За день до полуночи - Хантер Стивен - Страница 5
- Предыдущая
- 5/97
- Следующая
– Черт, да что там еще? – воскликнул Романо. До конца их суточного дежурства оставалось еще десять часов. До 18.00 расслабляться было неположено.
Романо снял трубку телефона.
– Альфа, я Оскар-19, слушаю, – сказал он.
– Оскар-19, у меня для вас просто предупреждение, стандартная процедура. Ставлю вас в известность, что у нас прямо за воротами сломалась какая-то машина. Что-то вроде фургона, он съехал с трассы. Вроде бы там дети. Предупредить стратегическое авиационное командование или национальное командование?
Романо бросил быстрый взгляд на панель управления, на индикаторы контроля безопасности внешней зоны, но ни один из них не мигал. Тогда он посмотрел на индикаторы контроля безопасности внутренней зоны и убедился, что и там все в порядке. Индикаторы были связаны с сетями доплеровских РЛС обнаружения движущихся наземных целей, реагировавшими на вторжение по периметру объекта.
Иногда они срабатывали, когда в зону проникало животное, и тогда для поимки нарушителя высылалась команда службы безопасности. Но сейчас все было в порядке.
– Альфа, что показывает ваша аппаратура системы безопасности? У меня не горят индикаторы ни внешней, ни внутренней зоны.
– Оскар-19, у меня тоже ничего.
– Вы предупредили основную и резервную группы тревоги?
– Основная предупреждена, подняли резервную, сэр. И все-таки я хотел бы сообщить командованию…
– Ох, да не торопитесь вы, Альфа. Обычный фургон, держите его под наблюдением и отправьте к нему основную группу. Доложите через пять минут.
– Слушаюсь, сэр, – ответил сержант службы безопасности.
– Удивительно, что они еще не открыли огонь, – заметил Хапгуд.
Люди из службы охраны объектов ВВС, охранявшие подходы к пусковой шахте, не слишком-то любили офицеров-ракетчиков. Ракетчики считали их просто полицейскими, не имевшими непосредственного отношения к объекту, за что охрана докладывала командованию объекта о случаях, когда ракетчики приходили на службу в нечищенной обуви и грязной форме.
– Боже! – воскликнул Хапгуд, ревностный блюститель правил безопасности. – Эти парни корчат из себя военных. Тогда что же такое эти ВВС?
И Хапгуд вернулся к домашнему заданию – он хотел получить степень магистра экономики управления. По программе рассматривался пример затруднений, возникших у некоего изготовителя велосипедов из Дейтона, штат Огайо. Что должен делать главный администратор фабрики мистер Смит, если активы составляют 5 миллионов долларов, производственные расходы 4,5 миллиона долларов, а в ближайшие пять лет ожидается снижение объема реализации продукции на 1,9 процента. Пусть купит себе мотоцикл, подумал Хапгуд.
– Пора бы им уже позвонить, – заметил Романо спустя десять минут.
Отец возился с запасным колесом. Он лежал возле фургона на заснеженной дороге прямо за воротами объекта. Из фургона доносились нетерпеливые голоса детей.
– Черт побери, да успокойтесь вы там, – крикнул он. – Это не так просто.
Мастер-сержант О'Мейли из службы охраны объектов ВВС наблюдал за ним из сторожевой будки. Он хорошо слышал голоса детей в фургоне.
– Этот парень действует мне на нервы, – подал голос один из полицейских.
Кроме сержанта, их в будке было еще двое. Все в форме частных охранников, что вполне соответствовало вывеске, укрепленной на воротах: «Станция микроволновой обработки. Частное владение. Вход воспрещен».
– Хочешь, чтобы мы проверили его?
О'Мейли задумался. Он посмотрел на индикаторы системы охраны – во внешней и внутренней зоне все без изменений.
Сержант быстро оглядел горный склон перед собой, но не увидел ничего, кроме белого снега. Где же трое из основной группы тревоги? Эти ребята запаздывают!
Наконец он принял решение.
– Нет. Не надо проявлять слишком большой активности. Пойду сам помогу ему. Не хочу, чтобы он проторчал здесь все утро.
О'Мейли надел меховую куртку и вышел на дорогу, щурясь от яркого света даже в авиационных солнцезащитных очках. Он прошел по твердой замерзшей дороге.
