«...И ад следовал за ним» - Хантер Стивен - Страница 17

Сэм крадучись приблизился к лачуге. Он не хотел, чтобы кто-либо увидел, как белый адвокат с Севера навещает ночью чернокожую бабушку. В округе Фивы, штат Миссисипи, бабушке от этого не будет ничего хорошего.

Разумеется, дверь оказалась незапертой. Проскользнув внутрь, Сэм застыл у порога, снова давая взгляду привыкнуть, на этот раз к еще более глубокому мраку замкнутого пространства.

Ознакомившись с возможными препятствиями и наметив маршрут – скажем, чтобы дойти до двери в спальню, он должен был обойти печку-буржуйку посреди комнаты, держась подальше от шатких предметов обстановки, чтобы не задеть за них, – Сэм бесшумно двинулся вперед и вошел в спальню, чувствуя себя сказочным принцем, навестившим бедную Золушку.

Нет, он был воином Господа, пришедшим обрушить гнев и кару Всевышнего на Содом и Гоморру.

Нет, он был перепуганным белым адвокатом, увязшим слишком глубоко, играющим с силами, зловещую суть которых он еще даже не начал постигать.

Сэм приблизился к кровати, гадая, как разбудить старуху так, чтобы она не закричала, поднимая на ноги соседей и служителей закона.

– Мадам! – едва слышно прошептал он.

Ответа не было.

– Бабушка! Бабушка, пожалуйста, проснитесь, это я, мистер Сэм. Я хочу поговорить с вами.

Уже громче, но ответа все равно не было.

Склонившись над кроватью, на которой лежала, закутавшись в одеяло, старуха, Сэм нащупал ее руку и как можно осторожнее пожал ее, шепча:

– Матушка, матушка, пожалуйста, проснитесь. Матушка!

Но матушка продолжала хранить молчание.

Вдруг Сэм почувствовал запах, и тотчас же его пальцы ощутили сквозь одеяло влагу.

Сэм отпрянул назад, но затем заставил себя снова нагнуться к кровати.

Отыскав на столике у изголовья огарок свечи, Сэм нашел рядом несколько деревянных спичек. Чиркнув одной о спинку кровати, он закрыл ладонью внезапно вспыхнувший яркий огонек и поднес его к фитилю. Тот мгновенно занялся. Сэм снова прикрыл огонь ладонью, чтобы никто не увидел свет, и отдернул одеяло.

Старуха была мертва. Из проломленного черепа вытекало что-то черное и впитывалось в одеяло. Страшный удар задел и глаза, и один из них представлял собой лишь кровавое месиво. Для мух было еще слишком прохладно, но с первыми лучами солнца они будут роиться здесь тучами.

Сэму уже не раз доводилось присутствовать при осмотре мест преступления, поэтому он не поддался панике. И все же с его уст сорвался едва слышный вздох.

«Господи, – подумал Сэм. – Кто мог…»

Внезапно в окно ворвались яркие лучи нескольких фонариков. Затем свет вспыхнул и со стороны двери. В комнату быстро вошли люди, и Сэм услышал скрип кожаных ботинок и ремней.

– Мистер, вот теперь вы вляпались по-настоящему, – сказал шериф Леон Гаттис. – Ребята, наденьте на этого янки наручники. Мы арестуем его за совершенное убийство.

Эрл навел резкость бинокля, и город словно выплыл из туманной дымки. Открывшаяся картина была именно такой, какую можно увидеть в густом сосновом лесу: убогий городишко, ни одной мощеной улицы, полусгнившая пристань, заброшенная лесопилка, а по другую сторону – жилые постройки, лепящиеся друг к другу жалкие лачуги, в которых живут безразличные ко всему окружающему люди.

Эрл увидел также всадников – шесть, семь, затем восемь, на сытых, холеных жеребцах, в темных мундирах, господа и повелители, безраздельные хозяева всего вокруг. Верховые вихрем проносились по городу, когда у них возникало такое желание, и лица тех, кого они останавливали, искажались от ужаса. В Фивах просто так никто ни с кем не встречался; все столкновения получались напряженными и враждебными.

Поэтому Эрл занялся тем, без чего никак нельзя было обойтись. Он стал составлять план.

