Его жизнь протекает в другом измерении, о котором Абби ничего не знает и где, возможно, ей не найдется места.

Так думала она, направляясь на велосипеде в Тулбури.

Она должна была отвезти торговцу картинами два полотна, которые давным-давно обещала сделать, а потом, когда она вернется, думала Абби, она обо всем поговорит с Ником. Она приготовит вкусный обед, они разопьют бутылочку вина, и все будет прекрасно. Он же просил ее верить ему, и она будет ему верить.

Всю дорогу она думала о том, что скажет Нику, и почти не слушала владельца антикварной лавки, когда он показывал ей две недавно приобретенные картины.

— А где та картина со Стинчхаузом? — спросила вдруг Абби. Ей в голову пришла идея, которая ей очень понравилась. Стинчхауз теперь ассоциировался у нее с Ником, и если она купит эту картину, думала Абби, то частичка Ника всегда будет с ней.

— Продана, — улыбаясь, с удовлетворением сказал хозяин лавки. — Хорошую цену за нее заплатили. Прекрасная работа, Абби.

Глупо расстраиваться, уговаривала себя Абби, спеша к зеленщику за свежими овощами. Она хотела вернуться к Нику пораньше, но, войдя в магазин, растерялась. Что бы такое приготовить ему? Глядя поверх выставленного на витрине товара в окно, она лихорадочно вспоминала рецепты блюд, наиболее удачно у нее получающихся. Решив проблему с овощами, она задумалась над тем, что же лучше купить — клубнику или малину, когда внезапно мелькнувший в окне знакомый темно-зеленый цвет заставил Абби посмотреть на улицу.

«Роллс-ройс» остановился на красный свет у светофора. С ощущением какой-то нереальности происходящего Абби увидела, как Ник обнял за плечи сидящую с ним рядом женщину, а она положила голову ему на плечо. Потом загорелся зеленый свет, и машина тронулась с места.

— Будете еще что-нибудь брать? — спросил продавец, озадаченный выражением ее лица.

Абби молча покачала головой. Она ничего не чувствовала и не понимала, так сильно она была потрясена. Двигаясь как во сне, она оплатила покупки и вышла из магазина. Она долго смотрела вслед исчезнувшей машине, и образ белокурой головки, лежащей у Ника на плече, стоял перед ее глазами. Она не могла ошибиться. Это была Шарлотта Каннинг.

Ник оставил записку на кухонном столе. Она была очень лаконичной: «Должен срочно уехать в Лондон. Вернусь, как только смогу. Ник». И как постскриптум, он добавил: «Верь мне!»

Абби скомкала эту записку и швырнула ее в мусорное ведро. Верить ему! Непрошеные мысли полезли ей в голову, в клочья разрывая счастье последних дней. Она же предвидела все это. Ну почему, почему, почему она сознательно отмахнулась от всего, что знала о нем? Зачем она отвергла все, чему научили ее собственный опыт и Стивен, и позволила одурачить себя снова? Ей некого винить, кроме себя самой. Ее лицо пылало, когда она вспоминала, как она извинялась перед ним после церковного праздника.

Она даже поверила, что он не такой, как Стивен.

Он не такой, шептало ей сердце, но воспоминание о белокурой головке на его плече говорило ей о другом. А чего, собственно, она ожидала? Шарлотта — это часть того мира, в котором он существует и где вряд ли она сможет найти себе место или вряд ли захочет, подумала она со злостью. Ник просто развлекался с ней, не более того. А как иначе она могла думать?

Она не будет плакать. Она достаточно пролила слез из-за Стивена.

Когда на следующий день вернулся Ник, Абби сосредоточенно месила тесто для печенья. Она вздрогнула, увидев его, и, подавив в себе вспышку эмоций, еще яростнее начала месить тесто. Он выглядел очень усталым, и под глазами у него были темные круги. Вероятно, Шарлотта не давала ему спать всю ночь, подумала Абби, ожесточаясь.

— Привет, Абби, — тихо сказал он, появляясь в дверях.

— Привет, — ответила она, избегая смотреть ему в глаза. Ник отодвинул стул и сел с другой стороны стола так, что ей пришлось взглянуть на него.

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая