Мертвы, пока светло - Харрис Шарлин - Страница 53
- Предыдущая
- 53/62
- Следующая
Пес посмотрел на меня еще несколько секунд, потом склонил голову к мискам. Он съел немного мяса, попил и с ожиданием уставился на меня.
— А если звать тебя Рексом?
Рычание.
— Тогда, может, Дин? — спросила я. — Дин — красивое имя. — Так звали симпатичного парня в книжном магазине в Шривпорте, который помог мне. Глаза колли чем-то напомнили мне его глаза — наблюдательные и умные. Кроме того, я никогда не встречала собаку по имени Дин. — Ты кажешься мне куда умнее Буббы, — задумчиво сказала я, а пес коротко тявкнул.
— Ну что ж, Дин, давай готовиться спать, — сказала я, вполне радуясь возможности поговорить с кем-нибудь. Пес прошел за мной в спальню и тщательно проверил всю мебель. Я сняла юбку и футболку, убрала их, потом сняла трусики и расстегнула лифчик. С пристальным вниманием пес наблюдал, как я беру чистую ночную рубашку и направляюсь в ванную, чтобы принять душ. Когда я вышла, чистая и расслабившаяся, Дин сидел на пороге, склонив голову набок.
— Это чтобы быть чистым. Люди любят ходить в душ, — объяснила я ему. — Я знаю, что собаки этого не делают. Видимо, это чисто человеческая черта. — Я почистила зубы и натянула ночнушку. — Давай спать, Дин.
В ответ он запрыгнул на кровать и лег, свернувшись клубком.
— Эй! Подожди-ка! — У бабушки был бы инфаркт, если бы ей довелось увидеть на своей кровати собаку. Она считала, что животные хороши, пока проводят ночи вне дома. Ее правило гласило: «Люди внутри, животные снаружи». А у меня снаружи был вампир, а в кровати — колли.
— Слезай! — потребовала я и указала псу на коврик.
Медленно и неохотно колли слез с кровати. Усевшись на коврик, он неодобрительно посмотрел на меня.
— Вот там и спи, — решительно заявила я и залезла в кровать. Я очень устала, и мне было спокойнее теперь, когда рядом была собака. Хотя какой помощи можно было бы ждать в случае нападения — сказать было трудно, ведь мы только что познакомились. Но я готова была сейчас на любое утешение. Я уже засыпала, когда почувствовала, как прогнулась кровать под весом колли. Узкий язык облизал мою щеку. Пес устроился рядом. Я повернулась и погладила его. Пожалуй, это было хорошо.
Я проснулась на рассвете. Было слышно чириканье птиц, стайками пролетающих мимо, и просто чудесно было поваляться в кровати. Через ночную рубашку я ощущала тепло пса. Должно быть, ночью стало жарко, и я отбросила простыню. Сонно я погладила зверя по голове, пробежав пальцами по густой шерсти. Он придвинулся ближе, обнюхал мое лицо и положил на меня руку.
Руку?
Я выскочила из кровати в мгновенье ока и взвизгнула.
В моей кровати, опершись на локоть, лежал Сэм, глядя на меня с неким удовлетворением.
— О Господи Боже! Сэм, как ты здесь оказался? Что ты здесь делаешь? Где Дин? — я закрыла лицо руками и отвернулась, но и так уже увидела Сэма целиком.
— Вуф, — сказал Сэм человеческим голосом, но истина холодной волной окатила меня.
Я снова обернулась к нему лицом, настолько злая, что готова была взорваться.
— Ты смотрел вчера, как я раздеваюсь… ты… проклятый пес!
— Сьюки, — убедительно сказал он. — Выслушай меня.
Меня осенила еще одна мысль.
— Ох, Сэм! Билл тебя убьет! — Я уселась на стул, стоявший в углу около двери ванной, оперлась локтями о колени и склонила голову. — О, нет! — произнесла я. — Нет, нет, нет!
Он встал на колени передо мной. Волнистые золотисто-рыжие волосы на его голове повторялись на груди, а оттуда полоской спускались… Я зажмурилась.
— Сьюки, я забеспокоился, когда Арлена сказала мне, что ты осталась одна, — начал Сэм.
— Она не сказала тебе про Буббу?
— Буббу?
— Про вампира, которого Билл оставил присматривать за моим домом.
— А, да, она говорила, что он напомнил ей какого-то певца.
— Его зовут Бубба. И он не прочь отведать крови домашних животных.
Я с удовлетворением отметила (сквозь пальцы), как Сэм побледнел.
— Тогда очень хорошо, что ты впустила меня в дом, — произнес он наконец.
Я вспомнила его вчерашний облик и спросила:
— Кто ты, Сэм?
— Я оборотень. Я решил, что тебе пора узнать про это.
— И тебе обязательно было действовать вот так?
— На самом деле, — смущенно ответил он, — я собирался проснуться пораньше и выйти, пока ты еще спишь. Я просто проспал. Когда бегаешь на четырех ногах, как-то устаешь.
— Я считала, что люди превращаются только в волков.
— Нет. Я могу стать кем угодно.
Я была так заинтригована, что оторвала руки от лица и постаралась смотреть только на его лицо.
— И как часто? — спросила я. — Ты можешь выбирать?
— Мне приходится менять облик в полнолуние, — объяснил он. — В остальное время я могу это делать, но это сложнее и занимает больше времени. Я могу превратиться в любое животное, на которое смотрю перед превращением. Так что я держал перед собой на столике книжку, открытую на фотографии колли. Колли большие, но не выглядят угрожающе.
— И что, ты можешь стать птицей?
— Могу. Но летать мне тяжело. Я всегда боюсь, что зажарюсь на каких-нибудь проводах или влечу в окно.
— А почему ты хотел, чтобы я узнала?
— Ты так спокойно приняла то, что Билл — вампир. На самом деле, тебе это даже нравится. Так что я решил проверить, как ты воспримешь мое… состояние.
— Но ведь то, чем являешься ты, нельзя объяснить вирусом, — резко сказала я, отклоняясь от темы. — В смысле, что ты полностью преображаешься.
Он ничего не ответил. Он просто смотрел на меня, и его глаза, теперь голубые, были по-прежнему умными и внимательными.
— То, что ты оборотень — совершенно сверхъестественно. Если это так, то может статься, что и остальное… — медленно и осторожно произнесла я. — И у Билла нет никакого вируса. И то, что ты вампир не объясняется аллергией на серебро или чеснок или солнечный свет… Это просто чушь, которую распространяют о себе вампиры, пропаганда… Чтобы к ним относились спокойнее, как к страдальцам от ужасной болезни. Но на самом деле… на самом деле…
Я бросилась в ванную, и меня стошнило. К счастью, я успела добраться до унитаза.
— Да, — сказал Сэм из двери, и голос его был печален. — Мне очень жаль, Сьюки. Но у Билла нет никакого вируса. На самом деле он просто мертв.
Я умылась и дважды почистила зубы. Потом уселась на краю кровати, чувствуя, что слишком устала для продолжения. Сэм сел рядом. Он успокаивающе обвил меня рукой, и я пододвинулась к нему, опершись щекой об основание его шеи.
— Как-то я слушала радио, — сказала я, совершенно наобум. — Там говорили что-то о криогенезе, о том, как много людей хотели бы просто заморозить свою голову, потому что это гораздо дешевле, чем замораживать все тело.
— М-м?
— Угадай, какую песню они поставили в конце.
— Какую, Сьюки?
— «Положи мне голову на плечо».
Сэм издал странный звук, а потом разразился смехом.
— Слушай, Сэм, — сказала я, когда он успокоился. — Я поняла, что ты имел ввиду, но мне нужно поговорить с Биллом. Я люблю Билла. Я ему верна. А его нет здесь, чтобы высказать свою точку зрения.
— Дело было не в том, что я хотел отвадить тебя от Билла, хотя это было бы просто замечательно, — Сэм улыбнулся своей редкой ослепительной улыбкой. Теперь, когда я знала его тайну, он вел себя со мной гораздо спокойнее.
— Тогда в чем же дело?
— В том, чтобы ты осталась жива, пока убийца не пойман.
— И поэтому ты голышом проснулся в моей кровати? Для моей защиты?
Сэму хватило галантности сделать вид, что он смутился.
— Ну, наверное, я мог бы придумать и что-нибудь получше. Но когда Арлена сказала, что Билл уехал, мне показалось, что лучше, если рядом с тобой будет кто-нибудь. Я знал, что ты не позволишь остаться мне у себя в человеческом облике.
— Теперь тебе будет проще, ведь ты знаешь, что дом охраняет Бубба.
— Вампиры сильны и безжалостны, — признал Сэм. — Я подозреваю, что этот Бубба чем-то обязан Биллу, иначе он не стал бы ему помогать. Вампиры не слишком любят делать друг другу одолжения. В их мире царят другие порядки.
- Предыдущая
- 53/62
- Следующая
