Семена разрушения. Тайная подоплека генетических манипуляций - Энгдаль Уильям Ф. - Страница 26

Когда Осборн писал слова в защиту «неосознанного добровольного выбора», он был все еще секретарем американского Общества евгеники и президентом недавно основанного Совета по народонаселению Джона Д. Рокфеллера–третьего. ДжиДиЭр–третий был председателем, евгенист из Принстона Франк Нотештайн был членом правления, а позже стал президентом Рокфеллеровского Совета.

Член правления Фонда Рокфеллера и близкий друг семьи Фредерик Осборн был беззастенчивым энтузиастом поддержки Фондом Рокфеллера нацистских евгенических экспериментов. Отпрыск богатой американской семьи, владевшей железными дорогами, написавший в 1910 году диплом в Университете Принстона, который позже станет школой Джона Д. — третьего, Осборн был представителем богатого американского высшего класса. Под прикрытием филантропии Осборн будет проводить политику, разработанную, чтобы сохранить гегемонию и контроль над обществом со стороны своих богатых партнеров.

В 1937 году Осборн одобрил нацистскую программу евгеники как «самый важный эксперимент, который когда–либо проводился». [134] Год спустя Осборн оплакивал тот факт, что широкая публика оказалась настроенной против «превосходной программы стерилизации в Германии из–за ее нацистского происхождения». [135] Осборн и Фонд Рокфеллера хорошо знали, что их деньги шли Третьему рейху, несмотря на то, что они позже благочестиво отрицали это знание.

Уже в 1946 году, после войны и ужасных разоблачений экспериментов над людьми в «Освенциме» и других концентрационных лагерях, Осборн, тогда президент американского Общества евгеники, опубликовал в своем журнале «Новости Евгеники» так называемый «Генетический Манифест», озаглавленный «Генетическое улучшение мирового населения».

В 1968 году Осборн издал свою книгу «Будущее человеческой наследственности: Введение в евгенику в современном обществе». К тому моменту он уже забыл свои послевоенные рекомендации не называть его работы тем, чем они и были: евгеникой.

«Самая срочная евгеническая политика сейчас, — настаивал Осборн, — понимать, что контроль над рождаемостью [должен быть] сделан одинаково доступным для всех людей в каждом классе общества, поскольку существует новое свидетельство, что у более успешных или более интеллектуальных людей в пределах каждой группы скорее может быть больше детей, чем у менее интеллектуальных людей в пределах этой группы… эти тенденции благоприятны генетическому усовершенствованию». [136]

В своей речи на ежегодном собрании американского Общества евгеники в 1959 году Осборн заявил:

«С завершением Второй мировой войны генетика сделала большой прогресс, и возникла реальная наука человеческой генетики. Евгеника наконец принимает практическую и эффективную форму». [137]

Генетика стала новым названием для евгеники.

Предвосхищая более поздние дебаты о клонировании человека и широко известного клона овцы Долли, Осборн скупо выдавил сильную похвалу Херману Дж. Меллеру, коллеге Эрнста Рюдина в Германии, который получал финансирование из Фонда Рокфеллера в течение 1930–х годов для исследования евгеники. Цитируя Меллера, Осборн писал:

«В конце концов, будет намного легче и более разумно произвести полностью нового человека… из соответственно выбранного сырья, чем пытаться преобразовать в человеческую форму те жалкие остатки, которые остались». [138]

Осборн также одобрил предложение Меллера организовать фонды спермы, чтобы «сделать доступной сперму чрезвычайно квалифицированных доноров». Идея Генной революции обсуждалась уже тогда.

Совет по народонаселению Рокфеллера выдал гранты ведущим университетам, включая Принстонское Бюро по народонаселению, возглавляемое рокфеллеровским евгенистом Франком Нотештайном, давним другом Осборна, который в 1959 году стал президентом Совета по народонаселению, чтобы пропагандировать науку, названную демографией. Его задача состояла в том, чтобы спроектировать ужасающую статистику мира, наводненного народами с более темной кожей, и тем самым подготовить базу для принятия международных программ контроля рождаемости.

Фонд Форда вскоре присоединился к финансированию различных исследований Совета по народонаселению, предоставив им ауру академической респектабельности и, прежде всего, деньги. Гранты Совета по народонаселению предназначались точно для создания нового культурного представления о растущем народонаселении, поскольку финансировали демографические исследования, такие, как те, которыми занимался Нотештайн из Принстона. Согласно Джону Шарплессу, который изучал историю популяционного контроля, используя архивы Фонда Рокфеллера в 1950–х годах,

«некоммерческий сектор был там, где дебаты по популяционной проблеме фактически исчерпали себя, окончательно определив, как будут рассматриваться политические вопросы в последующий период. …[Совет по народонаселению удостоверился, что] исследования будут вестись и в социальных, и в биологических науках …это усилие не было простым упражнением в чистой науке, но усилие, особо нацеленное на политику… не только на узаконивание «науки» демографии, но также на принятие демографии как политической науки …они медленно поощряли эволюцию взглядов среди «специалистов по населению», чтобы рассматривать вмешательство в демографические процессы (особенно, в рождаемость) как не только приемлемое, но и необходимое». [139]

В 1952–м, том же самом году, когда Джон Д. — третий основал Совет по народонаселению с Осборном во главе, Маргарет Сангер, благодаря деньгам Фонда Рокфеллера, создала глобальную версию своей Американской Федерации планирования семьи, названную Международная Федерация планирования семьи. Сангер впервые встретилась с ДжиДиЭр–третьим в 1947 году. Она убеждала его тогда в безотлагательности продвижения массового контроля над рождаемостью.

После первичного финансирования Рокфеллером ее Международная Федерация планирования семьи скоро была поддержана корпоративными кругами, включая «Дюпон», «Юэс Шугар», банк «Чейз Манхэттен» Дэвида Рокфеллера, «Ньюмонт Майнинг Ко», «Интернешенл Никель», «ЭрСиЭй», «Галф Ойл» и других видных корпоративных членов. Сливки корпоративной и банковской элиты Америки тихо выстраивали фронт позади рокфеллеровского видения популяционного контроля в глобальном масштабе.

Спустя лишь несколько лет после того, как стало известно о связи евгеники и «Освенцима», популяционный контроль снова становился модным в определенных американских элитных кругах. Признаком этого было то, что американские власти стали формировать общественное мнение, поощряя его страхи перед взрывным ростом количества бедных и голодных крестьян во всем мире.

В 1960 году друг Рокфеллера и богатый покровитель популяционного контроля Хью Мур основал Всемирную чрезвычайную популяционную компанию с помощью фондов от «Дюпон», который позже станет главным покровителем Генной революции в сельском хозяйстве. Бывший старший менеджер банка «Чейз Манхэттен» Дэвида Рокфеллера Юджин Р. Блэк в качестве президента Всемирного банка вел кампанию, которая имела в качестве своей главной цели создание и укрепление страхов Первого мира перед демографическим взрывом в странах Третьего мира.

Революция 1958 года на Кубе обеспечила дополнительный стимул раздуванию этих страхов среди ничего не подозревающих американцев. Аргумент, выдвигаемый в американских средствах массовой информации кругами вокруг Совета по народонаселению, был прост и эффективен: перенаселенность в бедных развивающихся странах ведет к голоду и растущей бедности, которая является плодородным гумусом для коммунистических революций.