– Сэр, я вынужден попросить вас уехать. Это частное владение, вы не имели права даже сворачивать на эту дорогу.
Отец поднял голову. Это был загорелый мужчина с ослепительно белыми зубами, но сержант обратил внимание на то, что он, видимо, спортсмен, может быть, боксер. На эту мысль наводил сломанный нос.
Стояло ясное утро, самое начало девятого, солнечный свет заливал всю долину, на нежно-голубом небе ни облачка. Но воздух холодный. О'Мейли почувствовал, как подмерзает нос.
– Прошу прощения, – ответил отец, – я думал, здесь закусочная «мак-дональдс». Должно быть, я спутал повороты, а теперь вот колесо спустило. Позвольте, я заменю его и сразу уеду.
– Сэр, если хотите, и могу позвонить в гараж и пришлют тягач.
– Да я и сам справлюсь. Вот только найду торцевой ключ в ящике с инструментами. – Мужчина полез в старый, помятый ящик. Из фургона послышался детский плач.
Молодой сержант по натуре был человек подозрительный, этого требовала его профессия, но когда «папаша» выхватил из ящика бесшумный «хеклер энд кох Р-9» калибра 9 мм, О'Мейли даже не попытался выхватить из-за пояса свой «смит энд вессон» 38-го калибра. Он даже не закричал. Он просто оцепенел от абсурдности ситуации, увидев в руке мужчины такое оружие. Ни на что другое у сержанта просто не хватило времени.
Главарь припал на одно колено и, держа оружие двумя руками, дважды выстрелил ему в грудь с расстояния в семь футов. Заряжено оружие было пулями с серебряными наконечниками, они вскрылись, словно пружинные лепестки тюльпана, вонзаясь в тело молодого сержанта и опрокидывая его на землю.
Главарь шагнул в сторону от фургона, задние дверки его распахнулись и стал виден стоявший на двуноге пулемет М-60. Двое мужчин выпустили из него длинную очередь по сторожевой будке, которая буквально разлетелась от пуль калибра 7,62 мм. Находившиеся там двое охранников погибли почти мгновенно, рухнув среди осколков стекла и кусков дерева.
Подскочив к фургону, главарь стукнул по крыше рукояткой пистолета, и водитель завел машину. Колеса закрутились, вздымая снежную пыль, фургон стремительно развернулся на 90 градусов и протаранил ворота. Главарь разглядел впереди три неприметных здания из рифленого железа, над одним возвышалась красно-белая радиомачта футов пятидесяти в высоту.
В соответствии с планом, после первого выстрела у нападавших было тридцать секунд, чтобы вывести из строя наземный центр связи.
Романо позвонил в службу безопасности Альфа. Никто не ответил.
– Интересно, чем они там заняты? – заметил он.
– Да кто их знает, этих полицейских.
– Донни, сними ключ с шеи.
– Что?
– Делай, что говорю, Донни. – Романо набрал номер наземного центра связи.
Ответа не было. Он подошел к телетайпу. Во время их дежурства не поступило никаких сообщений.
– Черт, хотел бы я знать…
– Эй, Рик, успокойся. Подумаешь, ребята не отвечают по телефону. Разве это означает начало ядерной войны? Ты, как и я, прекрасно знаешь, что сюда никто не проникнет без нашего разрешения. Мы ведь контролируем лифт.
Атакующих встретил со своим «винчестером» всего один охранник из основной группы тревоги. Выскочив из-за здания центра связи, он выстрелил в главаря, который висел на подножке мчавшегося фургона. Охранник торопился и промазал, попав в дверцу фургона. Он тут же исчез в вихре снежной пыли, затем врезался в здание центра связи.
Охранник передернул затвор и замер в ожидании цели, но вдруг почувствовал, что за ним наблюдают. Он повернулся и посмотрел на забор слева от ворот. Ему показалось, что кто-то отбегает от ворот. Охранник уже собрался выстрелить, хотя расстояние для его карабина было слишком большим, и тут прогремели пять взрывов, от которых забор буквально подбросило и разнесло. Это была пластиковая взрывчатка французского производства, снабженная американским армейским взрывателем М-1 с пятнадцатисекундной задержкой.
- Предыдущая
- 5/97
- Следующая
