Д'Артаньян в Бастилии - Харин Николай - Страница 4

• Предыдущая
• 4/103
• Следующая

Поздравив себя с удачным решением проблемы, он удалился почивать, так как время было уже позднее.

Между тем не все в замке готовились ко сну. По главной лестнице прошел дозор из трех солдат швейцарской гвардии и сержанта, каждый из солдат нес зажженный факел, в руках сержанта была алебарда. Когда швейцарцы скрылись за поворотом, в глубине коридора показалась фигура, закутанная в плащ. Человек направлялся к главному выходу из замка.

Он шагал твердо, но, видимо, не искал встреч с обитателями замка, в основном, из окружения королевы-матери, временно находящейся в Лионе, в связи с болезнью короля.

Дворянин, закутанный в плащ, добрался до широких ступеней лестницы, ведущей к главному входу, и стал торопливо спускаться. Лицо его скрывала широкополая шляпа с обычным красным пером, которые носило в те времена большинство военных…

Во дворе застучали копыта лошадей, и появилась карета с королевскими гербами, послышались голоса, заплясали огни, отбрасывая причудливо колышащиеся тени на стены замка.

Анна Австрийская немедленно прошла к королеве-матери. Ее сопровождали камеристка-испанка донья Эстефания, а также г-жа де Вернейль, г-жа де Ланнуа и м-ль д'Отфор.

Последняя из названных дам тайно служила партии принца, так как была подкуплена его сторонниками. Г-жа де Вернейль являлась осведомительницей Марии Медичи, а г-жа де Ланнуа шпионила в пользу кардинала. Таким образом, несчастная королева Анна могла положиться лишь на преданную Эстефанию, приехавшую с ней из Мадрида.

— Вы все уже знаете? — спросила ее королева-мать, предварительно убедившись, что все приближенные королевы удалились.

Они находились за толстыми створками дубовых дверей и не могли подслушать разговор, находясь на виду друг у Друга. Впрочем, королева-мать для верности пригласила Анну Австрийскую перейти с ней в смежный кабинет, затворив и его двери.

— Я все знаю, но испытываю лишь облегчение. Смерть его величества оставила бы в моем сердце незаживающую рану.

— Я хорошо знаю вас, Анна, и в другой ситуации готова была бы разделить ваши чувства. Но не теперь.

— Что вы имеете в виду, ваше величество?

— То, что наш заговор против министра зашел слишком далеко, чтобы остановиться на полпути. И при теперешнем положении дел больной и немощный король был бы для нас куда более безопасен…

Не дожидаясь дальнейших вопросов со стороны молодой королевы, королева-мать посвятила ее во все детали описанной выше сцены.

Анна Австрийская всплеснула руками:

— Это был он!

— Кто — он?! О ком вы, Анна?!

— Я видела его из окна кареты, подъезжая сюда. Он проскакал мимо, словно не заметил ни охраны, ни гербов на карете. Постарался спрятать лицо… Мы погибли!

— Да о ком вы говорите, Анна?!

— По дороге сюда я встретила…

— Ну же!

— Дю Трамбле. Он скакал во весь опор.

— Вы не заметили в каком направлении?

— К заставе у дороги на Дофине!

Мария Медичи вздрогнула:

— Значит, утром кардинал узнает все! Ах, почему я не приказала Бассомпьеру арестовать его сразу. Но как он выбрался из замка?!

Маршала разбудили не без труда. Королева-мать повторила ему свой вопрос. Поскольку Бассомпьер затруднился с ответом, был призван испуганный капитан швейцарцев. Вызвали часовых.

— Косподин маршал, ни отин шелофек, што гофорил пофранцусски ис дфорца не выходиль, — уверенно отвечали бравые усачи.

Напрасно великолепный в гневе Бассомпьер грозил собственноручно расстрелять всех, кто упустил дю Трамбле.

Швейцарцы упорно стояли на своем:

— Гофорил по-немецки, косподин маршал! Ни один елофо францусски, все фремя — немецки!

— Кто говорил, канальи?!

— Тот косподин, который выходить.

— А-а, так вы признаетесь, что выпустили его?!

— По фаш приказ, косподин маршал. Ни слофо по-францусски!

— Ах, черт побери!

— Вы совершили ошибку, Бассомпьер, недооценив способности дю Трамбле к языкам, — ядовито заметила Мария Медичи. — Она может дорого стоить нам всем. Потому что с кардиналом господин дю Трамбле будет говорить на родном языке, что значительно облегчит взаимопонимание!

Анна Австрийская опустилась в кресло, ноги плохо слушались ее.

— Крепитесь, милая, ваше положение можно назвать завидным по сравнению с моим.

Но королева плохо слышала ее.

— Задержат де Фаржи, допросят ее… Людовик не простит, если узнает! повторяла она.

— Ну так надо, чтобы он не узнал.

— Но дю Трамбле все сообщит кардиналу, а кардинал — королю.

— А следовательно…

— Следовательно?

— Необходимо любой ценой задержать дю Трамбле.

— Но как это сделать?! Он опередил нас!

— Значит, необходимо догнать и арестовать его прежде, чем он доберется до Дофине.

— Но это невозможно! Дю Трамбле несся во весь опор.

Он не сойдет с коня, пока не доскачет до резиденции Ришелье!

— Значит, надо послать за ним того, кто способен скакать быстрее!

— Но таких людей нет!

Мария Медичи пристально посмотрела на королеву.

— Мне кажется, Анна, вы несправедливы к тем, кто вам предан.

При этих словах королевы-матери слабый румянец проступил на бледном лице Анны Австрийской.

— Мне предана одна Эстефания, ваше величество.

— Вы знаете, что это не так.

— Да, конечно, были еще несколько человек, но кардинал лишил меня моих друзей. Герцогиня де Шеврез в ссылке…

— Теплее, Анна! Хотя я не имела в виду де Шеврез.

— Право, я не знаю, о ком вы говорите, мадам.

— Анна! Сейчас не время для дипломатии. Нам обеим грозит опасность. Ришелье — страшный человек!

— О, мадам, мне ли не знать этого!

— Так что же вы медлите?! Призовите на помощь тех, кто отводил от вас удары кардинала. Тех, кто не страшится ни его шпионов и приспешников, ни его самого! — Королева вскинула руки, словно пытаясь защититься от разящего удара. Она попыталась приподняться, но силы оставили ее. — Поймите, Анна! Время уходит. Я расположена к вам и никогда не причиню вам никакого зла. Что вас испугало?! Только то, что мне известно, что вам хорошо служат? Что в полку мушкетеров есть храбрецы, преданные своей королеве?!

Я имела в виду лишь то, что надо прибегнуть к услугам этих солдат, привычных к седлу и свисту пуль.

Анна Австрийская не могла не оценить деликатности королевы-матери.

— Вы правы, ваше величество, — сказала она, овладев собой. — Но, к сожалению, прошло время. Ему подвластна даже дружба…

— Вы хотите сказать…

-..Эти люди расстались, и нет уже тех, кто вчетвером оборонял бастион Сен-Жерве от целой армии.

— Они больше не мушкетеры?

— Да, мадам, я совсем потеряла их из виду. Впрочем, я знаю от… от одной дамы, все еще помнящей обо мне, что один из них принял сан.

— Этот, пожалуй, нам сейчас не поможет.

— Он, кажется, в Лотарингии… Ax! — внезапно воскликнула королева. Как я могла забыть?!

Мария Медичи испытующе посмотрела на нее.

— Кажется, вы все же вспомнили нечто важное?

Румянец на щеках королевы стал заметнее.

— Да… Остался господин д'Артаньян… Если я правильно помню, он лейтенант мушкетеров де Тревиля.

— Вот видите, Анна, — еле заметно улыбнулась королева-мать. — Что бы вы без меня делали?

— Но что же мы теряем время! — всплеснула руками Анна Австрийская. Надо немедленно послать за ним. Если еще в силах человеческих спасти нас, то это может сделать только господин д'Артаньян!

— Именно в этом я убеждаю вас последние четверть часа, Анна, произнесла Мария Медичи, подавив невольный вздох. Раскрасневшаяся и похорошевшая королева напомнила ей о собственной ушедшей молодости. Однако, где он сейчас может быть?

— Мушкетеры всегда сопровождают короля.

— В таком случае — к королю!

Маршал Бассомпьер был выслан вперед — пролагать дорогу в ночи.

• Предыдущая
• 4/103
• Следующая