Эрл находился на противоположном берегу реки, в каких-нибудь ста ярдах от города. Он лежал час за часом, направив бинокль; сеть линий в тетрадке становилась все чаще, все подписи были сделаны четким и понятным почерком. Эрл также составил график объезда города конными патрулями, отмечая их численность, маршруты следования. Кроме того, он присматривался к самим полицейским, выясняя, кто из них жирный и неповоротливый, кто проворный и жестокий. Все свои наблюдения Эрл заносил в тетрадку.

Рано утром из города уходили все молодые негритянки. Эрл предположил, что все они работают в тюрьме – поварихами, швеями и кем там еще, а также прислуживают белым охранникам, несомненно предоставляя им и услуги особого рода. Эрл заметил, что ночью всадники подъезжают к определенным домам, где они проводят примерно около часа. Ему не хотелось думать о том, какие страсти любви и ненависти кипят в лачугах; здесь, в глубинке, все еще господствовали старые порядки, и, вероятно, именно поэтому у многих из ребятишек, днем бегавших по улицам города, кожа была слишком светлой.

Эрл подошел к проблеме совсем не так, как Сэм. В отличие от Сэма он не был юристом; в отличие от Сэма он не рассчитывал на силу законов и правил, на существование рациональной системы, которая должным образом отнесется к запросам и в конечном счете предоставит ответ, доскональный и правдивый. Эрл был полицейским, однако в душе своей он остался морским пехотинцем, и любая незнакомая территория была для него вражеской территорией до тех пор, пока он не убеждался в обратном. Эрл действовал осторожно и расчетливо.

Так, например, в тот день, на который они с Сэмом наметили последний срок возвращения адвоката домой, Эрл позвонил жене Сэма и справился о своем друге.

– Нет, Эрл, от него до сих пор никаких вестей. Я уже начинаю беспокоиться. Быть может, мне следует связаться с властями?

Эрл считал, что делать этого не следует, ибо кто знает, каким компасом руководствуются власти заболоченного Миссисипи?

– Мистер Сэм говорил, что надо будет это сделать?

– Нет, ничего подобного он не говорил.

– В таком случае, Мэри, я советую вам подождать. Вы же знаете, как мистер Сэм ненавидит всякую шумиху вокруг себя.

– Эрл, но ведь прошло слишком много времени. А мужа ждало там совсем простое дело.

– Знаете, мадам, эти маленькие города – в них все не так, как бывает у нормальных людей. Насколько я понял, Фивы находятся среди болот, и сообщение в тех краях очень ненадежное.

Затем Эрл позвонил Конни Лонгакр, другому самому близкому другу Сэма. Эрл знал о том, что между ними существуют тесные, близкие отношения, хотя характер этих отношений оставался для него тайной. Впрочем, он абсолютно не горел желанием проникнуть в эту тайну.

– Здравствуйте, миссис Конни.

– Эрл, вы ничего не слышали о Сэме? Я уже начинаю беспокоиться.

– Нет, мэм. Я думал, быть может, вам что-нибудь известно. Вы же знаете, как мистер Сэм любит поговорить.

– Я не получила от Сэма ни одной весточки, Эрл, что на него совсем не похоже. Эрл, что мне…

– Я что-нибудь придумаю.

– Эрл, я…

– Миссис Конни, я обо всем позабочусь.

После этого Эрл сделал еще один звонок. Полковнику Дженксу, начальнику дорожной патрульной службы штата Арканзас, человеку, которого он считал своим наставником наряду с Сэмом.

– Слушаю, Эрл.

– Сэр, мне необходимо срочно взять небольшой отпуск. Я уже проработал без отдыха пять лет подряд. У меня возникла проблема личного характера, с которой мне надо разобраться. Полковник, я буду очень признателен, если вы сможете мне помочь.

Полковник Дженкс любил Эрла, как и большинство тех, кто знал его близко; остальные Эрла боялись. Он понял, что Эрл не стал бы беспокоить его по пустякам. Эрл почти никогда не обращался к начальству с просьбами. Именно на таких безотказных служак привыкли полагаться командиры.

– Я свяжусь с кадрами, Эрл. Мы проследим за тем, чтобы тебе подыскали временную замену.

– Благодарю вас, сэр. Я вам очень признателен.

– Эрл, ты заслужил небольшой отдых, и тебе самому это прекрасно известно.